Я тоже расскажу - Гаянэ Павловна Абаджан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Месяца три без малейших объяснений никого там не было. И вот она наконец приходит, и очень удивляется нашим возмущениям:
— Разве вы не знаете?
Потом с удивлением перечисляла своих подруг, которые знали, и по её мнению должны были бы рассказать нам о происходящем. Но, как видно, мнение о стремлении женщин сплетничать несколько преувеличено, а конкретно передать нам что либо Жанна своих подруг не просила.
И так!
Жила Жанна на краю города, за Мясокомбинатом в частном секторе. Однажды, когда она в сумерках возвращалась домой, то по дороге с автобусной остановки на нее напал неизвестный.
Мы неспроста сразу в начале рассказа описали Жанну как женщину крепкую, поэтому она от него смогла отбиться. Но челюсть он ей сломал, так что бой был жестокий и она его нормально успела разглядеть. Потом нападавшего что-то спугнуло, и он убежал.
Тут в дело вступили луганская медицина и луганская милиция.
Часть первая: Медицина
Челюсть срослась неправильно, и пришлось Жанне поехать в Россию, где ей опять челюсть выломали и заново приделали. Теперь с этим разобрались. Но из-за сломанной челюсти она долго не могла разговаривать, только писала.
И ещё у неё после этого происшествия появилась депрессия, и нежелание общаться ни с кем. А поскольку работала она организатором праздников, то ещё и с деньгами вышла большая проблема, на фоне полного отсутствия дохода, расходы на лечение получились и по цене, и по времени двойными.
Чсть вторая: Милиция
Менты, конечно, ноль эмоций на это происшествие. Подумаешь, "бабе по темняку по морде дали". Никого они не искали. Птичку в графе "мелкое хулиганство" может поставили, а может и забыли. Но фоторобот нападавшего всё же — спасибо — сделали. Так что если кого можно назвать самыми добросовестными в милиции, то однозначно — экспертов.
Мама Жанны этого происшествия так не оставила, и систематически наведывалась в милицию: "Как идут дела? Уже нашли? Пока ищите? Ну, ищите!"
Тут же ситуация какая? С этой остановки людям ещё ходить и ходить, плюс чувство ненависти ещё никто не отменял.
Короче, неудовлетворившись ментовским прилежанием, мама Жанны взяла эти фотороботы и сама пошла по улицам. Прошла свою, следующую, ещё следующую. Может улиц пять в каждый дом постучалась и нашла простая луганская женщина обидчика своей дочери. Нашлись люди, которые его опознали и показали дом, где этот искомый жил.
А жил он со своими стариками — родителями, состоял на учёте в психоневрологии, был несколько отставшим в развитии, мал ростом и плюгав. Именно по этим физическим показателям рослая Жанна от него и отбилась.
Тут уже — ура! "Мы нашли" — подключилась и милиция.
Старики конечно же стали просить Жанну простить их недоумка больного сына, который дома всегда послушный, во всём помогает, и вообще больной и что с него за спрос.
Но тут уже менты вцепились во всё готовое. Сверились с другими происшествиями в окрестностях, и вот — на этих уличках были найдены несколько убитых девочек. И профессионалы теперь уже сложили свой пасьянс.
Те убитые девочки тоже жили на соседних улицах, тоже возвращались вечером домой, но Жанна — крепкая рослая женщина, а погибшие — молоденькие девочки, даже школьницы.
Вот наглядная иллюстрация рвения, старания и безразличия. И вечная тема киношедевров о сложностях вычисления маньяка. Каких им приборов и специальных знаний не хватило, чтоб организовать опрос в районе квартала?
Про двойное убийство с целью ограбления? Я тоже расскажу
Всякие трешевые истории всегда непонятно с чего бы начать рассказывать. Сразу сказать, что убийца судья, и спокойно потом рассказывать, как он до жизни такой дошёл? Или хранить интригу до последнего, по типу "Щаз будет ТАКОЕ!"? Я предпочитаю вариант "от конца", потому что мне важнее именно механику происходящего раскладывать в деталях, а не ребусы строить.
Итак, предыстория, или как говорят дикари "Введение" (сейчас столько нормальных слов исказили, что не знаешь от чего дёргаться. "Блин", "закладка", цвета уже почти все зашельмили, включая серый). Короче, введение.
Мой брат в студенческие годы подружился со студентом- медиком Олегом, приезжим с Кавказа. Стали они почти как братья. И наши родители познакомились, и я очень с женой Олега Машей подружилась, она тоже была с Кавказа. У них уже пока он учился было двое маленьких детей — сыновья.
Мы действительно как породнились, я у них на Кавказе в студенчестве гостила, его младший брат с семьёй у нас дома как-то останавливался.
После института Олег получил распределение врачом в городок Приволье, который возле Лисичанска. Приволье это такая … Короче, он меньше десяти тысяч жителей, над крутым склоном правого берега реки Северский Донец. И ещё есть там пешеходный мост через реку до станции. Всё это нам пригодится.
Дали Олегу в том Приволье и квартиру быстро, и всё было нормально до девяностых. А потом показалось ему слишком мало зарплаты, и с главным врачом поссорился из-за своей жены, которая там же работала медсестрой в отделении, а крыло перепрофилировали в геронтологию, и она с переводом не согласилась.
И ушёл он частным предпринимателем. То есть он покупал с Лисичанского пивзавода пиво и возил его в Россию, куда-то в Ростовскую область полями. Получалось по деньгам намного больше, чем врачом, и всех усилий — тропинки знать и поле переехать. А вообще-то, чтоб вам понимать — он был очень нормальный хирург — акушер — гинеколог. Но времена странные были.
И ещё важный момент, самый важный для Олега в этой печальной истории — он пока в больнице работал, то списанную старую машину скорой помощи выкупил. Вот на ней он пиво и таскал.
А я в эти годы в областной экономической милиции служить начинала, и меня запёрли в командировку в Лисичанск на Содовый завод. И значит действия однозначно происходили зимой 1995, потому что тогда, я это точно помню, очень гордилась своей работой, а к 1996 у меня это уже прошло. Около года я гордилась, потом год терпела, и год искала куда сбежать подальше, но чтоб не совсем голодать.
Итак, приезжаю я в командировку, и говорю,
