Русская литература. Курс лекций. Учебное пособие - Анастасия Сарычева

Богоборчество Пушкина, достигшее своего пика в годы романтизма, к 1825 году стало затихать. После возвращения в Москву поэт все чаще обращается к Богу, встает на путь искания веры, и в его стихах звучат библейские и евангельские мотивы. В стихотворении «Пророк» отразилось превращение поэта-романтика в поэта-реалиста, происходит соединение автобиографического (частного) и общего. Стихотворение открывается описанием духовного кризиса, поиска Бога, стремления к диалогу с ним. Поэт желает обрести не только новое видение жизни и новое мировоззрение, но и обрести новый поэтический язык.

Спор с романтиками Пушкин продолжил в стихотворении «Поэт». Поэт-небожитель, поэт-пророк, избранник небес – излюбленный мотив романтической поэзии, наравне с темой противостояния поэта и толпы. Стихотворение разбивается на две части, которые контрастируют друг с другом с помощью союза «но». Пушкин в этом произведении не только рассуждает о том, что есть поэт, но и декларирует независимость творца:

К ногам народного кумира

Не клонит гордой головы <…>.

В стихотворении «Поэт и толпа» обозначается ключевой для поэзии XIX и XX веков спор сторонников «чистого искусства», или «искусства для искусства» и «полезного искусства», то есть утилитарного, гражданской поэзии. В 1860-е годы критики Добролюбов, Писарев и Чернышевский ошибочно будут считать, что Пушкин стоял у истоков «искусства для искусства» в России, но на самом деле стихотворение «Поэт и толпа» не является манифестом романтизма: в нем утверждается новое реалистическое понимание назначения поэзии – принцип свободы как основополагающий у писателя-реалиста. Для Пушкина на первом месте стоит принцип творческой свободы поэта: он должен быть независим от власти, от издателей, от вкусов читателей, и именно в таком ключе следует понимать стихотворение «Поэт и толпа», которое первоначально называлось «Поэт и чернь» (чернь – не народ, а высший свет, враждебные критики, непонимающие читатели), и стихотворение 1830 года «Поэту».

К списку произведений, где Пушкин размышляет о поэзии, надо отнести стихотворение «Арион», где политические перемены метафорично изображены в виде стихии. Читатель видит, что Пушкин изменился, но остался верен декабристским идеалам гражданского понимания назначения поэзии:

Пловцам я пел… Вдруг лоно волн

Измял с налету вихорь шумный…

Погиб и кормщик и пловец! —

Лишь я, таинственный певец,

На берег выброшен грозою,

Я гимны прежние пою

И ризу влажную мою

Сушу на солнце под скалою.

В стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный» Пушкин также размышляет над темой поэта и поэзии. Но замысел этого произведения ему не принадлежит, это преемственная поэтическая традиция, уходящая своими корнями в глубокую древность. У Горация есть стихотворение «Exegi monumentum» («Я воздвиг памятник»), вольно переложенное Ломоносовым под названием «Я знак бессмертия себе воздвигнул…»; Державин в свое время написал оду «Памятник»; но если все предыдущие произведения сравнивают славу поэта с величием пирамид, то Пушкин нашел более современный аналог – Александрийский столп:

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,

К нему не зарастет народная тропа,

Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

В первую очередь Пушкин осознает свою заслугу в том, что вложил в умы своих читателей идею гуманизации, «восславил Свободу» и «милость к падшим призывал».

Лекция № 7

Пейзаж в лирике А. С. Пушкина

Пушкин-поэт находился в постоянном движении и поиске новых направлений творчества. На пути от классицизма к реализму через романтизм менялось понимание в том числе и роли пейзажа в повествовании.

В 1814 году Пушкин написал стихотворение «Воспоминания в Царском Селе» («Навис покров угрюмой нощи…»), которое 8 (20) января 1815 года было прочитано на экзамене перед Г. Р. Державиным и произвело на того неизгладимое впечатление.

Это, можно сказать, была посвященная победе над Наполеоном ода, написанная высоким стилем. Основными отличительными признаками этого произведения можно назвать мерность, ощущение взволнованности и отсутствие тяжести. Такой эффект достигался посредством соединения мелодичного шестистопного ямба с четырехстопным. Здесь отчетливо видны отголоски классицизма. Приметами высокого (одического) стиля можно назвать:

1) слова из церковнославянского языка (мощь, почили, листы);

2) величание царей «земными богами»;

3) обращение к образам античной мифологии («русская Минерва» – Екатерина II);

4) риторические вопросы («Не здесь ли мирны дни вели земные боги?»);

5) обращение к старым названиям (французы – галлы, русские – россы).

