Реаниматолог. Записки оптимиста - Шпинев Владимир

– Хорошо.

Через некоторое время анестезиолог приказал сестре-анестезиологу ввести реланиум, парень расслабился и разговорился. Оказывается, пациент сожрал немалый мешочек орехов с целью суицида. Да, да, это был сознательный выбор смертельного оружия. Подружка от него ушла, и он съел то, что было под рукой.

Как только несчастный уснул, доктор уверенным движением руками расширил проход, и орехи под давлением вылетели из дупла, мешочек был явно немаленький. Жизнь суицидика стала вне опасности…

Женщина из параллельного мира

Около четырех ночи меня разбудил звонок, женский голос:

– Владимир Владимирович, извините за поздний звонок, нам нужна ваша помощь, мы не можем попасть в вену. Женщина, тяжелая черепно-мозговая травма, нет давления.

Ну вот, наступила моя работа, здесь точно нельзя повернуться на другой бочок и проигнорировать.

Спускаюсь в приемный покой. С туалета слышу утробное: «Бээг, бэээг, бэээг». Выползает полноватая терапевт, вытирает губы и молвит нечто нечленораздельное. Я, не обращая на нее внимания, двигаюсь вперед. Чую характерный запах, и с улицы, снова, только уже в две глотки, «бээээээг, бэээг….».

Запах усиливается, становится непереносимым, мой желудок и сам сжимается. Но мне как врачу, не пристало заниматься опорожнением желудка, когда требуется помощь. Попросил маску. Выползшие из улицы, зеленоватые фельдшер и медицинская сестра не сразу поняли моей просьбы. Я свернул в перевязочную, и моему взору явилось зрелище, не достойное, ни одного пера художника.

На каталке на боку лежала женщина, одутловатое лицо не позволило сразу определить возраст, без исподнего, согнув ноги в коленях так, что с прохода сразу видно было, коего полу пострадавшая. Из двух голых ягодиц видна была лишь верхняя половина, ибо, что выходило из заднего прохода, не переставая ни на минуту, с лихвой хватило бы на анализ небольшого города. Эта куча источала невероятный запах. К горлу подошел комок, и я с трудом его подавил. Нашел маску и занялся обследованием.

Из анамнеза стало ясно, что женщина, будучи в глубоко в нетрезвом состоянии, из показаний родственника, самостоятельно боднула батарею, от чего у нее случилось отключение сознания.

Я обследовал голову пострадавшей, коя находилась в глубокой мозговой коме, увидел ровное отверстие, словно пулевое, оно вдавалось глубоко в головной мозг.

Подошла медицинская сестра:

– Не получается найти вену, пробовала, ну никак, – пожаловалась молодая сестра.

Я, опустив ее руку чуть ниже тела, зажал, перетянул бледное предплечье жгутом.

– О, как же я сразу не увидела эту венку! – воскликнула девушка.

Но было уже поздно, я с удовольствием показал мастер-класс по катетеризации вен, чем потешил свое самолюбие. Потом, правда, потребовалась центральная вена, но для начала лечения и такой венозный доступ вполне допустим.

Давление практически на нуле. Начали капать. Санитарка, не переставая давиться и бэкать, стала разгребать завал у ягодиц. После бутылки раствора пострадавшая стал просыпаться.

Ее повезли в рентген кабинет, где она благополучно навалила еще кучу зловонных отходов жизнедеятельности.

На рентгенограмме подтвердилась лживость показаний родственников – углом батареи невозможно проделать идеально ровное отверстие в черепе. Пусть полиция разбирается.

Чуть позже женщина очнулась. Удивительно, но очаговой симптоматики мы не нашли. Ничего толком не помнит. Пили втроем, дальше – темно. Побрили и офигели от количества шрамов. На голове будто играли в крестики – нолики. Женщина, вздохнув, созналась, что, будучи в нетрезвом состоянии, она буйна, и ее нередко останавливал крепкий мужской тумак.

Я, глянув на рентгенограмму, предположил, что орудием травмы мог быть кий. Но мой коллега, посмеявшись, сообщил, что в ее окружении вряд ли знают о таком слове, с чем мне пришлось согласиться.

Взяли в операционную. Давление поддерживается введением стимуляторов сердечной деятельности. Наркоз. Подключил женщину к ИВЛ. Хирург начал колдовство – очистил рану, расширил костную лунку, извлек идеально ровный цилиндрический предмет, состоящий из волос и кожи, стало ясно, что ее стукнули трубкой. Далее он извлек костный отломок из поверхности головного мозга. Артериальное давление сразу стабилизировалось. Головной мозг локально был поврежден, мы предположили, что, учитывая ее образ жизни, травма не слишком-то и нарушила главные жизненные отделы – злоупотребления, жрания, половые инстинкты, центры речи, дыхания. Другой, нормальный человек, был бы в коме еще до-о-олго. Ушили рану, и мы перевели ее в палату интенсивной терапии.

Конец ознакомительного фрагмента.