Капитан закона - Владимир Колычев

Впрочем, идти было не очень далеко, не больше километра. Но уже на полпути Егор заметил застрявшую машину, в которой узнал «восьмерку» Ксении. Однако жены там не было. Сумочка лежала на сиденье, а сама она куда-то пропала. Ключи торчали в замке зажигания. Егор завел машину, глянул на температурный датчик, но стрелка даже не шелохнулась. Остыл двигатель; значит, Ксении здесь нет относительно давно. Куда она пропала? Помощь пошла искать? Но ей идти к дому всего минут десять, Егор обязательно что-нибудь придумал бы.

Он бросился во двор дома, напротив которого стояла машина. На лай собаки вышла пожилая женщина в пуховом платке. Она вплотную подошла к калитке, приложила к уху ладошку.

– Здравствуйте! Вы девушку из машины не видели?

Но женщина покачала головой. Не слышно, дескать. Тогда Егор заорал во весь голос, но глухая обиделась и, поджав губы, скрылась в своем доме.

Егор отправился к дому напротив, откуда также могли видеть Ксению. Но вышедший к нему мужчина только покачал головой. Спросил своих домашних, но никто ничего не видел.

Егор обошел все дома, но так ничего и не узнал. И только когда надежда найти свидетелей пропала, к нему подошла глухая женщина:

– Если ты, парень, девушку ищешь, то увезли ее.

– Кто? – Встречный вопрос старая прочла по губам. Или угадала.

– Ребята какие-то были. Они ее из машины вытащили и в свою затолкали. Силой затолкали. И рот рукой заткнули, чтобы не кричала…

Егор хотел знать, что за машина, с какими номерами. Но женщина его уже не понимала. Он спросил, как выглядели похитители, но та лишь мотнула головой. Не слышит она ничего.

Впрочем, в любом случае было ясно, что Ксению похитили. Егору ничего не оставалось, как вызвать милицию. Если здесь, в Екатеринбурге, найдется такой мент, как Городовой, значит, не все еще потеряно…

Менты появились в начале одиннадцатого, когда до Нового года оставалось всего ничего. Наскоро выслушали Егора, но с глухой женщиной разговаривать не стали. И отпечатки пальцев не снимали, хотя, по всей видимости, должны были это сделать – ведь похитители могли наследить, вытаскивая Ксению из машины. «Восьмерку» они решили оставить на месте происшествия, а Егора забрали с собой в отделение. Там его посадили на скамейку перед дежурной частью, а круглолицый, с красными щеками опер, забрав паспорт, отправился к себе в кабинет. Через какое-то время он вернулся, открыл решетчатую дверь «обезьянника».

– Не понял! – возмущенно протянул Егор.

– Здесь пока посидишь, – ухмыльнулся круглолицый. – В следующем году тобой займемся. Через пару часов.

– Нормально!..

– Нет, не нормально. Было бы нормально, если бы ты сразу признался, что у тебя судимость. А так мне время пришлось на тебя тратить, выяснять, узнавать… За что сидел, за убийство?

– При чем здесь это?

– Да при том… Вдруг это ты свою жену и похитил.

– Да что вы такое говорите!

– А то и говорю. Были у нас умники вроде тебя. Сами убьют, а на чужого дядю свалят.

Оперативник схватил Егора за руку, чтобы втолкнуть в камеру, но тот уперся.

– Смотри, сейчас наряд вызову. И сопротивление оформим, – пригрозил мент.

Угроза подействовала, и за Егором закрылась дверь. Почему-то вдруг вспомнился фильм «Анкор, еще анкор!» с блистательной Еленой Яковлевой. «Здравствуй, жопа, Новый год!». Но там эта фраза была произнесена не совсем к месту. Зато у Егора случай как раз что надо…

Ксения не знала, куда ее ведут, и не видела двери, которая открылась со скрипом. Ее втолкнули в какое-то помещение, и тогда она поняла, что больше никто ее не держит. Руки были свободны, и можно снять повязку.

Она увидела, как дверь закрылась, и смогла осмотреть помещение. Вполне нормальная на вид комната – стены отделаны шлифованной, выкрашенной в цвет дуба доской, на полу мягкий ковер, потолок тщательно выбелен. Шкаф, кровать, тумбочка, трельяж, два полукресла, стол. Телевизор, видео, музыкальный центр. Одна дверь железная, другая – деревянная, за ней – небольшое, в кафеле, помещение, душ, умывальник и унитаз. Все новое, как будто только-только установленное.

Все бы ничего, но здесь не было окна, вместо него – маленькая, закрытая непрозрачным стеклом отдушина под потолком. Ксения открыла шкаф и увидела какие-то прозрачные балахоны вроде тех, в которых она исполняла стриптиз. И туфли с толстой платформой из прозрачного пластика… Фантасмагория какая-то.

