Финальный танец, или Позови меня с собой - Марина Крамер

Муж снова звонил кому-то, но на сей раз Марго не поняла из разговора ни слова – Джеф перешел на какой-то арабский язык, и она от досады чуть не взвыла – как узнать, что происходит?!

Незаметно для себя Марго уснула. Ей снился странный сон. Вот она лежит в наполненной до краев ванне, утопая в зеленой от соли воде, вокруг – сугробы пены, а на бортике ванны сидит Мэри в длинной черной юбке и строгой белой блузке. Она курит, прикладываясь губами к своему длинному мундштуку, а в другой руке держит бокал с напитком ярко-красного цвета. И такой же бокал – в руке Марго. Они улыбаются друг другу, делают мелкие глотки, и вдруг Мэри спрашивает:

– Как ты думаешь, что это? – кивая на бокал.

Марго смеется:

– Выглядит как кровь.

И в этот момент бледное лицо Мэри начинает заливаться румянцем:

– А ведь это она и есть, Марго. Знать бы только, чья…

Резко открыв глаза, Марго даже не сразу поняла, где находится, что с ней. Переведя взгляд в сторону, она поняла, что проспала даже тот момент, когда в коляске проснулась Маша. Только горячая ладонь Джефа, опустившаяся на обнаженное плечо, привела ее в чувство. Марго села на диване, сонно хлопая ресницами, и по привычке зашарила рукой по столику в поисках яблока. Джеф, усмехнувшись, подвинул к ней вазу, и, когда Марго, хрупнув, откусила кусок от сочного красного бока, произнес:

– У тебя есть три часа на сбор вещей.

Эта фраза моментально вернула Марго в реальность. Она отложила яблоко, машинально взяла у мужа ребенка, прижала к груди и переспросила:

– У меня есть что?!

– Три часа на сборы, Марго. Ровно три часа. По дороге я все объясню.

Никогда в жизни ей не приходилось собираться с такой скоростью. Марго не соображала, что делает, какие вещи бросает в чемодан, и только вмешательство мужа заставило ее взять себя в руки.

– Джеф… ради бога, объясни, что все это значит? – спросила она, когда последняя «молния» на чемодане была закрыта.

Джеф только вздохнул. Нежелание говорить, попытка скрыть правду всегда приводили Марго в бешенство. Но, наученная горьким опытом жизни еще с Алексом, она никогда не позволяла себе давить на мужа.

Сидя в машине, она прижимала к себе уснувшую дочь, одетую в теплый комбинезон, и боялась задать Джефу вопрос о том, куда именно они едут. Марго понимала – случилось что-то, и потому муж старается убрать ее из города, из страны. Но страх перед неизвестностью был куда ужаснее самого внезапного отъезда.

На парковке в Домодедове Джеф помог жене выйти из машины, достал из багажника чемодан и закурил:

– Давай постоим секунду.

Марго поправила капюшон пальто и удобнее перехватила так и не проснувшуюся Машу. Кругом то и дело сновали люди с чемоданами, проезжали машины в поисках места для парковки. Кто-то прилетал, кто-то улетал, одни встречали, другие провожали – аэропорт жил привычной жизнью. Марго вспомнила, как раньше встречала здесь Мэри, как бежала по этой самой парковке к зданию, как нетерпеливо подпрыгивала на одном месте, напряженно вглядываясь в стеклянную стену зала прилета, стараясь первой увидеть подругу в толпе пассажиров, ожидавших багаж. Как потом они, обнявшись, шли сюда, к машине, и Мэри на ходу курила, а потом, забравшись в салон, вынимала из сумки-мешка небольшую фляжку с коньяком и делала пару глотков. И все это означало несколько дней сплошного счастья, когда ничего больше не существовало – только общение с любимой подругой, бессонные ночи за разговорами, походы по танцевальным магазинам и ателье, примерки, конкурсы, атмосфера праздника, карнавала, радости. И как потом, когда Мэри исчезала в терминале, все меркло и превращалось в скучные, серые будни, каким одиноким и ужасным было возвращение домой…

– Ну что ты, родная? – Джеф истолковал расстроенное выражение лица жены по-своему и отчасти был прав – расставания всегда приводили Марго в ужас, словно это окончательно, насовсем.

– Ты… ты ведь приедешь за мной? – Марго заглянула мужу в глаза и вздрогнула. Джеф смотрел так, как будто прощался. – Джеф! – почти вскрикнула она, вцепившись свободной рукой в полу его куртки. – Джеф, не надо! Не пугай меня… – Марго заплакала, роняя слезы на комбинезон Маши.

