Тирамису для одинокого детектива (СИ) - Солманская Элина

– Ритка, не говори так. Ты только послушай… – он схватил её за руку, резко притягивая к себе.

– Отпусти мою руку и не смей больше касаться меня! Понял? – закричала она.

Сашенька сморщил носик и громко заплакал.

Воропаев протянул к нему руки, но Маргарита смерила его уничтожающим взглядом.

– Ну, всё, моё солнышко, не плачь, – она коснулась губами волос сына. – Мальчик мой любимый. Сейчас поедем домой, – она пересадила его на другую руку и, развернувшись, стремительно покинула зимний сад.

Воропаев дошёл до окна и, остановившись у подоконника, пристально всмотрелся в стекло, заметив, как она, попрощавшись с Эльдаром и Стешей, стремительно направляется к своей машине.

Снова зазвонивший телефон начинал действовать на нервы. Вытащив и снова увидев номер телефона Елены, Воропаев от злости запустил им в стену.

– Эй, ты чего разрушаешь моё семейное гнездо? – Томашевский стоял на пороге зимнего сада вместе с Полонским. Он держал в руках два бокала с шампанским.

– Извини, накипело… – Воропаев нервно поправил рукой волосы.

– Что-то случилось? – Ростислав подошёл к нему ближе.

– Чёрт, только помирился с Риткой, а тут Ленка снова нарисовалась на горизонте.

– Что ей нужно? – спросил Томашевский.

– Хозяйка отказала в квартире, и она….

– Напросилась к тебе? – Эльдар улыбнулся.

Воропаев молча кивнул.

– Сашка, крутит она, похоже, что-то. Она не вернуть тебя задумала?

– Я что мальчик безвольный, чтобы меня приближать, потом выгонять за ненадобностью?

– Я просто предположил. Послушай, если им жить негде, может, пусть ко мне переедут? – предложил Ростислав.

– Или к нам? – Томашевский улыбнулся.

– Да, только здесь у вас моей «Елены Прекрасной» и не хватало. Надоело жить спокойно? – он посмотрел на обоих друзей. – Нет уж, пусть живёт у меня. Три комнаты, поделим как-нибудь. Я всё равно туда только спать прихожу. Завтра же начну им подыскивать что-нибудь.

– А что теперь будет с Риткой? – Ростислав пристально всмотрелся в глаза Воропаева.

– А что с Риткой? Никуда не денется, снова будет со мной. Не я буду, если не добьюсь своего.

– Вот это разговор по-нашему… – Томашевский протянул ему бокал с вином. – Нужна будет помощь, ты знаешь, где нас найти.

– Спасибо, но пока попытаюсь сам. Я сегодня уже кое-какой зелёный свет от неё получил, так что, буду теперь идти вперёд, не останавливаясь.

– Правильно. Это только у Славки всё шло, как по маслу. Нам с тобой, к сожалению, с нашими женщинами всегда было нелегко, – Томашевский улыбнулся, делая небольшой глоток шампанского из бокала.

Воропаев улыбнулся.

– Ну ладно, давай лучше вспомним, зачем мы здесь сегодня собрались. Поздравляю, Дар, от всего сердца. Рад за тебя, дружище! Пусть твои Настёна и Вовка растут здоровыми и счастливыми. Кстати, всё хотел спросить у тебя, почему вы назвали их именно так? Сейчас эти имена уже не очень популярны.

– Это выбор Стеши. Я рассказал ей о своём родственнике, родоначальнике нашей фамилии и его жене, ну вот она и решила малышей назвать в их честь. Сказала, что приняла такое решение, как только узнала, что у неё будет двойня.

– Ну что ж, за малышей, их мамочку и счастливого отца! – произнёс Полонский и, подняв бокал, поднёс его к рукам друзей.

Когда Воропаев, спустя несколько минут покинул дом Томашевского, друзья ещё долго стояли на дороге и смотрели вслед такси, которое его увозило. Обернувшись, Томашевский пристально посмотрел на Полонского.

– Знаешь, я тут подумал сейчас, мы ведь с тобой перед Сашкой в неоплатном долгу на всю жизнь.

– Ты прав.

– Может, пришла пора отдать эти долги?

– Я тоже так думаю. Надеюсь, ты подумал о том же, о чём и я?

– Ну, учитывая теперь его стеснённые обстоятельства с делёжкой квартиры и его Еленой, подозреваю, что он скоро окажется на улице. Поэтому…

– Поэтому я сегодня же сажусь за новый проект, а через несколько дней обсудим его уже с тобой вместе. Согласен?

