Деньги, богатство, удача. Ритуалы, заклинания и талисманы - В. Фратер

С другой стороны, экономика, общество и политика принимают такую же привычную мирскую тенденцию, какую мы можем наблюдать и в других, нехристианских культурах. Стремление к обладанию материальными благами, то есть к богатству и изобилию, чаще всего за счет менее обеспеченных слоев населения, идеология меркантилизма и капитализма, имеющая повсеместную экспансию, правят под общим названием «экономический рост» в любом национально-экономическом дискурсе. Все это идет вразрез с идеей отказа от земной жизни и ее материальных соблазнов.

Для коллективной психологии западной цивилизации это означает возникновение конфликтной зоны, которая имеет место и сегодня, несмотря на то что религия, по крайней мере в западных странах, утрачивает былое влияние. Так, деньги и получение прибыли все еще с замечательной регулярностью очерняются. При этом потребительское общество видит в деньгах высшее благо, которым необходимо владеть, за которым закреплена гарантия поддержания физической жизни, – одним словом, все вращается именно вокруг тех же самых денег.

Биография каждого человека всегда придает собственную индивидуальную форму этому коллективному, по сути невротическому, конфликту. Но в этой книге, как и в статистике, вы не найдете никаких умозаключений об отдельных личностях. Самое важное для нас – характерные для целого общества направления, где отдельный человек присутствует лишь частично, а полностью – никогда.

Это относится и к магам. Тот факт, что на эту тему не любят размышлять и в кругу магов, объясняется только тем, что каждый маг тоже прежде всего дитя своей эпохи. И нравится ему или нет, именно в этом качестве он усваивает нормы и ценности коллективного сознания. С точки зрения психологии можно сформулировать это следующим образом: преобладающие ценности и табу так же влияют на мага, как и на всех его современников, не имеющих отношения к магии. В разных случаях это сказывается по-разному, но всегда создает основной фон, на котором совершается любая магическая деятельность.

Эти факторы особенно ярко проявляются там, где мы говорим о социальном аспекте, касающемся отношений между людьми. Это затронуло три стержневые сферы магии: целительную, сексуальную и магию денег. Маг действует не в вакууме, а взаимодействует с другими людьми, следовательно, его личные социальные рефлексы востребованы точно так же, как и социальные рефлексы его современников и соучастников. И ему следует отдавать себе в этом отчет и не пытаться уклониться от трудностей бегством в метафизику, неопределенность и в бесполезное.

К сожалению, в традиционной магической литературе едва ли заходила речь об этой проблематике. Гораздо чаще встречаются рассуждения о потусторонних «закономерностях», о преемственности старинных рецептов, а иногда и создании новых, и полагают таким способом покорить мир, не пытаясь, как правило, осмыслить и понять его основополагающую структуру.

В своей работе мы оставим в стороне путь, ориентированный на неоспоримое признание догм, передающихся из поколения в поколение, и пойдем тем, что оправдал себя на протяжении многолетней практической работы с самыми разными гипотезами. Вполне возможно, что после более интенсивной работы выяснится, что магия это ориентированная на опыт и успех дисциплина, которую главным образом отличает техническая универсальность и готовность к нетрадиционным поступкам. В конечном итоге всеми без исключения магическими авторами прошлого и настоящего подтверждается, что весь инструментарий, формулы, ритуалы, заклинания и талисманы, амулеты и так далее представляют собой только одно – вспомогательное средство, которое маг использует только потому, что в его распоряжении нет менее трудоемких и более эффективных способов.

Традиционализм довольно часто встречается даже в магии. В этом магия похожа на другие виды человеческой деятельности, что не в последнюю очередь объясняется особенностью работы человеческого мозга, который всегда старается разработать рутинный порядок, то есть жестко регламентированные процессы, чтобы таким образом высвободить часть объема для обработки новой информации. Не важно, учимся ли мы ходить, плавать, ездить верхом или водить автомобиль, – с увеличением практического опыта значительная часть этой деятельности переводится в автоматический режим, и традиционная магия, передаваемая из поколения в поколение, к сожалению, не является исключением.

