В защиту реформы образования (СИ) - Нигматулин Марат "Московский школьник"

Класс Число часов в неделю

Первый 21

Со второго по четвертый 23

Пятый 29

Шестой 30

Седьмой 32

Восьмой и девятый 33

Десятый и одиннадцатый 34

Добиваясь максимальной честности в анализе, я должен заметить, что в первый класс гимназии поступали обыкновенно в 10-11 лет от рождения, а посему стартовый класс гимназии делается эквивалентным пятому классу современной школы, посему же можно заключить, что если гимназист в возрасте поступления имеет 23 часа занятий в неделю, то современный его ровесник – 29, что многим более. В старших классах гимназии количество уроков возрастает до 26 – 29 часов на одну неделю, что не дотягивает даже до шестого класса современной школы, где нормативная нагрузка составляет 30 часов в неделю, не говоря уже про все более старшие классы с их нагрузкой в 32 – 34 часа. Теперь, граждане, мы увидели, насколько же была убога и жалка гимназия, но не поняли еще вполне то, почему само это слово несет угрозу обществу. Известно, что многие древние правители, запрещая некое явление, под запрет отправляли и само его название, что может выглядеть безумным только на первый взгляд, ибо в современном обществе люди также желают вырвать из языка слова, связанные некоторым образом с известными ужасами и неприятностями. С точки зрения диалектики, а также прогрессивной общественности, при изменении формы нельзя избежать изменения содержательной части ее, как при переливании жидкости из круглого сосуда в квадратный изменяется форма последней. А вот теперь мы предлагаем вам пример некоторого малограмотного и тщеславного директора школы, который вздумал показать, что он непременно выше своих коллег, не придумав для этого лучшего способа, нежели переименовать свою школу в «гимназию». В тот момент, как была повешена соответствующая табличка над входом в данное учебное заведение, и начинается очень долгий процесс буржуазной его деградации и постепенной гибели; едва появляется слово «гимназия» в названии заведения, так реакционные силы становятся там куда сильнее одномоментно: если ранее заведение признавалось принципиально отличным от классических «царских» гимназий, то теперь оно едино с ними уж названием, а посему теперь у ее обитателей будет куда больше мотивации неким образом соответствовать уровню Имперского периода. На основании того факта, что в названии учреждения есть слово «гимназия», реакционеры начнут обосновывать надобность продвижения своих инициатив, которые должны будто бы приблизить обучение в данном заведении к классической гимназии, что и впрямь нередко происходит, оборачиваясь педагогической трагедией. Директор говорит: «Ежели мы есть гимназия, то нам следует соответствовать всему тому, что было в старинных гимназиях!». Именно так и начинается долгий путь по превращению этого учебного заведения в буржуазную яму, где умирает всякое доброе начинание, именно так развращается школа, убивая в себе лучшее, что оставалось там доселе. Вводятся латынь и греческий, подобно их изучению в старинных гимназиях, начинается формирование особого сумеречного гимназического сознания: детям с первых лет обучения прививают чувство буржуазного элитизма, учат презирать и ненавидеть своих сверстников из школ, в названии коих нет слова «гимназия», обучают мерзейшим формам чинопочитания, лицемерия и поклонения идолам, вместо самостоятельности и бодрой смелости суждений, приучают к крайне мрачному ницшеанскому мировоззрению, презирающему самую жизнь во всей ее красоте, плодя новых и новых критиков общественного строя. Само слово «гимназия» должно быть стерто из народной памяти навеки, воспрещая произносить и его и ставя заместо этого сгнившего за старостью лет учреждения новое принципиально – народную школу! Вы спросите меня, что есть народная школа, на что я могу дать ответ такой: народная школа есть школа, соответствующая третьей ступени развития нашего образования, школа, программа которой неразрывно связана с хозяйственной деятельностью нашего народа. Мертвые формы теоретических знаний периода Имперского и Союзного режимов как нельзя чужды мирному и созидательному настрою Федерации, несущей просвещение не ради себя самого, сколько во имя реализации общего дела. Народная школа есть школа, дающая практические знания и развивающая человека в том направлении, куда тянется он способностями и устремлениями своими, а поскольку народная школа есть школа практическая, то она есть школа трудовая. Иными словами, народная школа готовит людей трудящихся, делающих и реализующих определенные цели общественного развития, а не буржуа, не приносящих никакой пользы народному хозяйству, но ему лишь вредящих. Разумеется, формирование той самой народной школы, воспитывающей людей дела, настоящих граждан, еще предстоит нашему славному правительству в процессе решения им последних инициатив. Ныне уже реализуется проект введения понятия профориентации со старших классов как минимум, а до некоторых школ и со средних, что есть весьма благоприятный процесс, который и есть путь к народному образованию. Несмотря на неустанную, как равно и абсолютно безосновательную критику со стороны реакционеров, нашему правительству уже удалось довести эту реформу до половины как минимум, но довершить ее только покуда предстоит за сложностью последней и ее радикальностью, особенно раздражающей консерваторов. Иными словами, в наше время проводятся все необходимые мероприятия во имя реализации идеи народной школы.