– Согласен. Расходы?

– Только пополам.

– Может, я всё-таки вложусь больше? – Томашевский улыбнулся.

– Ой, только вот не надо, господин Томашевский, указывать мне на мою меньшую, чем у вас финансовую состоятельность. Я к твоему сведению, прикупил пакет акций одной убыточной строительной компании на юге страны и намереваюсь с её помощью завоевать ещё один рынок. Так что…

– Ну, хорошо, убедил. Пополам, значит пополам, а теперь пошли в дом и продолжим наш прерванный разговор с жёнами.

– Пойдём… – Ростислав обняла друга за плечи, и они не спеша направились к особняку.

****

Открыв входную дверь своей квартиры, Воропаев вошёл в прихожую и, сняв обувь, поставил два чемодана на пол.

Закрыв плотно дверь в детскую, он направился в соседнюю спальню и, обернувшись, обратился к бывшей жене.

– Вам вдвоём придётся разместиться пока здесь в этой комнате. Это ненадолго.

Елена не спеша прошлась по коридору и остановилась у приоткрытой двери.

– Вдвоём? Ты в своём уме, Воропаев? Моему сыну почти четырнадцать лет, а я должна с ним спать в одной комнате? А эта комната для кого? – она резко распахнула дверь детской спальни и замерла на пороге. – Понятно. Значит, ты приготовил квартиру для проживания с этой девкой. Знаешь, я ведь видела её и мальчишку, когда мы приходили с Лёшкой в её кафе.

– Лёша, иди в комнату и переоденься, – Воропаев обратился к сыну и, погладив его по голове, развернулся и медленно пошёл на кухню.

Высокий светловолосый мальчик с грустью в глазах смотрел ему вслед. Он перевёл взгляд на мать и, опустив голову, медленно направился в комнату, прикрывая за собой дверь.

Елена зашла на кухню и становилась в центре комнаты.

– Ты что не хочешь со мной говорить об этом?

– Я не хочу, чтобы Лёшка слышал эти наши разговоры.

– А что здесь такого? Он взрослый парень и всё понимает.

– И что из того, что он понимает? – Воропаев обернулся. – Как ты не поймёшь, эти разговоры могут ранить его. Сначала мы причинили ему боль нашим разводом, теперь этим.

– А что, шило в мешке не утаишь. Молодец, Воропаев, постарался. Заделал ребёнка этой мадам. Как это тебя угораздило? Ты ведь всегда был так осторожен с бабами.

– Послушай, тебе не кажется, что это не твоё дело?

– Не моё дело? А чьё это дело? У нас с тобой общий сын и мы, если я не ошибаюсь, любили друг друга когда-то в прошлом до одури, так что крышу сносило.

– Ты сама уничтожила всё, что было между нами, когда спуталась с Дэвидом.

– Ну, извини, у каждого могут быть ошибки. А что мне оставалось? Ты вечно на работе, в доме лишнего гроша нет. В чём я ходила, как одевалась? Да, и ребёнку приходилось на всём экономить.

– Если с Дэвидом было так хорошо, зачем ты вернулась?

– Дэвид, оказался козлом. Я застукала его с собственной секретаршей, когда она его обслуживала прямо на рабочем месте. Мне всегда доставались по жизни одни бабники.

– Ну, ничего, я думаю, твой третий раз станет более удачным во всех отношениях, – Воропаев направился на выход с кухни, но она остановила его и, обняв руками, прижалась к его спине.

– А если я всё обдумала и поняла, что ты единственный мужчина, который мне нужен. Если я поняла, что любила всегда только тебя, – она развернула его к себе и потянулась к его губам, но Воропаев остановил её.

– Твоё решение опоздало. Я тебя не люблю.

– А кого ты любишь? Эту истеричку, которая манипулирует тобой посредством ребёнка. Да, я уверена, если бы не мальчишка, ты бы не ходил за ней хвостом. Я… – она резко замолчала, потому что Воропаев выдернул свои пальцы из её ладоней и молча направился на выход из комнаты.

– Куда ты? Мы не договорили.

– Нам не о чем говорить. И займись лучше сыном. Мальчишка голоден… – Воропаев зашёл в гостиную и плотно закрыл за собой дверь.

Он весь вечер прождал звонка от клиента, но тот так и не перезвонил. Сейчас ему безумно хотелось уехать куда-нибудь на край света и заняться какой-нибудь обширной работой. Но его рабочий график был свободен и перемен, во всяком случае, сегодня, уже не предвиделось.