Кожаный Чулок. Большой сборник - Купер Джеймс Фенимор

Она обернулась к Луизе — та стояла бледная как смерть и дрожащим пальцем указывала на сук дерева.

Элизабет быстро глянула туда и увидела свирепую морду и горящие глаза пумы, готовящейся к прыжку.

— Бежим! — крикнула Элизабет, схватив Луизу за руку.

Но та вдруг пошатнулась и тут же упала без чувств.

Элизабет была не из тех, кто покидает друга в минуту опасности. Она быстро опустилась на колени перед лежавшей без сознания Луизой и, пытаясь привести ее в чувство, разорвала ворот ее платья, сама в то же время непрестанно подбадривая четвероногого защитника.

— Смелее, смелее, Воин! — кричала она, хотя голос ее начал дрожать.— Ну смелее же, смелее, мой верный Воин.

И тут внезапно на землю спрыгнул доселе не замеченный ими детеныш пумы, уже довольно взрослый, — он сидел на ели, росшей как раз под буком, на котором находилась его мамаша. Этот несмышленыш, хотя вид у него был уже достаточно свирепый, ничуть не испугался; он подражал голосу и движениям своей родительницы, что странно сочеталось с его игривостью котенка. Поднявшись на задние лапы, он принялся сдирать передними кору с дерева, как это делают кошки. Потом заиграл, хлеща себя хвостом, рыча и царапая когтями землю и всячески стараясь изобразить свирепую взрослую пуму.

Все это время Воин не двинулся с места, готовый броситься вперед, и, прижавшись к земле и слегка присев на задние лапы, следил глазами за малейшим движением пумы и ее детеныша. А тот с каждым игривым прыжком приближался к собаке. Рычание всех троих становилось все более грозным, и вот детеныш, прыгнув дальше, чем рассчитывал, очутился прямо перед мастифом. Раздались пронзительные вопли, шум борьбы, но уже в следующее мгновение все было кончено. Воин подкинул детеныша с такой силой, что тот взлетел в воздух и, ударившись о ствол дерева, упал замертво.

Элизабет следила за этой краткой борьбой, радуясь, что мастиф смог так живо расправиться со зверенышем, но тут пума спрыгнула с дерева с высоты двадцати футов прямо на спину собаки. Никакие слова не могут описать того, что затем последовало. Сцепившись в клубок, на сухих листьях катались два оглушительно ревущих зверя. Мисс Темпл, стоя на коленях подле лежащей без чувств подруги, не отрывала глаз от сражавшихся врагов. Она смотрела и с ужасом и в то же время с напряженным вниманием, почти забыв, что от исхода борьбы зависит ее собственная участь. Прыжки обитательницы леса были так мощны и стремительны, что тело ее, казалось, все время было в воздухе. Собака мужественно встречала каждое нападение врага. Когда пуме удавалось вцепиться в плечи мастифа, куда она все время целилась, старый Воин, весь изодранный когтями свирепой кошки, залитый собственной кровью из десятка ран, стряхивал с себя страшного противника, как перышко, и, встав на задние лапы и оскалив клыки, вновь неустрашимо кидался в бой. Однако почтенный возраст да и праздная жизнь последних лет подорвали силы благородного животного, не исчезла лишь былая отвага. Но вот разъяренная хищница сделала необычайно сильный прыжок и оказалась вне пределов досягаемости для мастифа. Тот делал отчаянные, но бесплодные попытки снова кинуться на нее. Наконец пуме удалось вскочить на своего престарелого врага, но она удержалась на нем лишь одно мгновение. Неимоверным напряжением всех своих сил собака вновь сбросила ее наземь. Но, когда Воин вонзил зубы в бок кошки, Элизабет увидела, что его медный ошейник, все время сверкавший, пока звери дрались, весь залит кровью, и она поняла, что ее четвероногий друг вот-вот падет на землю бездыханным. Пума несколько раз подряд пыталась вырваться из державших ее челюстей, но безуспешно. Внезапно мастиф опрокинулся на спину, тело его забилось в конвульсиях и тут же затихло. Бедному Воину пришел конец.

Теперь Элизабет была в полной власти страшной кошки. На мгновение глаза коленопреклоненной девушки встретились с глазами свирепого зверя. Говорят, что низшие твари иногда робеют под человеческим взглядом. Возможно, что именно поэтому пума не кинулась сразу. Она подошла к собаке и обнюхала павшего врага, затем обнюхала также и своего мертвого детеныша. Сверкая глазами, яростно хлеща себя по бокам хвостом, кошка выпустила из широких лап когти длиной в дюйм...