Глава четвертая.

О критике реформы образования в России.

Хотели бы мы того или нет, но в нашей жизни, как личностной, так и массовой, есть особого рода идеи, которые, не имея обыкновенно никакой доказательной базы, приживаются, а затем и принимаются большей частью населения как некая «истина, очевидная каждому». Так, для огромных масс населения в ранние времена существование сверхъестественных сил было совершенно очевидным утверждением, которое доказательств не требовало, хотя и были некоторые люди, количество коих с самого начала шло на единицы, но потом выросло к нашему времени до некоторой сущей части общества, которые сомневались в реальности последних, за что подвергались насмешкам со стороны верующих. В будущие времена, когда атеистическая линия стала побеждать религиозную, среди масс стала закрепляться слепая вера в атеизм, также, как и былая вера в богов, не осмысленная самим индивидуумом, а принятая им извне. Помимо таких масштабных явлений, как приводимые ранее мною, есть куда более мелкие идеи, которые приживаются в локальных общественных системах и принимаются на веру подавляющим большинством их обитателей. В России есть соответственный миф, ничем не подтвержденный, ни на каких эмпирических данных или рационалистических аргументах не основанный, но все же принимающийся на веру миллионами людей от Кенигсберга до Анадыря, и, разумеется, это миф о реформе образования в стране. Миф этот обыкновенно представляют в виде заявления о том, что «российские школьники деградируют» или «реформа образования уничтожает образование». Понимание того факта, что подобные заявления равносильны по логическому обоснованию мыслям о «богоизбранном еврейском/американском/русском/немецком народе» или рассуждениям про «рептилоидов, прилетевших с Нибиру и построивших пирамиды Египта», пришло ко мне далеко не с самого начала, а только после чрезвычайно долгих и невероятно мучительных изысканий и споров с противниками реформы образования, о которых мне следует сказать подробнее. Были некогда времена, когда и я сам находился в плену иллюзий, веря в мнимую «деградацию системы образования», но времена эти прошли тогда, когда я начал изучение философии, поняв ту простую истину, что всякое утверждение следует подвергать сомнению до последнего момента. Произведя некоторый анализ тех действий, которые проводит в области образования наше правительство, а также фактов реальной жизни, я осознал, что реформа образования как минимум не столь плоха, как ее изображают нам средства народного информирования, а изучив педагогику в ее историческом развитии, касательно нашего государства, я понял, что реформа не просто не плохая, но просто очень хорошая. Противники реформы образования, да и немногочисленные сторонники последней, если говорить о большей их части, просто никак в суть самой реформы, равно как и в ее последствия, не вникали, предпочитая верить словам мелкобуржуазных идеологов и беспринципных журналистов низкопробных газет; на последних, собственно, и можно возложить ответственность за возникновение мифов о «деградации школьников» и об «уничтожении образования». В действительности, несмотря на все проверки данной точки зрения, никаких свидетельств, подтверждающих ее, найдено не было, несмотря на многочисленные и самые разнообразные тестирования. Таким образом, понятно, что все рассуждения оппозиционных идеологов о мнимой «деградации» –это лишь ложь, повторенная тысячу раз, отчего превратившаяся в некое априорное утверждение, не требующее доказательства. Ныне о «деградации школы» мелкобуржуазные идеологи говорят как о совершенно неоспоримом факте, не останавливаясь на последнем особенно, а сразу переходя к рекламированию своих «планов по спасению России». Примечателен в этом вопросе момент одного диалога, состоявшегося между мной и одним из противников реформы, который я привожу ниже.