Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова - Михаил Тимошенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В. Баранец: – Давай фактуру, пример.
М. Тимошенко: – Посмотри, что творится. Сколько квартир для военных построили и сколько заселено? И к какому году это завершится? Сердюков называет одну цифру, а его зам другую.
В. Баранец: – Еще один зам, Швецова, третью.
М. Тимошенко: – И количество квартир разное. Выбирай, какое больше нравится.
В. Баранец: – Напомню тебе: года полтора назад министр обороны объявил о количестве заселенных квартир. Но его зам Нагинский, выступая примерно через три месяца после Сердюкова, сказал, что из этих квартир заселено только 20 процентов. Это обман? Это государственный обман!
М. Тимошенко: – Это называется: мы обеспечили людей квартирами. Что значит обеспечили, если люди там не живут? А дальше еще интереснее. В закрытых административных образованиях, в закрытых гарнизонах – ЗАТО – проживало до 400 тысяч офицеров, действующих и бывших. Была отдельная госпрограмма по оказанию им помощи, по обеспечению их жильем. Теперь вдруг, с бухты-барахты, появляется внешне непонятно откуда взявшееся решение о том, чтобы эти городки открыть и передать их муниципалитетам. А у муниципалов денег на содержание этих городков нет!
В. Баранец: – Вот таким образом решается жилищная проблема… Но это тоже государственная хитрость. Не желая решить нормальным, конституционным, законным способом жилищную проблему, государство начинает дурить военных. Оно их, в сущности, закрепляет за этими городками. Человек остался на пенсии, в той же приморской Сергеевке, он живет в двухкомнатной квартире, которая была его служебной. А потом вдруг ррраз! И ему объявляют, что она уже не служебная. А военный пенсионер признается «обеспеченным постоянным жильем!». Его квартиру, оказывается, по приказу из Москвы «расслужебили». Жулики, да и только…
М. Тимошенко: – Муниципалитеты городки брать к себе не хотят. Там износ жилого фонда свыше 80 процентов, их поддерживали военные своими силами, хозспособом. В этих городках нет никаких рабочих мест. Помнишь, как офицерские жены ставку кочегара на четверых делили?
В. Баранец: – И инфраструктура там минимальная.
М. Тимошенко: – У многих из них нет надежного транспортного сообщения. Туда продукты не завезешь и на работу оттуда не поедешь. А семья почему должна там жить? А дети? Это что, крепостные военные поселенцы, как при графе Аракчееве?
В. Баранец: – Мы забываем о нашей Конституции.
М. Тимошенко: – Ты на нас это не вешай! Но посмотри, что получается. Сейчас по тюрьмам и колониям сидит свыше 800 тысяч. А офицеров – 400 тысяч плюс семьи, цифра получается еще больше. Что, их приговорили к этому режиму? Причем, зэков надо кормить – они же бунт поднимут. Их правозащитники с визгом кинутся защищать, приедет CNN снимать, мадам Клинтон примется Лаврову глаза колоть. А здесь? Здесь молодой товарищ, который возглавляет один из департаментов, говорит: «Ну, некоторые городки расположены на расстоянии 500, а то и 1000 километров от крупных населенных пунктов. Их надо списывать». Что, и людей списывать вместе с ними?
В. Баранец: – Все делается очень по-русски. С военными людьми, которые отдали Отечеству по 30–35 лет, поступают, как с быдлом. Более 20 лет государство совершенно безобразно относится к своим защитникам. Оно ущемляет их социальные права. В Конституции написано: запрещается принятие законов, которые ущемляют материальное состояние граждан. Путин тысячу раз об этом говорил. Все равно Госдумой принимается закон, который ущемляет интересы военных людей. Да и не только военных…
М. Тимошенко: Но никто же не поправил. И это притом, что Медведев у нас – юрист!
В. Баранец: – Никто не поправил и 122-й закон о монетизации льгот…
М. Тимошенко: – Ничего назад не вернули?
В. Баранец: – Да нет, они говорят, что дали какие-то льготы. Но они никак не компенсируют то, что государство отобрало у человека, который защищает Родину.
М. Тимошенко: – А теперь объясняют всем, что с 1.01.2012 года денег будет столько, что никакие льготы вам не нужны. У кого эти деньги будут? У тех, кто остался в строю? А те, кто уволен?
В. Баранец: – Уважаемые радиослушатели и телезрители, вы знаете, что идет уже второе чтение закона о реформе денежного довольствия военных, пенсионная военная реформа тоже будет затронута. И там тоже зреет великий обман. У нас получается два «сорта» военнослужащих. Которые стоят в строю, те будут получать пенсию уже по новой сетке, а те, кто находится, как мы, по эту сторону пенсионной черты, почему-то оказались людьми второго сорта. И таких, как мы, миллионы. Обман это или нет?
