Герцогиня-служанка - Кира Рамис

– Подожди, – я села обратно на топчан. – А как же мои сёстры? Они же тоже наследницы? – память предшественницы отказывалась выдавать информацию о девушках.

– Что вы! – махнул рукой моронг. – Ваш отец взял госпожу в жёны вдовой с маленькими девочками. Его друг погиб на охоте, а молодая вдовица была прекрасна ликом и характером. Герцог давно подыскивал для Аннабель любящую мать.

– Плохо искал, – вздохнула я. – Почему я живу на кухне? Бред какой-то.

В этот момент с водой пришёл Роби.

Моронги переглянулись между собой и улыбнулись. Неужели общаются мысленно?

– Потому что Аннабель была очень тихой, богобоязненной и послушной дочерью, слово старшего родственника – закон. Ей приказала мачеха, она и не стала противиться, – пояснил Роби, ставя ведро на скамейку. – Госпожа Генриетта всю злость на ней вымещает, не бить же ей своих любимых кровиночек. До вашей свадьбы она ваш опекун, может делать что ей заблагорассудится.

– Несказанно повезло, тихая и забитая, ещё и молчаливая. В библиотеку я могу ходить?

– Госпожа вам запретила покидать первый этаж, – помявшись, произнёс Роби.

– Приехали гости, которых не ждали. Исправим, – я быстро замешивала тесто на блинчики. Сытный завтрак из блинов. – Жаль, сметаны или джема нет.

Это во мне повар заговорил, я же ему ответила, что обойдутся. В арсенале кухни нашлись две тяжёлые чугунные сковороды, благо печь широкая, и через полчаса по кухне поплыл нежный блинный аромат.

– Садитесь кушать, – пригласила моронгов за стол.

– Мы? С вами? – спросил Роби, но столбиками с большими глазами замерли оба. – Нам если объедки перепадают, уже счастье, – всхлипнули они и быстро отправились мыть руки в тазу.

– Надеюсь, что блинный аромат не достигнет господских спален, – прошептала я, усаживаясь рядом.

– Нет, мы постараемся, чтобы ни один запах не ускользнул из кухни, – улыбнулся Шусти, перекидывая блинчик с ладони на ладонь.

– Я мало что помню, расскажите обо мне побольше, – я не осталась в стороне и, налив всем чая, села рядом. За окном пробивались первые солнечные лучи. – Герцогиня, герцогство. Если я помню из истории, то герцогство – это не только замок, но и земли, деревни, город, практически маленькая страна в стране. Или я не права? – хотелось рассказать о том мире, где жила, но сжала зубы. – Вы ходили менять вещи на продукты к графу, как близко он живёт?

– Мы мало что можем рассказать. Ваш замок находится в городе, город прячется за высокой стеной, а за стеной поля, леса, деревни, есть несколько городов поменьше. Ваш отец умер, герцога нет, управление герцогством номинально перешло императору. А тут война, все налоги идут мимо вас, герцогиня. Поэтому слуги разбежались, есть нечего, всё продано. А граф перебрался в город из своего маленького замка, всё же тут и охраны больше. Воины императора расположились несколько лет назад, охраняют земли.

– Сколько лет идёт война? – я поёжилась. Съев три блинчика, насытилась.

– Не знаем. По словам госпожи Генриетты, та закончилась перемирием, и в наши земли скоро должен приехать наместник из завоевателей. Все надеются, что жить станет легче. А госпожа надеется, что наместник остановится в замке и выберет одну из дочек в жёны, – рассказывал Роби.

– Ясно, – улыбнулась я, направляясь к плите.

Блинчики один за другим покидали сковороды, стопка росла. Неожиданно на кухню ворвалась разгневанная старая фурия.

– Аннабель, сколько можно ждать завтрак?! – закричала та и замерла, принюхиваясь. Даже стоя у плиты, я услышала урчание её желудка.

– Доброе утро, госпожа, – присела я. – Ещё несколько блинчиков, и подам.

– Ты чего тесто жалеешь? Это разве блины? Хороший блин в палец толщиной, – она подхватила один и отправила в рот. – О! – не сдержала возгласа мачеха и потянулась за вторым, но отдёрнула руку и крикнула на моронгов: – Быстро накрыли завтрак в столовой, бездельники! Доченьки заждались! Надеюсь, ты сама не ела и не кормила этих… – Генриетта махнула в сторону убежавших слуг.

– Что вы, госпожа Генриетта, разве я могу завтракать раньше вас? – со всей серьёзностью произнесла, переворачивая последний блин.

– Хорошо, этот оставь себе, – указав на сковороду, взглядом измерила стопку блинов и с высоко поднятой головой направилась к двери, но неожиданно развернулась. – Что будет на обед?

– Курица тушёная с капустой, – как можно радостнее произнесла.

– Ты чему радуешься? Плебейская еда! Эй ты! Деньги от продажи гобеленов остались? – она схватила моронга прямо за шерсть на плече. Вот же гадюка!

Роби вздрогнул и протянул маленькую коричневую монетку. Откуда только взял?

– И это всё? – она с силой оттолкнула слугу. – Гобелены стоили несколько золотых. Ах ты!..

Я успела поймать её руку.

– Госпожа, успокойтесь, гобелены дорого стоили до войны, сейчас они никому не нужны!

Мои слова лишь ещё больше разгневали «хозяйку» замка, она вырвала свою руку из захвата и сделала шаг ко мне.

– А не много ли ты говоришь, мерзавка?

Э, нет, второй раз я не позволю себя ударить.

– Осторожнее, блины! Падают!

На мой возглас в глазах мачехи промелькнул испуг, она резко развернулась к плите. Поняв, что я обманула, посмотрела на меня, но я была проворнее и уже держала в руках заветную тарелку с блинами. Пусть только попробует замахнуться, и завтрак окажется на полу.

– Приготовишь обед и отправишься зарабатывать деньги в город, драгоценная моя доченька, – последнее слово она практически выплюнула.

– Как зарабатывать, кто меня возьмёт на работу?

– А это не мои проблемы, Бель, но завтрак чтобы утром стоял на столе! И не смей опорочить фамилию отца! В прачки иди на пристань! Если ты думаешь, что хоть одну вещь сможешь прихватить из замка, чтобы продать, то сильно ошибаешься! – мачеха переводила взгляд с блинов на меня и обратно. – Лично буду тебя провожать и не побрезгую, обыщу.

Приплыли рыбы к акуле!

Я помогла подняться Роби.

– Зря вы так, хозяйка, – расстроенно произнёс моронг. – Аннабель никогда не перечила, даже слова не говорила госпоже.

– Ничего страшного, прорвёмся, – я погладила по плечу Роби и задумалась. – Скажи, а на кого в городе не позарятся лихие людишки?