Джеф молчал. Никакие слезы жены, какую бы боль они ему ни причиняли, не заставили бы его сказать ей правду. Он и сам никак не мог осмыслить то, что происходило. Много лет назад, подписывая контракт на обучение в лагере пакистанских террористов, Джеф прекрасно понимал – выхода не будет. Можно войти, можно продержаться довольно долго – но выйти и покончить с прошлым никогда не удастся. Не он – так его, это неизбежно. Только однажды он позволил себе слабость – женитьбу на Марго, но не жалел об этом. Разве что сейчас, когда его девочки подвергались реальной и серьезной опасности. Если он не выведет их из-под удара, то не сможет сам избежать неприятностей. А в том, что они будут, Джеф не сомневался. Слишком уж отличалось от всех предыдущих нынешнее задание. И отказ выполнить его неминуемо угрожал и ему, и его семье. А потому будет лучше, если Марго с Машей окажутся как можно дальше отсюда.

Алекс

Он метался по опустевшему дому как тигр с больным зубом. Никаких звонков, никаких требований, дочь просто пропала – и все. Но Алекс прекрасно знал – их не будет. Ему и так хорошо известны условия, выполнить которые он не в состоянии. Все, что угодно, – только не это. Но жизнь единственной дочери… На кону слишком много, на двух чашах весов лежит то, что ему дорого, – и он не в состоянии сделать выбор, впервые не в состоянии.

Телефон звонил где-то на втором этаже, Алекс кинулся вверх по лестнице, схватил трубку:

– Алло!

– Она вылетела с ребенком в Дублин, пересаживаться будет в Лондоне. Я передал ее Стиву.

– Да, хорошо, я понял.

Отбросив телефон, Алекс обессиленно рухнул на кровать, чувствуя слабость и головокружение. Болело в груди, давило как асфальтовым катком. Джеф отправил Марго из Москвы… Значит, что-то произошло, просто так он не решился бы отпустить жену одну с маленькой дочерью в Ирландию. Привычка знать о Марго все сослужила неплохую службу. Взглянув на настенные часы, он понял – успеет. Сорвавшись с кровати, Алекс схватил документы и бумажник, сунул их в карман и помчался в аэропорт.

Через несколько часов он уже прогуливался в Хитроу, ожидая посадки московского рейса. Между рейсами Марго было порядка четырех часов, следовательно, она получит багаж и пойдет регистрироваться к стойке авиакомпании.

Он увидел ее сразу, едва подошел к залу прилета. Высокая крупная женщина в длинном черном пальто, с ребенком на руках. Она так и не привыкла носить шапку – он помнил это еще со времен первого знакомства, уже тогда Марго – совсем еще девочка – не признавала головных уборов, предпочитая не прятать свои чуть вьющиеся густые каштановые волосы. Вот и сейчас они свободно спускались почти до лопаток, вызывая неподдельную зависть у шедшей за ней следом худосочной блондинки с явно нарощеными локонами-«веревками». Маленькая девочка не спала, крутила головкой в белой шапке и плакала. Марго нервничала, пытаясь успокоить дочь, и одновременно следила за медленно выползавшими на ленте транспортера чемоданами, высматривая свой. Наконец она нашла его, одной рукой еле свалила на пол, выдвинула ручку и покатила к контролю, на ходу уговаривая девочку не плакать. Алекса она не заметила, прошла мимо, окутав знакомым запахом, от которого у него внутри что-то дрогнуло. Он двинулся следом, догнал, взялся за ручку чемодана, и Марго, вздрогнув всем телом, остановилась и узнала его.

– Ты?! Что ты… как… как ты узнал?! – выдохнула она, машинально прижав к себе ребенка.

– Идем отсюда, Марго, я потом все объясню.

– У меня самолет через…

– Ты никуда не полетишь, – отрезал он решительно. – И не заставляй меня орать, я не в состоянии. Просто поверь – так нужно, так будет лучше.

Однако Марго уперлась:

– Ты совсем сдурел?! Меня ждут в Дублине!

– Подождут. Позвонишь и скажешь… ладно, потом придумаю. А сейчас – я тебя прошу, Марго, идем. Мне нужно еще успеть купить тебе билет.

– Какой билет, куда?!

– Мы летим в Цюрих, а потом, когда я найду Маргошу, уедем в другое место. Молчи! – увидев, что она собирается снова возразить, предостерег Алекс. – Не усложняй жизнь мне, себе и Джефу.

– При чем тут Джеф? – моментально насторожилась Марго.

– Слушай, может, хватит этих разговоров в переходе, а? Идем, я куплю билеты, и потом расскажу тебе все, что ты захочешь узнать, – устало сдался Алекс, и Марго, помедлив секунду, послушно двинулась за ним.

Они коротали время до вылета в зале для VIP-пассажиров. Алекс с любопытством изучал Марго в роли матери. Ей эта роль пришлась впору, она ворковала над малышкой, кормила ее из бутылочки, забавляла погремушкой, то и дело поправляла что-то, вытирала и постоянно светилась счастливой улыбкой. Эта новая Марго совершенно не обращала на него никакого внимания, поглощенная исключительно своей дочерью. Алекс покашлял в кулак, пытаясь отвлечь Марго, но та даже бровью не повела.