Страшные сказки Безымянного королевства - Борис Хантаев

Кровь стекала по спине Маркуса, нога жутко болела, вокруг него валялись мертвые друзья, он никак не мог предположить, что битва со злом начнется так рано, и что он ее почти проиграет.

Генрих и Маркус, который решил, во что бы то ни стало не сдаваться и довести дело до конца, встретились, когда идти до деревни оставалось всего несколько часов. Краус был безумно рад, однорукому герою, которого сначала даже не хотел брать в свой поход, он все ему рассказал, выдвинув предположение, что что-то не хочет, чтобы они дошли до конца.

И вот, конкретно урезанный отряд «лучших» оказался на месте. Это понять можно было и без указателей, даже не нужно было смотреть на запекшую, на земле кровь, достаточно было просто вдыхать окружающий воздух. Запах разлагающихся трупов заполонил собой все, здесь не пахло больше цветами или жизнью, лишь мерзкий привкус смерти, что разносил ветер.

Первым, не считая горы трупов, в глаза бросалась огромная церковь, что совсем не вписывалась в архитектуру данного места. Она одновременно была и жуткой и величественной, одновременно притягивала и отталкивала. Самое странное, что рядом с ней расположилось еще одно здание для служения богу, эта маленькая церквушка больше подходила деревне, она в отличие от своего старшего брата, казалась полностью нормальной. Двое героев, единогласно решили начать поиски разгадки случившегося именно у этих двух церквей.

— Отличная мы команда, я ранен в ногу, а у тебя нет руки, таким только и бороться со злом — произнес Маркус, когда они уже оказались на месте.

Генрих лишь улыбнулся, его рука уже тянулась, чтобы распахнуть дверь большой, более жуткой церкви, как его вдруг остановили.

— Не делай этого — раздался позади, тонкий женский голос. — В этом месте обитает зло.

Герои обернулись и увидели худенькую девушку, что стояла в трех метрах от них. Ее трясло от холода, хоть на улице и было тепло. На шеи у незнакомки был виден след от веревки, будто ту совсем недавно пытались задушить.

— Меня зовут Мирра — продолжила девушка. — И я одна знаю, что здесь произошло, ведь это случилось и со мной.

— Тогда расскажи нам свою историю — попросил Генрих, отойдя на шаг от церкви.

Они заняли один из домов, в котором больше никто не жил. Мирру до сих пор трясло, но она, не смотря на это без дрожи в голосе начала свой рассказ.

Однажды эту деревню посетил один волшебник. Он, как полагается всем волшебникам, был в длинной, смешной, конусообразной шляпе и длинной старой мантии, подол которой свисал аж до земли. У него была седая борода и длинная трость, на которую при ходьбе он и опирался. Этот волшебник казался очень милым пожилым человеком, который любил крепкую выпивку, да острые шутки. В деревне он прожил несколько дней, познакомившись практически со всеми ее жителями. И можно смело говорить, что никто и слова дурного не мог о нем произнести, так этот старик запал всем в душу. Перед своим отъездом волшебник выступил на главной площади, перед всеми жителями этой деревни. Там, окруженный толпой, он сказал, что так сильно всех полюбил, что хочет помочь этому месту. Волшебник сказал, что много путешествовал и был в самых разных местах, но нигде ему не было так хорошо как здесь. Поэтому он хочет показать каждому жителю деревню его будущее. Все пришли просто в восторг, каждый хотел знать, что же его ждет завтра, через месяц, через год.

— Знать свое будущее, что может быть лучше — произнес один парень, что стоял на площади.

Волшебник сказал, чтобы все получилось нужно построить в деревне еще одну церковь, только очень большую. Построить ее в определенном месте и поставить там гигантское зеркало.

Волшебник оставил подробные инструкции, чертежи, в которых говорилось, как именно должно быть построено это сооружение. Он сказал, что еще обязательно вернется, но сейчас ему нужно уходить.

В этих инструкциях было сказано, что когда церковь будет построена, ее нужно будет запереть. Что в нужный день ее двери откроются сами по себе, и что тогда и только тогда, жители деревни смогут в нее зайти, чтобы увидеть свое будущее. Строительство «церкви будущего», как ее негласно стали называть, шло несколько месяцев. Энтузиазма у жителей деревни было назанимать, поэтому в работах по стройке принимали участие практически все. Когда же здание, наконец, построили, настал самый мучительный этап, этап ожидания. Прошло еще несколько месяцев, ничего не происходило, кто-то стал говорить, что волшебник был не в себе, что они все сделали зря. Но однажды двери «церкви будущего» все-таки отворились. В инструкциях также говорилось о том, что очень важно, чтобы будущее увидели все сразу и разом, иначе магия могла не сработать. Поэтому ровно в полночь под крышей церкви собралась вся деревня, все радостные, полные надежд, каждому не терпелось увидеть настоящее волшебство.

