Развитие личности ребенка от рождения до года - Коллектив авторов

Итак, во-первых, чем «реальнее» позиция человека, чем лучше он представляет возможную действительность, тем меньше будет проблем. Не стоит, разумеется, думать, что начинать надо с критической, серьезной оценки всего происходящего.

Когда он и она начинают вести собственную, отдельную от всех других жизнь, появляется огромная масса мелочей (и не только), на которые раньше внимание не обращалось или обращалось, но вскользь. Как известно, мелочи имеют скверную тенденцию к накоплению, и, когда их становится слишком много, изначальное легкое раздражение перерастает в настоящее неприятие.

Во-вторых, семья – это всегда несвобода. Это больше обязанностей, чем прав, это больше отдача, чем получение, это в равной степени победы и поражения, это всегда изменение – постоянное, непрерывное.

«…Вероятность гармоничного союза между мужчиной и женщиной напрямую определяется сходством моделей семей, из которых они происходили…» (С. В. Дружинин). Вот так, оказывается, выбирая себе спутника жизни, выстраивая с ним (с нею) отношения, мы тем самым закладываем «основу» семьи своих детей. Ребенок обучается своей будущей супружеской роли, мысленно отождествляя (идентифицируя) себя с родителем своего же пола. Можно сказать и больше: любое наше действие, поступок, тем более модель поведения напрямую связаны с нашей собственной семьей, той, из которой мы вышли. Полюса здесь всегда два: либо «аналогия», повторение (не обязательно, разумеется, в точности), либо «протест» (противоположное виденному, запомнившемуся). Безусловно, и то и другое – крайность. Единственно возможная золотая середина – соединить тот и другой подход вместе, тщательно анализируя собственные действия и поступки. «Так ведь и с ума недолго сойти, да и вообще, если постоянно себя контролировать, то жить-то когда?..» Закономерная реплика. Однако семья – это прежде всего самоограничение для того, чтобы найти возможность свободного движения вместе.

Влюбленность по существу созвучна психологии ребенка, который в своем детском стремлении к «всемогуществу» желает получить все и сразу; любовь – удел зрелых людей, которые не боятся времени, но напротив, принимают его в расчет.

В-третьих, у каждой семьи есть свои более или менее сложные периоды, кризисы, проблемы – это неизбежность и данность. Это нормально. Благополучие жизни двоих и поведения третьего (ребенка) будет определяться умением выходить из кризисов и разрешать конфликты. Где-то сдержаться, где-то уступить, где-то взять ответственность за решение проблемы на себя.

В-четвертых, если вернуться немного назад, посмотреть собственно ситуацию развития, взросления будущей мамы или будущего папы, можно выделить очень существенное звено, которое «впрямую» готовит ответ на вопрос: зачем образуются семьи, а заодно как.

По мнению психологов, мы выбираем партнера, с которым нам легче воспроизвести ситуацию, не решенную в детстве… И это вполне закономерно и естественно. В детстве нужно было очень многое: нужно было быть и чувствовать себя любимым, нужным, желанным, успешным. Необходимо было быть понятым, одобряемым теми людьми, которых мы уважали и ценили. Не каждому повезло: не нашлось нужных людей, не сложились обстоятельства, слишком заняты были родители, не было сестер и братьев или, напротив, были, но все младше, а значит, ответственность на тебе, старшем – в общем, много чего. И вот мы начинаем искать человека, который нам «додаст» то недополученное в детстве. Находим и… нередко проигрываем. У того, другого, что-то свое, и он ждет помощи и поддержки от нас. В общем, опять порочный круг. Вырваться из него можно, по-видимому, единственным образом: осознать себя свободным человеком и подобным же образом отнестись к другому. Легче, разумеется, сказать, чем делать. Сказать легче – делать труднее, но тем не менее надо. Ставка уж очень высока – счастье не только свое, но и детей.

Мама и папа: роли без репетиций

Пофантазируем немного. Встретились двое. Случайно, ну или почти случайно. Понравились друг другу. Нашлись общие интересы, и характерами подошли, и вообще, такое ощущение, что только друг друга и искали всю жизнь. Нашли. Решили создать семью. Понимая, что все не так просто, как кажется, не спешили… Через некоторое время речь зашла о ребенке… С улыбкой рассуждали, как это они – и будут вдруг мама и папа, сразу – взрослые.

