Япония, я люблю тебя! - Катерина Дмитриевна Падрон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По сути дела, весь сыр-бор разгорается вокруг написания и произношения таких звуков как «sha», «shi», «ja», «ji», «cha», «chi». Это приводит к тому, что Фукусима становится Фукушимой, «Мицубиси» – «Митсубиши», а суси и гейся стали известны на весь мир как суши и гейша. (Последние два варианта уже настолько обрусели, что остаётся только смириться.) Винить можно иностранных товарищей, которые решили передавать японские мягкие слоги как «ж», «щ», «ч», «джу» и впоследствии навязали это всему миру. А как объяснишь простым обывателям, что в японском хоть и есть некоторая шепелявость, но уж точно нет никакого «ш», а есть нечто похожее на наше «щ»? Поэтому Шибуя, Хараджуку, Шинкансен, от которых у японистов замирает сердце и появляется невротический тик, встречаются на просторах Интернета так же часто, как и грибы после дождя.
Запомните: Сибуя, Харадзюку, Синкансэн. В российской школе японистики, где пользуются системой Поливанова, все звуки записываются как си, дзи, ти, что намного ближе к истине, чем ши, джи или чи. Русские японисты борются с «испорченным телефоном» и с трудом переучивают тех, кто коверкает японские слова американизмами. Правда, с переменным успехом. Проще всего, конечно же, будет, если все выучат оригинальное произношение, – тогда и споры прекратятся, и будет о чём поговорить с японцами.
Например, о еде...
Суши на завтрак
Однажды, ясным утром 2008 года, включив первый попавшийся канал на японском телевидении, я наткнулась на нечто необычное: передо мной сидел человек, рядом с которым красовалась тарелка с лапшой. Вокруг – никого. Человек, вооружившись двумя палочками, стал медленно втягивать в себя содержимое тарелки, громко хлюпая и чуть ли не каждую секунду смачно причмокивая. Передача продолжалась, японский гражданин перед моими глазами неустанно поглощал лапшу, а я недоумевала, что это значит.
Позже я узнала, что, во-первых, подобная программа – не что иное, как попытка скрасить одиночество тех, кому не с кем разделить радость первого приёма пищи. Во-вторых, то, что у нас невежливо, в Японии считается вполне приличным, а издавание звуков во время еды является не то что не ненормальным, а само собой разумеющимся – показателем получаемого вами удовольствия от еды.
Всё-таки японцы – самые настоящие гурманы. Если вы оказались в Японии и решили пощёлкать каналы местного телевидения, лениво развалившись на диванчике после активного дня, то обязательно попадёте на одну из передач о еде. Различные блюда пробуют на вкус, смотрят, как их готовят, определяют им цену, не забывая при этом многократно выкрикивать: «Умай!» («Как здорово приготовлено!») или «Оисии!» («Как вкусно!»). Противоположных по смыслу восклицаний за все одиннадцать лет я не слышала… а было бы интересно.
Для японцев еда – не просто способ подзарядиться калориями на долгие рабочие часы, это одно из самых любимых занятий, настоящий культ, а обилие хлюпающих и чавкающих людей, подмигивающих из голубого ящика, – обычное отражение желудочно-эстетической реальности.
Токио называют кулинарной столицей мира: именно в этом городе находится самое большое количество ресторанов со звездой Мишлен на планете (целых 230 на 2019 год). Это и не удивительно, ведь кафе и рестораны, как места культурного отдыха, находятся тут сплошь и рядом: в музеях, на выставках, под сакурой или краснеющим клёном… Рай для гурманов действительно существует на каждом углу.
«Через желудок» японцы и путешествуют. Рассказывая о той или иной префектуре, о том или ином городе, они обязательно упомянут местные блюда и настоятельно посоветуют попробовать их. Это касается не только внутреннего туризма: другие страны японцы тоже исследуют с точки зрения желудка, поэтому очень часто как самое большое впечатление от посещённой страны упоминают пиццу в Риме, паэлью в Испании, стейк на Гавайях.
Нередко блюдо того или иного населённого пункта становится для японца главной целью поездки. Например, муж моей знакомой провёл полдня в дороге из Осаки в Токио, чтобы наконец-то попробовать «те самые» сочные короккэ из толчёного картофеля, перемешанного с мясным фаршем, морепродуктами или овощами и обжаренного в панировке, которые продаются на торговой улице Амэёко рядом с парком Уэно. Что уж говорить про местные путеводители – чаще всего это скорее каталоги ресторанов в той или иной местности, которые занимают больше страниц, чем другие достопримечательности.
Несложно догадаться, что при подобном изобилии кафе и ресторанов гайсёку (то есть питание вне дома) пользуется большой популярностью. Особенно это распространено среди современных работающих несемейных жителей. Блюда, купленные в сети круглосуточно работающих магазинов комбини и разогретые в микроволновке, так же, как и ужин в близлежащем кафе, позволяют сэкономить не только время, но и деньги. Нередко можно встретить и другой вариант: ровно в 12 часов, будто по мановению волшебной палочки, на рабочих столах моих коллег появлялись волшебные коробочки о-бэнто, заранее приготовленные дома. Не успел состряпать что-нибудь – нет проблем. Бэнто можно всегда приобрести в специализированных магазинчиках, комбини, и даже в супермаркетах.
Тем не менее, купить продуктов на один ужин в центральной части Токио бывает иногда в разы дороже, чем поужинать в ресторане. Особенно дорогими по-прежнему остаются фрукты и ягоды, которые в Японии на вес золота: за небольшую упаковку клубники часто нужно платить в два раза больше, чем за килограмм этих ягод в России.
Вот в такие моменты и вспоминаешь, как жилось в японской семье: там был и кусочек свежайшего лосося, и ломтик европейского стейка, а иногда – долька японского персика.
Клён на тунце
Проживая в этой милой семье, я полностью ощутила всё богатство японского домашнего питания: маленькие изящные тарелочки всевозможной формы, небольшие порции различной пищи, всё очень свежее, специально купленное на близлежащих рынках. Главная идея японской кухни (нихон рё: ри или васёку) – это поедание всего того, что японцы находят вкусным, в очень маленьких количествах и в огромном разнообразии.
Самую большую схожесть с домашней японской едой я ощутила в кайсэки – традиционной местной трапезе с переменой блюд. По тому же принципу, что и в японской домашней еде, главное – это разнообразие и свежесть всевозможных кушаний, которые меняются в зависимости от сезона и региона страны, напоминая, где и в какое время года находится человек. При этом каждая тарелка украшена цветами или, например, листьями
