Тот, кто присмотрит за мной - Франк Макгиннес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эдвард. Монахиня приезжает в Бейрут. Она приезжает сюда, чтобы исполнить свой христианский долг по отношению к сиротам этого несчастного города. Сначала, она вступает в дружеские отношения с козой и бродит по разрушенному войной городу. Она считает ее своей компаньонкой и поет ей под гитару. Маленькие дети слышат ее пение и присоединяются к ней, волшебным образов понимая английский. Наш счастливый оркестр участвует в сражениях, они побеждают жестокого врага, и обращают половину Ливана в свою веру- любовь к ближнему. Но не все довольны успехом сестры. Она обезврежена, как и ее гитара. Один из детей кладет расстрелянный инструмент рядом с безжизненным телом монахини, когда они прощаются с ней.
Адам. Песня Мадонны.
Эдвард. В то время, когда закапывают гроб, сбегаются хищники. Они смотрят на мертвую монахиню голодными глазами.
Адам. Они стаей бросаются на ее тело. Они начинают терзать ее плоть. Группа грозных арабских всадников появляется на белых скакунах. Сияющая плоть их лошадей выгодно контрастирует с обескровленным телом мертвой мученицы. Они достают свои пушки. Головы хищников разлетаются вдребезги.
Эдвард. Сэм Пекинпах продакшинз.
Майкл. Посреди этого ужаса раздается музыка. Человек, проповедующий мир, движется сквозь эту грозную толпу. Он выступает против насилия. Он говорит о цивилизации. Это человек мира.
Адам. Ричарда, ****ь, Аттенборо фильм.
Эдвард. К счастью, в этот момент, на сцене неподалеку танцует группа крестьян, размахивая своими косами. Безупречно фотогеничные, они завоевали сердца жестоких арабов, тем, что среди них был один увечный, слепо- глухо- немой мечтавший стать актером. С помощью своей матери и собственной настойчивости, в конце- концов, он завоевывает Оскара, на который теперь он может вылечить свои больные уши — Адам. О, Господи, только не Ирландское кино, пожалуйста — Эдвард. И они зажили счастливо.
(Пауза)
Мы в дерьме.
Майкл. По всей видимости, да.
Эдвард. Ну и что ты думаешь?
(Пауза)
Давай, подбодри нас. Подними нам дух, старина. Расскажи нам все о войне. Многие ведь прошли уже, через все это. Блестящий пример для всех нас. Позволь нам услышать, что это все во имя Британии.
(Пауза)
Ты что, в отчаянии? Ты уже распрощался со своей жизнью,? Так, что ли?
Майкл. Тебя я боюсь не больше, чем их.
Эдвард. Ну же, дай нам это услышать -
Майкл. Ты понял о чем я. Я не боюсь вас.
Адам. Он не боится тебя, Эдвард.
Эдвард. Он не боится и тебя, Адам.
Адам. Он ничего не боится.
Эдвард. Нет, не боится.
Майкл. В этой ужасной ситуации-
Эдвард. В этой ужасной ситуации — Майкл. В какой мы оказались — Эдвард. В какой мы оказались — Майкл. Я с трудом понимаю, каким образом мучая меня — Эдвард. Я с трудом понимаю — Майкл. Вы пытаетесь облегчить — Эдвард. Облегчить — облегчить — облегчить — облегчить — облегчить.
Майкл. Вы хотите, чтоб я признался, что боюсь вас?
(Пауза)
Это то, что Вам нужно?
(Пауза)
Неужели этот извращенный способ поможет вам меньше бояться самих себя, потому что вы очень испуганы, и я нахожу это откровенно омерзительным, что вы объединяетесь против меня, по единственной причине - найти себе в этом опору в борьбе против них. Мы здесь все вместе. Не забывайте это.
Если уничтожат меня, уничтожат и вас.
(Пауза)
Адам. Снимаем кино.
Эдвард. Три мудака сидят в Ливанской тюрьме. Англичанин, ирландец, и американец. Никому нет дела, что они в тюрьме, ведь они в Ливане по своим личным делам.
Адам. Американец попался первым. Когда он был на свободе, то боялся сойти с ума.
Эдвард. Ирландец попался вторым. Он сошел бы с ума без американца. К ним, этим двум мудакам, присоединили третьего- англичанина.
Майкл. Англичанин не мог понять, сошли ли с ума эти двое или нет, находясь в камере. Похищение поразило его самого до сумасшествия, поэтому он старался не потерять голову перед лицом их грубой провокации — Эдвард. То, что он их не испугался уже доказывало, что они не сошли с ума.
Адам. Со своей стороны, они были признательны ему за это доверие.
(Пауза)
Майкл. Вы дьявольски меня напугали.
Эдвард. Англичане, также, всегда пугают меня. Что же до ебнутых американцев — Майкл. Да, они все довольно двинутые — Эдвард. Ты можешь себе представить, что это значит оказаться здесь с этим янки — Майкл. Да, это должно быть не сладко — Адам. ****ь, что за говно вы несете?