В царскосельском пейзаже Пушкина читатель не узнает настоящий пейзаж, ведь там нет ни холмов, ни водопадов, ни «огромных чертогов», несущихся к облакам, а есть всего три этажа учебного корпуса. Пушкин преображает действительность по законам высокого жанра. Пейзаж занимает подчиненное место (это фон, величественный и абстрактный). Главное – не пейзаж, а атмосфера величия. Поэт говорит о военной славе России («Орлов, Румянцев и Суворов, потомки грозные славян»), о том, что Наполеон силен, но в Бородинской битве была его последняя победа («Не здесь его сразил воитель поседелый; / О бородинские кровавые поля!»). Пушкин изображает Александра иносказательно, с золотой веткой оливы в руке – символом мира («Росс с улыбкой примиренья / Грядет с оливою златой»).

Заканчивается историческое стихотворение строфой в честь поэта Жуковского:

О скальд России вдохновенный,

Воспевший ратных грозный строй,

В кругу товарищей, с душой воспламененной,

Греми на арфе золотой!

Пейзаж здесь – вещь второстепенная, он лишь создает определенное настроение, стиль. Действительность, понимаемая классицистами как низкая материя, должна быть облагорожена, преображена через образ античного искусства.

В 1819 году Пушкин пишет стихотворения «Деревня» и «Царское Село». Меняется понимание пейзажа, ракурс (точка, с которой автор смотрит на природу). Если в стихотворении «Воспоминания в Царском Селе» («Навис покров угрюмой нощи…») пейзаж был очень величественный, то в этих стихотворениях природа понимается поэтом как место уединения. Читатель видит лирическое «я» самого поэта, стремящегося к тишине, бегущего от суматохи светской жизни. Здесь поэт – безвестный друг Музы. Пушкину дорого общение с природой, так как на ее лоне можно предаться свободной лени и спокойным размышлениям:

Приветствую тебя, пустынный уголок,

Приют спокойствия, трудов и вдохновенья,

Где льется дней моих невидимый поток

На лоне счастья и забвенья.

(«Деревня», 1819)

Здесь пейзаж идиллический: природа и жизнь в гармонии, все прекрасно, просветленно, нет потрясений (тихое озеро, липовые тени, березы, тихий скат, светлая долина), но есть образ, который не соответствует этому пейзажу: «дряхлый пук дерев» – здесь отчетливо видна зарождающаяся реалистическая позиция поэта.

В 1819 году в творчестве Пушкина уже можно увидеть предромантические черты, возрастает роль пейзажа, на фоне которого читатель видит самого поэта. Есть соответствие между состоянием природы и состоянием души: пейзаж в «Деревне» и других стихотворениях того времени все еще идиллический, но точка зрения автора уже изменилась.

Начинается эпоха романтизма. Обстоятельства жизни Пушкина так сложились, что годы увлечения романтизмом пришлись на годы Южной ссылки (1820–1824). В этот период творчества необычайно возрастает роль пейзажа, меняется его характер, под влиянием южной природы он приобретает экзотические черты (море, горы).

Романтизм развил лучшее, что было в сентиментализме, а именно психологизм и внимание к внутреннему миру человека. В стихотворении «Погасло дневное светило» (1820) слиты воедино пейзаж и то, что происходит внутри самого лирического героя. Рефрен «Шуми, шуми, послушное ветрило, / Волнуйся подо мной, угрюмый океан» символизирует внутренние переживания романтического героя. «Океан» (не «море») еще больше углубляет этот образ, еще больше вносит разных оттенков, символизирующих бурю страстей в душе героя. Олицетворение – один из наиболее часто встречающихся приемов в лирике Пушкина, он во многих своих стихотворных произведениях обращался к морю как к другу, как к существу мужского рода.

Во второй половине 20-х годов XIX века на смену романтизму в лирике Пушкина приходит реализм, то есть изображение жизни такой, какая она есть без прикрас, осмысления и идеализации. Пушкин называл себя «поэтом действительности», поэтому пейзажи в его произведениях начинают смешиваться с картинами русской жизни, более значительными становятся бытовые детали. Теперь герой – человек определенной эпохи и определенной среды, и, знакомясь с ним, читатель сразу понимает, к какому культурному слою он относится. Появляются слова, которые можно обобщить понятием «интеллигентское просторечие» – разговорные слова, не входящие в литературную речь, но которые может себе позволить образованный человек. Сама действительность свободно входит в сознание Пушкина и в его стихи, теперь уже нет деления на «высокую» поэзию и «низкую» жизнь. Все, что есть в жизни – достойно стать предметом поэзии.