Мир без страха - Алексей Рощин

Не знал… Что ж, выходит самурайский дух полностью переехал сюда, к нам. Но наши люди не бунтовали даже после самого кровавого теракта, в Ланте. Тогда взорвали торговый центр, погибло больше тысячи человек…

Да, вроде бы лет 6 назад… Я что‑то читал об этом, когда готовился к встрече.

Собственно, после этого и была придумана «Доктрина бесстрашия», а моя партия победила на выборах.

(пауза)

Собственно, я родом из Ланты. В том теракте погибли моя жена и дочь…

Простите, я не знал…

Ничего, не извиняйтесь. Организаторы того взрыва найдены и казнены. Кстати, да: у нас в стране не отменена смертная казнь.

По‑моему, недавно в связи с этим вас хотели исключить из ООН…

Не смогли, Россия была против. У них ведь тоже не отменена…

Все же – в чем состоит Ваша доктрина?

Мы не боимся смерти от террора. По погибшим скорбим, но считаем, что если террорист заставит нас изменить своим обычаям хоть в чем‑то – значит, он победил. А такой радости мы ему не доставим. Пусть знает, что старается зря.

Я читал, что многие радикальные мусульманские организации решили прекратить террор против Венкорцев. Знаете, почему?

Нет, просветите!

Их муллы говорят, что в Венкоре собственная религия, извращение христианства, согласно которому вы тут все верите, будто погибший в теракте немедленно попадает в рай, где 70 обнаженных гурий (или прекрасных юношей, кому как) ласкают и ублажают погибшего на протяжении Вечности. С такими, по мнению мулл, бесполезно бороться…

(Премьер опять заразительно хохочет)

Ну, насмешили! Спасибо! Религия, говорят, такая? Что ж, замечательно. А мы тоже заметили – мусульманский террор в последнее время явно поутих.

Почему ж теракты продолжаются?

Не могу знать! (весело) могу только сообщить, что с рейса, на котором прилетели вы, юноша, наши таможенники изъяли 50 кг пластита. Как вы думаете – откуда он мог там оказаться? Вы же, говорят, чуть не 5 часов проверяете багаж всех отъезжающих, причем самыми новейшими приборами?

Что вы говорите? Не может быть! Эта известная русская безалаберность…

Не думаю, что это русские… Извините, у меня больше нет времени на нашу беседу. Отдыхайте, изучайте нашу страну. Съездите в Чирико – там замечательные памятники старины…

Извините, последний вопрос. Может быть, необычный… Вы предоставляете политическое убежище?

(весело)  Да кто ж у нас его попросит! Мы же – страна самоубийц, у нас – сплошные террористы!

Ну, например, я…

Вы?! Вы знаете, у нас не принята эта ваша бумажная волокита. И то, что было, мы отменили 6 лет назад. Если хотите – оставайтесь, сколько понадобится. Только работу придется найти – пособия у нас очень низкие… Не как в Европе.

После интервью

Как представлю, дорогие читатели, что на подлете к Москве меня опять прикуют наручниками, а потом опять вколят эту жуткую гадость по дороге в Париж… Тьфу, никакого желания!

А что – я теперь холостой… Здесь если и взорвут – то как человека.

Я остаюсь! Съезжу в Чирико, осмотрюсь…

(Слышен сильный взрыв в районе Дворца Правительства)

Извините, друзья! Как жутко воют сирены… Пойду посмотрю, не случилось ли чего с Премьер‑Министром!