Здесь же, в шкафу, висел еще и костюм Снегурочки, судя по длине и декольте, купленный в секс-шопе. Но в догадках Ксения терялась недолго. Дверь открылась, и в комнату вошел мужчина, в котором она узнала Мохнатого. Ухоженный, в черном костюме в белую продольную полоску, в туфлях из крокодиловой кожи, благоухающий хорошим французским одеколоном. Но при всем этом уголовщиной от него несло за версту. И галантности ни на грамм. Жесткая улыбка прирожденного хищника, ледяной взгляд.

– Ты?!

– Я же тебе сказал, никуда ты от меня не денешься, – холодно усмехнулся он.

– Ну, ты и сволочь!

– Базар фильтруй! Я тебе не твой придурок Егорка. Я перед тобой тут расфуфыриваться не собираюсь…

Мохнатый приподнял рукав пиджака, чтобы она смогла разглядеть его золотые с драгоценными камушками часы. Очень дорогие, но такие же безвкусные, как и его костюм в полоску.

– Да я это уже поняла, – потирая шею, с горечью усмехнулась она.

– Тридцать четыре минуты до Нового года, – строго сказал он. – А ты в какой-то стремной куртке…

– Куртка как куртка. Теплая…

– Какая-то ты зачуханная стала, – скривился он.

– Ой, что верно, то верно! Видел бы ты мои рейтузы… Застиранные! Латаные-перелатаные!

– Ничего, там в шкафу все есть. Переодевайся.

– А еще у меня молочница. И хламидиоз.

– Еще что-нибудь придумай, – пренебрежительно усмехнулся он.

– Да нет, не придумываю…

– Ты дура, если ничего не понимаешь. Все очень серьезно. Выхода у тебя нет. Или ты живешь здесь и ублажаешь меня, или тебя убьют и похоронят…

– Не смешно, – поежилась Ксения.

– Вот и я о том же. Сейчас ты переоденешься, исполнишь танец Снегурочки. Потом я познакомлю тебя со своим Дедом Морозом.

– Не думаю, что я буду рада знакомству, – сморщилась Ксения.

– Время идет, а ты все еще стоишь. Давай раздевайся…

– Вообще-то я раздеваюсь только перед своим мужем.

– Помнишь, я пообещал тебе, что грохну твоего хоря. И еще сказал, что ты никуда от меня не денешься. Ты долго бегала от меня, но не убежала. Ты у меня в руках. И твой муж у меня в руках. Я знаю, где вы снимаете квартиру, я знаю, как его убить…

– Не трогай Егора! – холодея от дурного предчувствия, потребовала она.

– Все зависит от тебя, крошка. Ты должна была танцевать стриптиз в клубе, а теперь будешь танцевать здесь, только для меня. И поверь, шансов сбежать у тебя на этот раз нет никаких. Это раз. И никто тебе не поможет. Это два… Если будешь ломаться, я дам отмашку на твоего Егора. А тебя возьму силой. А потом тебя запустят на круг. Твоего Егора завалят, но я тебя к нему на тот свет не отправлю. Я продам тебя в рабство. К чеченцам. Будешь жить в горах и обслуживать аулы за кусок хлеба.

– Но я не хочу.

– С Фирсом же ты хотела.

– Не хотела, просто не было выбора. И давно это было…

– Значит, тебе придется вернуться в прошлое. И стать шлюхой, которой ты была.

– Я никогда не была шлюхой!

– Нет, ты была шлюхой Фирса, теперь будешь моей. А если не захочешь, через тебя протопчется стадо «быков». Или тебя это заводит?

– Нет.

– Тогда расслабься и получай удовольствие. Начать можешь с этого.

Мохнатый достал из кармана пакетик с каким-то порошком, пластиковую трубочку из тех, которыми комплектуются соки в картонных упаковках, бросил все это на стол. И снова посмотрел на часы.

– Если через пятнадцать минут не будешь готова, очень горько об этом пожалеешь.

Он ушел. Звук, с которым щелкнул замок, подтвердил безвыходность положения, в котором оказалась Ксения. Мохнатый долго ждал, но все-таки добился своего. Она в западне, из которой нет выхода. Из подвала не выбраться, а помощь не придет. Наверняка эта сволочь все предусмотрела.

В нервном раздумье Ксения взяла пакетик, развернула его. Белый порошок с розоватым оттенком, в нем мелкие кристаллы, которые нужно растолочь перед употреблением. Кокаин, одним словом. И ей ничего не стоит выложить из него дорожку. А Мохнатый даже трубочку приготовил, чтобы она зря не теряла времени. Эта мразь обо всем позаботилась. Значит, у него все точно продумано. И шансов у нее нет.

Но, может быть, когда-нибудь она ему надоест и он даст ей отставку. Тогда она вернется к Егору. Вранье это, что горькая правда лучше, чем сладкая ложь. Второе для мужчин гораздо более предпочтительней. Она скажет Егору, что ее с кем-то перепутали, хотели получить с нее выкуп, но потом отпустили. Неважно, что через месяц… Или два… Или три… А что, если Мохнатый будет держать ее в плену год, два? Или даже целую вечность?