Шестая Луна - Стивен Бакстер

Но чего Бадо не узнает, так это фамилии на нагрудной табличке. Уильямс? Он не припоминает такого в отряде астронавтов.

Неожиданно в наушниках раздается треск. Бадо вздрагивает.

— Тебя можно было расслышать, — слышится голос в наушниках. — Ты комментировал свои действия. Смотрю вниз — а там ты!

Бадо совершенно растерян: голос женский. Астронавт Уильямс — женщина! Он даже не знает, что ей сказать.

Он изготовил фальшивые документы с выдуманным прошлым. Ввиду примитивности существующей компьютерной техники разоблачение ему не грозило. Он пришел к выводу, что там, дома, толчком для компьютеризации стал проект «Аполлон».

О том, чтобы попасть домой, нечего и думать. Он застрял здесь прочно. Но это еще не означало, что он обречен до конца жизни чинить древние радиоприемники.

Он досконально разобрался в устройстве камеры со станции «Сервейер», которую прихватил с собой с Луны. Конструкция, конечно, намного превосходила достигнутый в этом мире уровень, однако некоторые ее элементы вполне могли бы производиться на существующих предприятиях.

Он стал предлагать детали камеры компаниям, разрабатывающим и выпускающим электронику. Пришлось разобрать на мелкие части лунный скафандр. В этом мире не было ничего даже отдаленно похожего на миниатюрную телеметрическую систему скафандра. Он сумел приспособить ее для передачи данных электрокардиограммы больного из машины «скорой помощи» в приемное отделение больницы. Он передал образцы внешнего покрытия скафандра фирмы, производящей стекловолокно, и надоумил специалистов начать делать из подобного материала пожарные шланги. Другие образцы попали к военным поставщикам, и те приступили к производству походных одеял с высокой изолирующей способностью. Высокопрочные линзы от камеры оказались в руках оптической компании, которая стала выпускать более совершенные защитные очки и так далее. Для миниатюрных высокоэффективных моторчиков, приводивших в движение насосы и вентиляторы переносного комплекса жизнеобеспечения, нашлись десятки сфер применения.

Он предусмотрительно выправлял патенты на все, что «конструировал».

Очень скоро к нему потекли деньги.

— А это не бред? — спрашивает Уильямс. — Мало ли, к чему может привести обезвоживание… В общем, я страшно рада с тобой познакомиться.

У нее отчетливый теннессийский акцент.

Бадо трясет ей руку. В ее перчатке определенно присутствует человеческая плоть.

— Кажется, я нащупал кость. Значит, ты не привидение.

— Как и ты, — отвечает она. — И потом, где это видано, чтобы привидения пользовались ультракоротковолновыми передатчиками? Он выпускает ее руку.

— Ума не приложу, откуда ты тут взялся, — говорит она. — Кажется, ты сам понимаешь не больше, чем я.

— Это уж точно.

— Может, хотя бы просветишь, чем ты тут занимаешься? Он показывает свой поддон.

— Разборкой «Сервейсра». Я уже снял камеру.

— Что-то не верится.

— Полюбуйся: вот она!

Она оборачивается на станцию.

— Не хочешь взглянуть?

«Сервейер» снова стал прежним: камера на месте, все кабели и кронштейны в целости и сохранности.

Но, заглянув в свой поддон, он видит там снятую камеру.

— Где твой спускаемый аппарат? — спрашивает женщина-астронавт.

— В кратере Тейлор.

— Где это?

Он кое-как объясняет, привязываясь к элементам ландшафта.

— Понятно. Мы называем этот кратер Сан-Хасинто. Только твоего спускаемою аппарата там нет.

— Знаю, я туда наведывался. Кратер пуст.

— Опять мимо! — На сей раз в ее голосе слышна тревога. — Он не пуст, просто там стоит мой спускаемый аппарат, а не твой. Вместе с моим напарником и блоком полезной нагрузки.

— Что еще за полезная нагрузка?..

— Ладно, лучше один раз увидеть. Пошли!

Она поворачивается и прыжками, раскачиваясь из стороны в сторону, возвращается к своему летучему ящику. Бадо стоит неподвижно, провожая ее взглядом.

Астронавт Уильямс оборачивается и тоже замирает.

— Хочешь, подброшу?

— А что, твоя тележка выдержит двоих?

— Запросто. Пошли! Куда тебе еще деваться, раз ты застрял?

Ее здравомыслие придает ему сил. Теперь они скачут по Луне вдвоем.

Вот и средство передвижения — алюминиевый ящик на четырех коротких опорах, опоясанный гроздьями вспомогательных двигателей. Пилот карабкается в ящик сзади и занимает место позади кожуха главного двигателя, который не отличается размером от автомобильного мотора. Из-за сферических емкостей с ракетным топливом и окислителем в ящике негде повернуться. Бадо узнает коротковолновую и ультракоротковолновую антенны. Ящик завален всякой всячиной: молотками, лопатами, мешками для образцов, камерами. Уильямс недолго думая выбрасывает все это хозяйство на лунный грунт и хватается за рычаги. Вид панели управления не вызывает у Бадо удивления.

Он кладет в ящик свой тяжелый поддон и лезет следом за ним.

— Наверное, это чудо техники зовется лунолетом?

— Именно так.

— Я смутно помню что-то в этом роде, — говорит Бадо. — Но концепция не получила развития из-за свертывания программы «Аполлон».

— Свертывание? Когда это произошло?

— После «Аполлона-17» нам пришлось остановиться.

— Интересно… — тянет Уильямс с сомнением, глядя на поддон. — Хочешь забрать с собой?

— Обязательно. Или получится перевес?

— Сойдет. Но зачем тебе все это? Бадо смотрит на запыленные камни.

— Это все, что у меня есть.

— Понятно. Ладно, сматываемся!

С этими словами Уильямс запускает главный двигатель. Бадо получает заряд пыли в лицо. Из сопел вырывается замерзший пар — переливающиеся кристаллы, — словно заработала невиданная паровая машина, созданная фантазией инженера викторианских времен.

Они стремительно покидают воронку кратера Уайлдвуд. Бадо наслаждается ощущением и панорамой.

— Э-ге-гей! — кричит Уильямс. — Неплохо, а? — Они взмывают на шестьдесят футов, зависают, потом разворачиваются и удаляются от кратера.

Бадо догадывается, как действует этот странный летательный аппарат. Горизонтальное положение ему обеспечивают периферийные вспомогательные двигатели. Когда большой реактивный двигатель выбрасывает струю газа под углом к вертикали, аппарат движется вперед, назад, в сторону. Уильямс показывает ему приборы ручного управления, которые мало отличаются от соответствующих приборов его спускаемого аппарата. Система ориентации работает импульсно: при разовом включении реактивных двигателей аппарат поворачивается на один градус. С помощью включения особого тумблера аппарат поднимается со скоростью один фут в минуту.