Стервятники звездных дорог - Роман Афанасьев

Он почувствовал холод спиной. Леденящий зов открытого пространства. В висках громыхал барабан, заглушая зов Розы, а в ушах звучали далекие голоса тех, кто навсегда остался на этом корабле. Они становились все громче, и старпом замер, зачарованный хрустальным перезвоном колокольчиков. Артур часто слышал эти голоса. И каждый раз ему казалось, что еще немного, и он сможет разобрать среди них тот, который он не слышал уже десять лет...

– Артур!

Голос Розы вырвал старпома из плена хрустального плеска. Он вскрикнул и взмахнул рукой, отталкиваясь от створок хранилища.

– Иду, – крикнул он. – Где ребята?

– Все на борту, чертов самоубийца! А у тебя опоздание в двадцать секунд!

– Отчаливай, – велел Арт, прижимая локти к бокам. – Немедленно. Вариант – улей.

– Я тебя придушу, если ты...

– Отчаливай! – закричал старпом и дал полный газ.

Он несся сквозь темноту мертвого корабля, ощущая себя боевой ракетой, нацеленной в борт вражеского корабля. Перед глазами на забрале шлема плясала электронная карта – больше он не видел ничего. Он – ракета. Цель – темный проем двери. Вперед. Только вперед.

На полной скорости он пересек лабораторию и вылетел в коридор, едва не высадив полуоткрытую дверь. Корабль непрерывно трясся, и старпома швыряло от стены к стене, словно детский мячик, попавший в трубу вентиляции. Вибрация нарастала, а голоса призраков стали такими громкими, что заглушали даже команды Розы.

На повороте Арта занесло и шлепнуло о стену. В глазах потемнело от удара, но он так и не снизил скорость – скользнул вперед, высекая локтями искры из пласталевой переборки.

Словно самонаводящийся реактивный снаряд, он вписался в разрезанную дверь лифта и свечой взмыл вверх, к дверям следующего этажа. Корабль снова тряхнуло, Арт ударился о стену, отскочил от нее и кувырком вылетел в коридор. На миг он потерял ориентацию, замешкался, и голоса призраков тотчас стали громче.

– Прочь! – крикнул он. – Убирайтесь к дьяволу!

На долю секунды вспыхнул свет и снова погас. Но Арту хватило и этого: он прекрасно рассмотрел дверь в длинном коридоре – ту самую дверь, через которую он вошел в этот летающий морг.

За спиной полыхнуло пламя, на стену плеснулись капли раскаленного металла. Старпом рванулся к двери, на лету повел плечом, нацеливая встроенный плазменный метатель, и сжал кулак, отдавая приказ.

Крохотный шарик раскаленной плазмы ненамного опередил скафандр старпома, плывущего в облаке огня. Заряд ударил в пласталевую дверь и выжег ее вместе с куском переборки. Атмосфера из коридора хлынула в развороченный отсек, увлекая за собой человеческое тело. Старпом влетел в черный проем, его закрутило в мешанине обломков, он закричал... И время остановилось.

Артур висел в черной пустоте, раскинув руки и широко раскрыв глаза. Обломки переборки окружали его шипастым облаком осколков, похожим на минное поле. Сквозь него на Арта смотрели бледные лица – сотни прозрачных лиц, бесшумно шевелящие бескровными губами. Они звали его. Они знали его имя, знали его страхи и его боль. Старпом медленно поднял руку и потянулся к призракам – ему показалось, что среди них мелькнуло знакомое лицо. По спине скользнула ледяная змейка боли, грозя впиться под левую лопатку... Вздох замер на губах Арта.

А потом неведомая сила потянула его вверх, прочь от призрачных фигур и знакомого силуэта, так и оставшегося в темноте. Он поднимался все выше, и протянутая рука так и не коснулась бескровных губ той, что до сих пор снилась Артуру. Он захрипел, хватая воздух пересохшим горлом, и время пустилось вскачь.

Огромный обрезок ржавой трубы бился в предсмертных судорогах, пытаясь набрать скорость. Обезумевшие механизмы пытались выполнить приказ, полученный сотни лет назад перед катастрофой, погубившей экипаж. Стальная игла маленького корабля висела чуть в стороне, словно стервятник, вьющийся над жертвой. Он был готов сорваться, нырнуть вниз, к погибающему кораблю... Но этого не понадобилось.