Сначала ничего не происходило, все просто смотрели на свои отражения в огромном зеркале. Но потом, в зале, кто-то самый внимательный крикнул:

— Смотрите! Кажется, началось.

И тогда это увидели все. Лица, которые смотрели на жителей деревни из зеркала, стали меняться. Сначала их изменения были незначительными, всего лишь несколько морщин, отличали отражения от реальных людей. Потом стали меняться волосы, они седели прямо у всех на глазах. Молодая кожа становилась дряхлой и побледневшей. Глаза сначала стали бесцветными, а потом наполнились кровью. В зеркале все начали страшно худеть, волосы принялись выпадать, а дряхлая кожа потихоньку исчезала, оголяя череп и кости. Прошло чуть больше минуты и из зеркала на живых людей уже смотрели мертвецы, сидевшие на деревянных скамьях в новой церкви. У кого-то начали выпадать засушенные глаза, у кого-то из ноздрей полезли желтые личинки. А затем, когда одежда сползла со скелетов, те встали. Встали, не смотря на то, что в церкви, реальные, живые люди продолжили сидеть. Скелеты опустили свои черепа, и тут же их подняли, только теперь из их черных глазниц текла кровь, как и из широко открытого рта. Свои костяные пальцы скелеты положили на зеркало, продолжая поливать все зазеркалье мертвой алой жидкостью. Внезапно кровь полилась и с другой стороны зеркала, она стала касаться ног живых людей, которые сейчас прибывали в шоке. Когда кровь достигла где-то щиколотки, церковь начала пустеть. Люди молча, выходили на улицу. Кто-то шел домой, чтобы там, в постели, прямо на новых простынях, спокойно вскрыть себе вены. Кто-то прямо на улице бутылкой или ножом перерезал горло. Кто-то ел стекло, а кто-то, вспоров себе брюхо, любовался внутренностями. Семья Мирры решила повеситься. Ее отец нашел всего одну веревку, но это оказалось не проблемой. Сначала на ней повисела его жена, когда та перестала дышать, он вытащил ее тело из петли и следующим повесил на веревку своего сына, младшего брата Мирры. Мальчик брыкался недолго, когда и его сердце перестало стучать, мужчина снял ребенка, бросил его бездыханное тело к матери, а сам принялся за дочь.

Он погладил девушку по волосам, а после выбил деревянный ящик у нее из под ног. После того, как и ее тело перестало брыкаться, он взялся за себя.

Мирра очнулась на мертвом брате, рядом с мертвой матерью, ее отец качался в петле прямо над ней.

Закончив рассказ, девушка зарыдала. Маркус тут же протянул ей платок, но не один платок, даже из самой лучшей ткани не мог остановить ее слез.

— Мне чудом повезло остаться в живых, хотя возможно лучше было бы умереть вместе со своей семьей — уже дрожащим голосом произнесла Мирра.

— Не смей так говорить и не смей так думать — встрял барон Краус, а после положил свою руку на плечо хрупкой девушке, та перестала плакать и даже чуть улыбнулась мужчине.

— Когда я увидела, как состарюсь, какой стану, и какой умру, все потеряло смысл. Настоящее блекнет, когда ты видишь свое будущее. Тогда мне представился загробный мир, по которому разгуливают одни старики, ели передвигаясь, они проклинают жизнь, которая дала им состариться, обрекая их на такое никчемное бессмертие — Мирра замолчала, она опустила голову, будто стыдилась сказанных слов, стыдилась мыслей, что не давали покоя. — То зеркало это оно во всем виновато, оно как-то залезло всем в голову, заставив делать те страшные вещи с собой и своими родными, его нужно разбить, но я не знаю, как это сделать, не возвращаясь в то место, не посмотрев вновь на свое будущее.

— Не волнуйся, огонь его разобьет — произнес Маркус, а после встал и направился к выходу. — Пошли Генрих, мы сожжем эту чертову церковь.

Двое мужчин вновь направились к зданию, которое сразу же привлекло их внимание. Теперь у них была разгадка, они знали, как все случилось, знали, почему столько странных смертей. Уже почти все было закончено, не успев даже начаться, еще немного и можно было смело возвращаться в столицу с новой, невероятной историей. Но кое-что Генриху не давало покоя, казалось, что мозаика еще не сложена, что он упускает нечто действительно важное. Эта история про волшебника и зеркало, что-то в ней не сходилось, Генрих это знал, но его разум не хотел ему говорить что именно.