Майкл. Я бы хотел, чтоб мы не ругались. Мой язык стал превращаться в помойку, с тех пор, как я встретил вас обоих. На самом деле, я чувствую, что мы сами отдаемся их власти, когда позволяем себе опускаться до вульгарности- нет, я, все-таки, лицемерный ханжа. Извините.
(Пауза)
Я просто хотел сказать, что считаю фильмы Ричарда Аттенборо вполне добротными. Он потратил более двадцати лет, чтобы снять Ганди, и этот фильм- доказательство его честности, профессионализма, и откровенных политических взглядов — Эдвард. Майкл?
Майкл. Что?
Адам. Говно.
Майкл. Хорошо, он немного длинноват, этот Ганди.
(Пауза)
Адам. Мне интересно, чтобы сделал Сэм Пэккинпах с биографией Ганди.
Майкл. Ганди был бы расстрелян в первой же части.
Адам. Но Ганди и был расстрелян в первой части фильма Аттенборо.
Эдвард. Правда?
Майкл. Да.
(Пауза)
Здесь, в Ливане, есть стервятники?
Адам. Что ты имеешь в виду?
Майкл. Ну, тот фильм, где Мадонну разрывают стервятники, это на самом деле могло быть здесь, в Ливане?
(Пауза)
Скорее всего, это была шутка.
(Пауза)
Стервятники, очень злобные создания, вы это знаете. Я не специалист по их рациону, но однажды слышал по радио замечательное описание — Адам. Майкл, Я - Сэм Пэккипах. Это пушка.
(Он направляет свой палец на Майкла)
Ты мертв.
(Он стреляет в Майкла)
Эдвард. Какая бессмысленная трата человеческой жизни.
Майкл. Ты думаешь, мы выберемся когда-нибудь отсюда?
(Пауза)
Какой смысл держать нас под стражей?
(Пауза)
Моя мама не очень хорошо себя чувствует. Она будет очень беспокоиться обо мне.
Как ты думаешь, они, по крайней мере, сообщили ей, что я жив? Я знаю, это звучит не вполне разумно волноваться о матери, когда мы сами находимся в том положении, в каком находимся, но я, действительно, волнуюсь, я волнуюсь так сильно- Мне просто интересно знать, сказали ли они ей, чтобы она не волновалась — Адам. Я уверен, что сказали.
Эдвард. Да.
Майкл. Да.
(Пауза)
Все это довольно неприятно, не так ли?
Эдвард. Да.
Майкл. Да.
Адам. От тебя ничего не зависит.
(Пауза)
Майкл. Мы же не можем быть здесь долго, правда?
(Пауза)
Адам. Единственное, что меня не устраивало в Ганди. Он был слишком долгим, этот фильм. Слишком долгим.
Сцена четвертая
Адам раскачивается взад и вперед и тихо напевает «Someone to Watch Over Me». Майкл переводит свой взгляд попеременно с Адама на Эдварда. Эдвард спит.
Эдвард бормочет во сне. Адам что-то шепчет про себя.
Адам. Мама и Папа, Мама и Папа, Мама, Папа.
Майкл. Это поразительно, как я мало сплю здесь. Тебе тоже тут не очень-то спится, Адам.
Адам. Адам выиграл стипендию, стипендия Адама по исследованию ударений в древнегреческом языке. Ты мною гордишься?
(Адам продолжает напевать «Someone to Watch Over Me»)
Майкл. Эдвард, конечно, умер для мира.
Адам. Нет, они были слишком заняты, слишком много приемных детей, чтобы уделить внимание каждому. Мы приглашаем в дом всех наших бедных маленьких братьев и сестер. Внеси свою лепту в строительство Америки. Об этом они мечтали, в то время, как остальная часть Америки спускала себя в туалет. Адам такой, что поможет.
Майкл. Чем ты мог помочь?
Адам. Адам чистый. Может быть даже слишком чистый. Как он может быть таким чистым? Адам слишком страдает. Если мы позволим, то он примет на себя все наши страдания. Избавьтесь от ваших страданий, люди, избавьтесь от ваших приемных детей. О, Боже, помоги мне. Я хочу- что я хочу? Уснуть - просто уснуть. Я не могу. Потому, что когда я сплю, то я вижу сны. Я вижу мою маму и моего отца, и я слышу все сражения в этом доме сражений. Мне сниться моя девушка. Мне сниться ее семья. Я сам себе снюсь. И мне страшно, потому что я не узнаю себя в этих снах. Боже, помоги мне. Боже, спаси меня. Выведи меня отсюда. Пожалуйста, пожалуйста. Будет, будет, малыш. Упокойся. Я здесь, я здесь, твоя мама здесь. Она сильная. Твой папа любит тебя. Держи себя в руках, добрый, хороший Адам, нам так нужна твоя опора.