Вышеупомянутое «сожаление» требует объяснений. Нельзя оспорить то, что часто повторяющиеся действия можно производить с постоянным уменьшением затрат энергии и труда. Если при вождении автомобиля, как и на первом практическом уроке, мы вынуждены были бы каждую манипуляцию воспринимать и выполнять изолированно, постоянно оценивая, верно или неверно это действие, то не смогли бы и тронуться с места, во всяком случае без ущерба себе и другим. Но нам не следует забывать, что когда дело касается магии, речь идет не о простом занятии, которое легко можно включить в рутинный распорядок дня. Речь, в конце концов, идет о том, как влиять на некоторые вещи, способствовать или препятствовать событиям, к которым мы, с общепринятой и научной точки зрения, не имеем доступа.

Но именно потому, что маг пытается совершить невероятное, он противостоит той «сумме вероятностей», которую мы обычно называем окружающим миром. Следовательно, нет ничего удивительного в том, что всякий критикующий магию, будь он светского или духовного происхождения, нарекает столь смелое предприятие «действием, продиктованным манией величия». С традиционной, не магической точки зрения это является вполне рациональной оценкой. Как я уже писал в другой своей работе, магию можно определить как «умение совершать невозможное». Согласно этому, речь ни в коем случае не идет о «физике теней» или «еще не признанной науке»; имеется в виду просто какой-то неслыханный, никогда не существовавший и дерзновенный поступок.

Вряд ли кого-то удивит, что традиционная магия не принимает такой позиции. Она опирается на просветительское понимание, по которому человек не может знать все тайны природы и мира, что также не оспаривает и наука. Человеку порой удается познать и применить некоторые из этих тайных закономерностей – часто с помощью нетрадиционных методов (ясновидение, ритуал и т. д.). И несмотря на то что в этом пункте рационально-материальные науки и метафизическая магия непримиримо противостоят друг другу, в сущности, при ближайшем рассмотрении они разделяют одно мировоззрение. Ведь в традиционной магии первенство – за возможным, пусть даже магические границы возможного будут немного шире, чем позволяется точными науками. Тем не менее и магия и наука единодушны в том, что есть только один-единственный мир, который можно исчерпать.

Мы хотели бы избежать идеологических споров и ограничимся замечанием, что приведенное определение магии как «свершение невозможного» позволит добиться больших успехов в магии денег, чем традиционные методы. Окончательный выбор остается за читателем.

Если мы будем рассматривать деньги, принимая в расчет все вышесказанное, нам не покажется нелогичным или противоречивым их соотношение со стихией Земли. Отождествление денег с «ценностью», «надежностью», «стабильным доходом», «защитой от нужды» и другими похожими концепциями просто обязывает нас видеть в них воплощение земного. Особенно если они понимаются только (или в первую очередь) как средство приобретения в собственность земель, недвижимости, полезных ископаемых (драгоценных камней, ценных металлов, руд).

Но и у этой медали есть обратная сторона. Папюс не объясняет, почему он отклоняется от традиции, приписывая масть Монет в Таро стихии Воздуха. Как бы то ни было, это подвигло меня в течение нескольких лет исследовать данный вопрос.

Для начала давайте определим свойства и признаки денег, в результате чего мы сможем легко проследить за логикой французского магистра. Прежде всего, деньги, как правило, очень мобильны. (Разумеется, мы имеем в виду современные деньги. Полинезийские чванные деньги играют для нас столь же незначительную роль, как рекламные и статусные украшения охотников и собирателей каменного века.) Под словом «мобильный» подразумевается, что деньги являются эквивалентом объемных и громоздких, менее транспортабельных товаров. Сущностью денег является обмен, так как только при обмене они могут реализовать свою ценность. Этот принцип распространяется даже на монеты, которые чеканятся из ценных металлов – золота и серебра.

Иначе говоря, только благодаря тому, что деньги меняют владельца, они могут выполнять свою непосредственную функцию. При этом у нового владельца должна быть гарантия, что он может рассчитывать на эквивалентную, выраженную в деньгах передачу ценностей в процессе дальнейшего обмена. То есть приобретение ценностей ни в коем случае не должно представлять собой тупик. Тут появляется то, что мы называем «денежным оборотом»: беспрерывный круговорот одного ценного предмета, который, будучи отдельно взятым, не имеет ни малейшего отношения к самим товарам и услугам; воспользоваться последними мы можем только благодаря вовлечению этого предмета в обменный процесс.