Из черной дыры, пробитой дезинтегратором в обшивке корабля, ударил фонтан воздуха. Со стороны казалось, что это выплеснулась кровь из зверя, получившего пулю в живот, но это был лишь фонтан из замерзающих газов, воды, сверкающих обломков – всего того, что сейчас кипело под обшивкой. Стальные пластины вспучились под давлением уходящего воздуха, дыра раздалась в стороны, превращаясь в жерло вулкана... Из его глубин вылетела серебристая фигурка человека – как пробка из бутылки с шампанским. Умирающий корабль выплюнул свою последнюю жертву, так и не сумев ее переварить.

Стальная игла стервятника опустилась к кораблю, и в ее днище открылось сияющее пятно шлюза. Человеческая фигурка в серебристом скафандре метнулась к этому сияющему пятну, словно одинокая пчела к родному улью.

Уже нырнув в яркий свет прожекторов, на самом пороге родного дома, она остановилась. Обернулась к дрожащей туше умирающего корабля и сделала неприличный жест. Потом нырнула в шлюз, и сверкающие плиты сошлись за ее спиной, закрывая человека от черной бездны пустого пространства.

Мертвый корабль затрясся от бессильного гнева. По его борту, рассекая черную обшивку, пробежала огненная молния. Стальная игла полыхнула голубым огнем маршевых двигателей и, не дожидаясь конца представления, устремилась в темноту. За доли секунды она превратилась в сияющую точку, что ничем не отличалась от далеких звезд, а потом и вовсе пропала из вида.

Огромный корабль тяжко вздохнул и распался на две половины – ровно по линии разлома. В его недрах полыхнуло маленькое солнце и тотчас взорвалось огненным фонтаном, выпустив в космос миллионы раскаленных добела осколков. Звука не было – все произошло быстро и бесшумно. Взрыв стал последним салютом тем, кто навсегда остался в этих черных осколках, разлетевшихся на сотни километров.

Вскоре огонь угас. Осколки остыли. Они уплывали все дальше от места взрыва, и вскоре о катастрофе напоминали только исковерканные части корабля, что больше походили на обожженные куски материи, которых этот участок космоса видел предостаточно. Представление закончилось, и больше ничто не напоминало о том, что здесь завершился путь экипажа, покинувшего родную планету несколько сотен лет назад. От них не осталось ничего – ни могил, ни надгробий, ни строчки в архивах галактической прессы. Последняя память о них, их имена, цели, задачи, устремления – все это теперь хранилось только в компьютерной памяти корабля-стервятника, что поспешил убраться прочь от последней остановки корабля по имени «Громада».

«Стальной Шип» поступил так, как делал это сотни раз до сегодняшнего дня он выжил. И его путь продолжался.

Глава 2

Сектор: Федерация, Сегмент Виктория. Координаты: Система Виктория. Колония Виктория, столица Федерации.

Бар утопал в табачном дыму. Сизые клубы плавали в темноте над столиками, тяжело переваливаясь с боку на бок, словно мохнатые звери. Огромные аудиоэлементы, громоздящиеся в углу, выдавали мегаватты рева, напоминавшего звук продувки маршевых двигателей. Перед динамиками дым закручивался в водовороты и, не в силах противостоять ударам звуковой волны, растекался жиденьким туманом по ближайшим столам.

У стойки было тесно. Местная шпана, собравшаяся в баре со всего южного района квартала Технарей, еще только заправлялась ежедневной порцией топлива. Им предстояло принять на борт пару литров крепкой горючки, отвалить в свободное плавание и найти либо вечернюю дозу прихода, либо приключений на свою задницу. Но для приключений было еще рановато, поэтому бармен, очертаниями напоминавший автомат для продажи сигарет, нахмурился, когда увидел, как к стойке пробивается щуплый паренек в черном плаще. Он бодро распихивал локтями шпану и не обращал внимания на ругань, несущуюся ему в спину. Бармен покачал налысо бритой головой, словно белоснежный воротник синтетической рубахи вдруг стал слишком тесен, и тяжело оперся о стойку мощными руками. Он приготовился отвесить наглому пацану знатного тумака – если тот вздумает хамить. Но потом увидел знакомые черные очки на пол-лица и оттолкнулся от стойки. Узнал.

Когда щуплый парень в дешевом пластиковом плаще навалился грудью на стойку и потребовал горючки, бармен тотчас выставил ему пузырь первоклассной синтетики. Возражений не последовало – до натурального продукта парень пока не дотягивал.

Пацан задрал огромные окуляры на лоб и приложился к бутылке. Глотнул. Замер. Выдохнул. На покрасневших глазах выступили слезы, и бармен ухмыльнулся.

– Здорово, Зуб, – сказал он. – Что, трудный денек?

– Норма, – выдохнул парень, сплевывая на пол. – Вот дерьмо. Дай емкость.