М. Тимошенко: – Обман. Причем, не случайный обман, а просчитанный.
В. Баранец: – Цинично, злонамеренно. Государство поступает с военными, как мошенник.
М. Тимошенко: – А в случае чего начинаются вопли: «Защитите! Исполняйте присягу!». Но смотрим: что с ротацией? В крупных тиражных изданиях, средствах массовой информации появился целый вал статей о том, что военные не исполняют долг, обязанности, присягу и не хотят ехать из Москвы куда-то.
В. Баранец: – В том числе генералы и полковники из центрального аппарата Минобороны и Генштаба…
М. Тимошенко: – Мне очень понравилась чья-то формулировка, что они предпочли Родине свои дачи и коттеджи. Возникает вопрос: «Кто пишет?». Полагаю, что эти корреспонденты тоже из Москвы, причем не то, чтобы они выросли на ее асфальте – они пробились из других городов, здесь достигли каких-то высот. Полагаю, что получают они вряд ли меньше полковника, эти журналисты. Может, дело в том, что идет сентябрь-август – такое бестемье. Не упал бы самолет с хоккейной командой, о чем было бы писать? А тут прибегает, выпучив глаза, редактор отдела, хватает кого-то за шкирку и говорит: «Смотри, вот, скандал, пиши – тема!». А у меня вопрос к такому корреспонденту. Если бы ему сказали: «Так, завтра в село Нижние Днищи, корреспондентом!». – «Как, понижение?» – «Какое понижение? Ты у нас записан корреспондентом, и там будешь корреспондентом».
В. Баранец: – То, что у тебя больная жена, ребенок-инвалид – не учитывается.
М. Тимошенко: – Я понимаю, что опросить 160 человек довольно трудно. Но ведь можно прийти в Минобороны и сказать: «Вот, тема такая острая, дайте поговорить хотя бы с пятью-шестью человеками. Какова их мотивация? Почему?».
В. Баранец: – Да, безусловно, здесь нужно разбираться.
М. Тимошенко: – У меня другой подход к этому вопросу. Вот, человек дослужился до должности комбрига. С этой должности ушел в центральный аппарат, в Генеральный штаб. Допустим, отслужил сколько-то лет. А теперь ему предлагают: «Ну-ка, давай снова». – «Куда снова?» – «На должность комбрига». А он, допустим, начальник направления в ГОУ. Штучный товар. Он пять лет, меньше не получается, вгрызался.
В. Баранец: – Вгрызался в стратегическую науку и ремесло оператора Генштаба.
М. Тимошенко: – И ему идти на должность оператора в штабе округа? Она по сравнению с ним сегодняшним – вот такая, ниже колена! Там не нужны ни кругозор, ни практика. Туда можно идти только начальником управления на генеральскую должность. А ему ее дадут? Она уже занята местными генералами.
В. Баранец: – В Москве сегодня количество очередников зашкаливает за 15 тысяч человек – офицеров. И вот министр обороны Сердюков принял решение не выделять квартиры офицерам в Москве. Ну так ему захотелось. Он, наверное, про Конституцию не слышал… Но они все равно, наглые, требуют жилья в столице.
М. Тимошенко: – Значит, решили людей распихать по округам, на какие попало должности. Это же так просто – отказался, уволили.
В. Баранец: – Не всех, еще многие висят за штатом. Михаил, мы с тобой служили в центральном аппарате Минобороны и Генерального штаба. Знаем, что это такое. А теперь нам говорят: «160 офицеров, генералов и полковников отказались ехать из Москвы». Это центральный аппарат, сыгранная, стратегически мыслящая команда. Вы представляете, что такое из хорошо налаженного пианино вырвать половину клавишей. Вы будете играть на таком пианино?
М. Тимошенко: – Людей ротируют – из Генштаба, центрального аппарата, их выпихивают в округа. И это не все, летчиков-палубников, элиту элит, загоняют в обычные авиаполки.
В. Баранец: – И кто-то думал, когда назначал их в Москву? Человек не сам взял чемодан и приехал из Читы в Генштаб. А если он москвич?
М. Тимошенко: – А если он действительно призывался из Москвы? Тогда как? Пусть живет до могилы в Снеговой пади? Это как-то с Конституцией вяжется? Думаю, что нет.
В. Баранец: – Да, офицер – человек подневольный. Где ему прикажут, там и должен служить. Но почему после увольнения он не должен жить там, где хочет? У нас же Россия, а не резервация и не бантустан!
