Путешествие на Запад. ТОМ III - У Чэн-энь

– Интересно знать, где сейчас наш учитель, куда умчал его конь?

И вдруг они заметили своего наставника на высоком суку придорожного дерева.

Чжу Ба-цзе продолжал шутить:

– Глядите, братцы! – сказал он. – Наш учитель заждался нас и от скуки полез на дерево, да еще качается на суку, словно на качелях!

Сунь У-кун сразу же понял, в чем дело, и прикрикнул на Чжу Ба-цзе.

– Замолчи ты, Дурень! Он не сам полез, кто-то подвесил его на сук. Вы идите помедленнее, а я слетаю вперед и узнаю, что случилось.

О, волшебный Сунь У-кун! Быстро взбежав на пригорок, он стал пристально вглядываться вдаль и увидел шайку разбойников. Это обрадовало его. «Вот удача, – подумал он, – на ловца и зверь бежит».

Сунь У-кун тотчас же встряхнулся и мигом превратился в чистенького, благообразного послушника лет шестнадцати, одетого в черную рясу. За спиной у него висел синий холщовый мешок. Семеня ногами, послушник подбежал к дереву, на котором висел Танский монах, и окликнул его:

– Наставник! Что с вами случилось? И откуда взялись эти злодеи?

– Брат мой!-отвечал Танский монах. – Зачем спрашивать? Ты бы лучше помог мне…

Но Сунь У-кун не унимался:

– Чем занимаются эти люди? Кто они такие?

– Эти люди преградили мне путь, – отвечал Танский монах. – Они задержали меня и потребовали денег за проход. Но денег у меня, как тебе известно, нет. Вот они и подвязали меня сюда и ждут твоего прихода, чтобы ты им уплатил. Иначе придется отдать им нашего белого коня.

Эти слова рассмешили Сунь У-куна, и он сказал:

– Наставник мой, ты неисправим! Я видел много монахов, но такого мягкотелого, как ты, не встречал. Ты – посланец самого Танского императора и идешь на Запад к Будде, как же ты можешь отдать своего коня-дракона?

Но Танский монах возразил ему:

– Брат мой! Что поделаешь? Гляди, как меня избили, а потом еще подвесили на этот сук.

– Что же ты им сказал? – спросил Сунь У-кун.

– Когда они принялись меня бить, – отвечал Сюань-цзан, – я не знал, что делать, и сослался на тебя.

– Что же ты сказал им, сославшись на меня? – снова спросил Сунь У-кун.

– Я сказал им, – продолжал Сюань-цзан, – что у тебя есть деньги на дорожные расходы и обещал им, как сделал бы всякий, попавший в беду, отдать их, лишь бы они перестали истязать меня.

– Вот хорошо! – обрадовано произнес Сунь У-кун. – Просто замечательно! Благодарю за то, что ты меня так высоко ценишь. Ну что ж! Раз уж сослался на меня, пусть так и будет. Если в течение месяца будешь ссылаться на меня раз семьдесят, а то и восемьдесят, у меня, старого Сунь У-куна, пожалуй, будет работенка.

Заметив, что Сунь У-кун переговаривается со своим наставником, разбойники окружили Сунь У-куна и, подступив к нему, закричали:

– Эй ты, молодой монах! Твой наставник сказал нам, что у тебя за пазухой есть деньги на путевые расходы. Выкладывай их сюда, только живо! Если же посмеешь сказать «нет», то сразу же расстанешься со своей паскудной жизнью.

Положив узел на землю, Сунь У-кун спокойно произнес:

– Уважаемые начальники! Не кричите на меня! Здесь в узле есть кое-какие сбережения на дорожные расходы, но немного. Золота слитков двадцать, серебра слитков тридцать, да еще немного мелочи на разные расходы, не знаю сколько, не считал. Если вам нужны эти деньги, забирайте их вместе с узлом, только оставьте в покое моего наставника и не бейте его. Помните, что сказано в древней книге: «Основой всего является добродетель, а богатство – дело второстепенное». Поэтому деньги для меня ничего не стоят. Мы – монахи, отрешившиеся от мира, всегда найдем себе подаяние. Стоит нам встретить доброго человека, как у нас появятся и деньги и одежда. А много ли нам нужно? Вы только отпустите моего наставника, а я отдам вам все, что имею.

Разбойники обрадовались.

– Старый монах – скряга, зато этот молодой, видно, щедрый малый.

Сразу же раздался приказ:

– Освободить монаха!

И на этот раз Танский монах был спасен. Не помня себя от радости, он вскочил на коня и, забыв о Сунь У-куне, поскакал обратно. Видно было лишь, как он стегал коня, чтобы скорее скрыться.

– Наставник! – крикнул ему вслед Сунь У-кун. – Ты не по той дороге поехал!

Подхватив узел, он хотел было бежать вдогонку, но разбойники преградили ему дорогу:

– Ты куда? Отдавай деньги, не то мы разделаемся с тобой!

Сунь У-кун рассмеялся.

– Уж если говорить о деньгах, то третью часть следовало бы отдать мне.

– Ишь ты, какой шустрый, – сказал один из разбойничьих главарей. – Хочешь провести своего наставника и взять себе часть денег. Ну ладно, выкладывай сколько у тебя есть. Если много, то мы и тебе часть выделим, чтобы ты купил себе фруктов и тайком полакомился.

– Уважаемый брат мой! – отвечал на это Сунь У-кун самым серьезным тоном. – Ты не понял меня. Откуда я возьму деньги? Я хотел получить долю из тех денег, которые вы отняли у других людей.

Тут разбойники пришли в неописуемую ярость и стали на чем свет стоит бранить Сунь У-куна:

– Этот мальчишка играет с огнем, он, видно, не знает, что мы с ним сделаем! Мало того, что он не желает отдавать своих денег, он еще осмеливается посягать на наше добро. Вот тебе за это!

И с этими словами один из главарей принялся хлестать Сунь У-куна по его гладко выбритой голове. Он нанес ему несколько ударов, но тот, как ни в чем не бывало, продолжал говорить, расплывшись в улыбке.

– Уважаемый брат мой! Ты можешь бить меня до весны будущего года, все равно я ничего не почувствую.

Разбойник призадумался:

– Ну и крепкая у тебя башка! – сказал он удивленно.

– Что ты! Что ты! – засмеялся Сунь У-кун. – Я не заслужил такой похвалы. Голова у меня самая обыкновенная, но для меня и такая хороша.

Разбойники, конечно, не могли вынести такого позора и принялись бить Сунь У-куна вдвоем, а потом втроем.

Наконец Сунь У-кун не выдержал и сказал им:

– Уважаемые господа! Смирите свой гнев. Сейчас я достану вам деньги!

И вот наш шутник потер себе ухо и вытащил оттуда иглу.

– Уважаемые господа! Я монах, покинувший мир суеты, – сказал он, – и денег не имею. Вот возьмите, если хотите, эту иглу. Больше мне нечего дать вам.

– Проклятье! – выругался один из разбойников. – Богатого монаха упустили, а вместо него поймали этого лысого осла! Может быть, ты хороший портной, не знаю, – сказал разбойник, обратившись к Сунь У-куну, – но нам на что твоя игла?

Тогда Сунь У-кун несколько раз подбросил иглу на ладони, потом помахал ею, и вдруг на глазах у всех она превратилась в огромный посох толщиной с плошку. Разбойники испугались.