Как выйти за пределы своих возможностей. Наука и искусство высоких достижений - Джорджио Нардонэ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это исключает любую форму детерминизма в искусстве достижений, которое больше не сводится только лишь к таланту: талантливыми рождаются и ими становятся (Nardone, 2017). Природные способности, если они не поддерживаются и не тренируются, не развиваются наилучшим образом, или же становятся грузом, который нужно нести. И, наоборот, даже без особенного таланта можно достичь выдающихся результатов благодаря упорной и постоянной практике. Развитие гибкости и способности адаптироваться к обстоятельствам и условиям среды требует ещё более упорной практики для того, чтобы не оставаться в ловушке предвзятых идей и убеждений. Сопротивление эволюционному изменению скрывается в естественной склонности разума к схематизации и избыточному повторению действий, которые когда-то позволили достичь определённых результатов. Речь идёт об одной из самых коварных «психологических ловушек» (Нардонэ, 2020, Nardone, 2013), которые возникают в отношениях с самим собой, другими и миром. Они являются очень удобной стратегий упрощения тех невероятных сложностей, с которыми мы сталкиваемся, взаимодействуя с реальностью. Риск возникает тогда, когда эти умственные и поведенческие схемы становятся ригидными, кристаллизуются, что препятствует постоянному и необходимому процессу реадаптации. Когда Протагор утверждал, что «мастерство – это синтез предрасположенности и постоянной практики», он имел в виду именно непрестанную работу, которую должны выполнять те, кто хочет выйти за пределы привычных ограничений, адаптируя свои навыки и способности к эволюции окружающего мира.
Это второе важнейшее преимущество людей, достигающих выдающихся результатов, нельзя приобрести раз и навсегда; его нужно ежедневно завоёвывать путём постоянной практики. Если великий учёный начнёт почивать на лаврах своих успехов, прекратит учиться, открыто конфронтировать с другими точками зрения, отличными от его собственных, очень скоро он закостенеет в своих идеях, будет терять способность «познавать», все более ориентируясь на то, чтобы «распознавать», и поэтому станет неспособным к открытиям, находясь в плену собственных теорий. Так же и творческий деятель, который прекращает экспериментировать, вскоре «кристаллизирует», облекает лишь в одну форму свою творческую активность. Когда управленец в производственной сфере упорствует в реализации определенных стратегий успеха, не наблюдая их эволюции, он неизбежно ведёт компанию к краху (Nardone, Tani, 2018; Nardone et al., 2008). К сожалению, катастрофы – это правило, а не исключение в тех сферах деятельности, где высокие достижения индивида и сообщества постоянно востребованы. Именно поэтому необходима постоянная бдительность в отношении тенденции к закреплению определённых стратегий мышления и поведения, а также введение альтернативных точек зрения и иных способов действия. Вышесказанное не означает, что нужно постоянно что-то менять; важно сохранять некоторый уровень трансформации, что-то вроде запланированной «энтропии системы», которая бы удерживала её от закостенения, жёсткости. Если есть подходящая идея, необязательно её менять, но важно отдавать себе отчёт в том, когда, где и как она может перестать быть успешной. Когда мы планируем стратегию, ориентируясь на определённый результат и не хотим повторять то, что мы уже успешно использовали в прошлом, мы должны научиться смотреть на вещи с разных точек зрения, разрабатывать различные тактики, сравнивая их по прогнозируемым результатам и, наконец, выбирать способы действия, которые окажутся наиболее эффективными. В любом случае, мы должны подготовить «план Б» и быть готовыми к последующим изменениям в случае неуспеха или неудовлетворительных результатов. В этом последнем случае мы не должны менять всю стратегию, но только внести изменения, которые поддержат её эффективность.
Действенный метод сохранения собственной гибкости и адаптивности состоит в том, чтобы постоянно изучать новое, вводить небольшие поступательные изменения в способ восприятия и поведения. Полезно научиться смиренно принимать то, что мы чего-то не знаем или не умеем, признавая таким образом свои ограничения. Эта практика способствует развитию обоих важнейших качеств людей, достигающих высоких результатов. Мы говорили об этом ранее: прикладывая усилия к изучению нового, человек совершенствует как свою гибкость и адаптивность, так и способность преодолевать фрустрацию. Как утверждал Грегори Бейтсон, «учиться тому, чтобы учиться – это одна из наиболее высоко развитых способностей человеческого существа».
В этом отношении нельзя недооценивать важность языка, который часто «владеет нами больше, чем мы владеем им» (Wittgenstein, 1980). Действительно, лингвистические коды структурируют наше мышление, и мы не осознаём этот процесс. Чем больше мы используем скудный и предметный язык, тем труднее нам будет разрабатывать сложные идеи; чем более сложные слова мы используем, тем больше склоняемся к высокомерию, становясь менее способными рассматривать альтернативы. Когда мы общаемся на причудливом, фантазийном языке, нам трудно сохранять контакт с реальностью в нашем восприятии и поведении. Чем больше мы пользуемся рациональным языком, тем менее мы способны ко взлётам фантазии. Это лишь несколько полезных примеров, которые показывают влияние используемой нами речи на то, кто мы, и что мы делаем.
С первого взгляда может показаться, что невозможно освободиться от этого условия. На самом деле, мы можем пересечь этот океан сложностей, разделяя рулевых нашего корабля, чтобы они были способны направить нас к желанным целям. Нужно приложить усилия, чтобы использовать язык вместо того, чтобы быть им использованными. Это означает умение искусно владеть языком, обращаясь к как можно большему числу лингвистических кодов и выбирая их согласно цели, чередуя рациональный и образный языки, используя инструменты риторики и проводя сравнение с изучением других языков. В античности благороднейшим искусством считалась именно риторика,