Кто-то считает, что взросление начинается с одиночества. Если ребенок одинок, чувствует себя одиноким, он более внимательно наблюдает за окружающим миром, ищет возможность общения, больше дорожит людьми. Другие полагают, что настоящая взрослость – это ответственность, причем ответственность за кого-то; что какой бы умный, продвинутый и самостоятельный подросток, юноша ни был, до тех пор, пока рядом с ним не появится другой человек, который будет от него зависеть (и от которого, кстати, будет зависеть и он), ни о какой действительной ответственности и речи идти не может. Если придерживаться этого взгляда, то процесс взросления человека может быть условно разделен на три этапа. Первый – когда человек учится отвечать за себя, за свои поступки; второй – когда появляется необходимость (добровольная!) ответственности за другого, и третий – когда ответственность двоих направлена на третьего (будущего). Естественно, что рассуждение наше строится в рамках семейной ситуации.

«Мама… папа…» Дорогие, родные, очень привычные с самого детства слова. Первое, что начинает говорить ребенок. Кто же те двое, на которых замыкается мир для маленького ребенка, с которых начинается точка отсчета собственного мира растущего человека?

Существует мнение, что первые материнские чувства зарождаются у девочек в очень раннем возрасте, когда они играют в куклы. И мы согласны с авторами «Энциклопедии молодой женщины» в том, что «…между чувствами девочки, играющей в куклы, и чувствами матери к своему ребенку лежит такая же пропасть, как между чувством „ненависти” к „врагу”, возникающим у мальчишек, играющих в „войнушку”, и действительным чувством ненависти…»

Мать обеспечивает ребенку островок безопасности, с которого он начинает осваивать мир, периодически возвращаясь туда, где ему комфортно и ничто не грозит. Эмоциональная привязанность ребенка к матери обычно дает ребенку чувство безопасности и защищенности.

С отцами, между прочим, та же история: для мальчика первый пример для подражания – отец, и если этого примера нет или он негативный, все последствия предвидеть будет трудно.

В старой, советской еще, книжке по этике и психологии семейной жизни есть во многих отношениях замечательная статья Л. А. Никитиной «Зачем человеку мама?». Приведем несколько выдержек: «…Самая главная обязанность матери – понимать. Должно быть: в раннем детстве мать для ребенка – спасение, защитник, мать – утешение. В более старшем – советник, наставник, мать – утешение. В зрелости: мать – друг, мать – утешение. Должен быть человек, у которого на груди можно плакать и в пять лет, и в пятьдесят…»; «…Мать – не судья, определяющий, что хорошо, что плохо, не пример для подражания, не жизненный эталон… Не этого ждут от нас дети…»; «…Наверное, отношение к матери на протяжении жизни человека строится так: восхищение – сомнение – недоверие – неприятие – осуждение – снисхождение – понимание – прощение – раскаяние – преклонение…»; «…Человек должен знать, что он для кого-то незаменим… может быть любим кем-то конкретно, ограниченно, не так, как любой другой…»

Говоря о матери, о том, какая она есть или какой должна быть, нельзя не остановиться на очень известном, в общем-то, мнении – двух одинаковых (или даже очень похожих матерей) не бывает. Одинаковых не бывает, а вот похожие…

Ученые выделяют несколько основных типов матерей (кстати, у цитируемой Л. Никитиной об этом тоже сказано). Так, выделяют «сверхлюбящую» мать, дитя для нее – единственный свет в окошке, невозможно и помыслить в чем-то отказать, что-то запретить. «Трусиха» терроризирует ребенка своим страхом за него. От себя не отпустит ни на шаг; от любой опасности спрячет под крылышко, оправдает его всегда и во всем.

Другой тип – «жертва, мученица», «страдающая мать» – трагическая фигура: все только детям, самоотречение, самопожертвование и восприятие этого как обязанности. И ожидание возвращения «долгов». И негодование, и обида, если «долги не отдают».

«Ментор» – сверхправильная мама: главный метод – контроль, главная цель – послушание. Ребенок – объект ее воспитательных действий.