Мисс Темпл не могла шевельнуться. Она не сводила глаз с дикого зверя. Лицо ее покрылось смертельной бледностью, губы полураскрылись в немом ужасе.

Казалось, сейчас наступит роковая развязка. Тело прекрасной девушки покорно склонилось, ожидая неминуемого удара, как вдруг она смутно расслышала шорох листьев позади себя.

— Тсс! Осторожнее...— послышался шепот.— Наклонитесь ниже, из-за вашей шляпы мне не видно ее головы.

Скорее повинуясь инстинкту, чем сознавая, что она делает, наша героиня опустила голову низко на грудь. Щелкнул выстрел, прожужжала пуля, и раздались яростные вопли зверя, который покатился по земле, кусая самого себя, ломая ветви и сучья вокруг. В следующее мгновение из-за кустов выскочил Кожаный Чулок и кинулся к пуме, громко крича:

— Сюда, Гектор, сюда, старый дурень! Она еще может прыгнуть, кошки живучие твари!

Бесстрашно загородив собой девушек, Натти перезарядил ружье; раненая пума грозно рычала и отчаянно пыталась прыгнуть — к ней как будто возвращались сила и свирепость. Но вот Натти приставил ружейный ствол к голове кошки и этим выстрелом убил ее наповал.

Элизабет испытывала такое чувство, будто сама она только что воскресла из мертвых. В натуре нашей героини было уменье мужественно встречать опасность, и чем страшнее была опасность, тем больше девушка оказывала ей внутреннее сопротивление. Но все же Элизабет была лишь женщиной. Будь она одна в момент встречи с пумой, ее находчивый ум, вероятно, подсказал бы выход, она сумела бы как-нибудь спастись, но на земле лежала без чувств ее подруга, Элизабет не могла ее покинуть. И, как ни страшен был вид врага, Элизабет ни на секунду не оторвала от него взгляда, и долго еще после этого события она мысленно возвращалась к тому, что ей пришлось тогда пережить; даже во сне ее мучили жуткие воспоминания о каждом движении зверя.

Мы предоставим читателю самому вообразить, что последовало затем — как Натти принес в шапке воды из ближайшего ручья и привел в чувство Луизу и какими жаркими изъявлениями благодарности осыпали спасенные девушки старого охотника. Натти выслушал особо бурную благодарность Элизабет просто и добродушно, понимая волнение девушки, но явно не придавая значения своему поступку.

— Ну полноте, мисс Темпл,— говорил он.— Хорошо, хорошо, мы поговорим об этом в другой раз. А теперь пойдемте, я выведу вас на тропу. Вы столько натерпелись, что небось не чаете, как бы попасть домой.

Они шли медленно, приноравливая свой шаг к шагу ослабевшей после обморока Луизы. Выйдя на дорогу, девушки распрощались со своим спасителем, заверив его, что теперь смогут дойти одни: их приободрил вид поселка, лежавшего в долине перед ними, как на картинке: впереди — озеро, в конце долины — извивающаяся лента реки и над крышами домов — сотни выбеленных кирпичных труб.

Читателю незачем объяснять, он и сам поймет мысли и чувства молодых девушек, только что избежавших смерти от когтей и зубов хищного зверя, поймет, какой горячей благодарностью провидению, не покинувшему их в момент опасности, были преисполнены их сердца, представит себе, сколько раз за то время, пока они спускались с горы, кидались они в объятия друг друга, когда вдруг вспоминали только что пережитое, и их снова и снова охватывало блаженное сознание того, что они спасены.

Кожаный Чулок стоял на горе и смотрел вслед их удалявшимся фигурам, пока те вовсе не скрылись за поворотом дороги. Тут он подозвал собак, вскинул ружье на плечо и снова углубился в лес.

— Да, бедняжки натерпелись страху,— рассуждал он сам с собой.— Такое кого хочешь напугает. Подумать только: встретиться в лесу с пумой, да еще у которой убили детеныша! Не знаю, может, надо было сразу целить злодейке в глаз, а не в лоб. Но кошки твари живучие, да и выстрел был не так уж плох, ведь я не видел ничего, кроме её головы да кончика хвоста... Эй, кто там идет?