Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ) - "Zarylene"

Испытывая нечто среднее между страхом и замешательством, побежала от алтаря Вермины прочь, через столовую и спальню наверх, чтобы запечатать Храм и спасти всех.

Я мчалась среди разворачивающихся сражений, убийств и криков о помощи. Лица сражающихся казались знакомыми, но страх, сидящий в сердце, колол как острая игла и не позволял мне остановиться, чтобы помочь им. Бежать, кстати, было не слишком удобно, непривычно – не знаю, как мужчины вообще бегают с такими штуковинами между ног?! Несмотря на дискомфорт и определённую новизну ощущений я миновала спальни, зал зачарования, лестницу и очутилась у подставки для камня душ слева от металлического кольца на цепи.

Трясущимися руками я вытащила из кармана небольшой камень, сияющий бледно-розовым светом, и установила на место, после чего со всей силы дернула за цепь, высвобождая Миазмы…

Очнувшись от сна, первым делом ощупала себя и с облегчением выдохнула – ничего лишнего, всё моё при мне, а Казимирово в прошлом. Во рту скопилась вяжущая сладкая слюна, и сильно захотелось пить. Поднявшись на ноги, я обратила внимание на камень душ, поддерживающий магическую преграду. Я забрала камень и силовой барьер исчез.

Из лаборатории с крайне взволнованным видом выбежал Эрандур.

– Как себя чувствуешь? – он схватил меня за плечи и посмотрел прямо в глаза.

– Это… – выдохнула я. – Просто потрясающе! Необыкновенно! Всё происходило точно наяву!

Кровь грохотала в ушах, сердце выпрыгивало из груди, но улыбку невозможно было стереть. Хотелось рассказать, что пришлось в мужчину превратиться, да постеснялась.

– Благословение богини и магия алхимиков слились в единую эссенцию, которая может творить удивительные вещи. Я тебе завидую… – признался жрец.

– Стало быть, знаешь, как она работает? Пил зелье раньше?

– Да, давным-давно я был в числе служителей Вермины, но в тот день, когда на Храм напали орки, сбежал.

– Спасибо, что подтвердил мои догадки, – радостное возбуждение от пережитого сменилось разочарованием. – Все мужики – одинаковые! Что норды, что данмеры! Лжецы! Почему не сказал сразу?!

– Согласись, что неразумно начинать знакомство с женщиной словами: «Я бывший даэдрапоклонник и воровал воспоминания у детей!» – разозлился Эрандур. – Ты эгоистка, Джулия Октавия, если думаешь, что весь мир тебе что-то должен! Я хотел лишь помочь жителям Данстара, спасти их жизни и души от когтей алчной похитительницы снов!

– Вот и прекрасно! А я тут, по-твоему, чем занимаюсь?! С подозрительным жрецом, за которым плетусь по древним руинам. Ради чего?

– Ради себя. Ты спасаешь только себя. Жаждешь выбраться из ловушки, и тебе безразличны люди, которым ты якобы пытаешься помочь!

– Ах, так! – насупилась я, пылая от злости. – Ну, тогда попробуй взглянуть на себя со стороны! Тебе тоже безразличны эти люди, ты пришёл сюда за своим искуплением и только! И ты ни за что бы не сунулся в катакомбы, не захлопнись эта ловушка! – голос сорвался на крик, спокойствие было потеряно. Больше всего на свете, захотелось превратить жреца в сотню септимов.

– Мы не поможем ни себе, ни жителям Данстара, если будем сейчас выяснять, кто эгоистичнее, – восстановив хладнокровие, высказал Эрандур. – Нужно спешить к Черепу, иначе, боюсь, мы останемся здесь навеки.

Громкий спор привлёк внимание очнувшихся культистов.

– Проклятье! – Эрандур помчался вперёд, но агрессивно настроенные служители Вермины встретили его огненными заклятиями. В воздухе запахло палёным.

Я крепко схватила Ваббаджек руками и прицелилась, надеясь ещё раз услышать куриное кудахтанье, однако посох сработал по-другому.

Яркая вспышка резанула по глазам, облако красного дыма заполнило зал. Вместо кудахтанья раздалось рычание чудовища.

Высокий темнокожий даэдра в доспехе с шипами на плечах, вооружённый чёрным двуручным мечом явился перед пробуждёнными приспешниками Вермины. Размашистым движением он снёс им головы с плеч, оставив тела извергать потоки алой крови.

– Я чую слабость! – хриплая, с придыханием, речь монстра звучала невнятно.

Эрандур резко развернулся и побежал.

Даэдра с мечом наперевес погнался за ним, замахнулся, ударил, и жрец вскрикнул от боли. Изогнутый клинок из Обливиона окрасился кровью. Данмер упал как подкошенный, а я едва не умерла от страха. Призванный монстр растаял в красноватой дымке. С трудом вырвавшись из ледяной хватки оцепенения, я бросилась к Эрандуру. По его спине расползалось тёмное кровавое пятно.

========== Глава тринадцатая. Я осталась с ним вдвоём, не зная ничего о нём… ==========

Рана оказалась глубокой – лезвие меча призванного даэдра распороло спину Эрандура. Повезло, что рогатый монстр не перерубил жреца пополам.

Я простёрла руки над раной, призывая исцеляющий свет. Золотистое сияние окружило данмера, кровотечение постепенно замедлилось, но чем дольше приходилось удерживать магический транс, тем сильнее ощущалось головокружение.

Эрандур судорожно дёрнулся.

– Не шевелись, – попросила я. – Мне нужно немного времени.

– Откуда взялся дремора? – прохрипел он.

– Дремора? Тот даэдра? Кажется, из-за Ваббаджека.

– Из-за чего?

– Молчи. Потом объясню, – разговоры отвлекали от исцеления, но к счастью, удалось срастить края раны так, что остался только тонкий белый шрам на спине данмера.

Пока я, тяжело дыша, приходила в себя после сотворения чар, Эрандур стянул накидку-капюшон, порванную клинком дреморы. По плечам рассыпались длинные пепельные патлы.

– Ты не должна больше использовать этот посох. Он опасен, – предостерёг жрец.

– Сражаться с культистами тоже опасно, – не согласилась я.

Уставшее тело напомнило о себе жаждой и голодом – губы пересохли, а в животе неприятно посасывало. Сколько времени прошло, с тех пор как мы переступили порог Храма Призывателей Ночи? Душный сладкий полумрак стал невыносимым.

– Пить хочется, – не хотелось жаловаться Эрандуру на своё состояние, но пришлось.

– Предлагаю вернуться в кладовые и поискать вино, либо идти вперед… – данмер медленно поднялся и протянул мне руку.

Я нерешительно приняла помощь жреца. Слабость тяжёлой глыбой давила на плечи, но останавливаться на полпути было нельзя. По форту гуляло эхо, издали доносились боевые кличи и пронзительные крики – орки и культисты продолжали сражаться.

– Я долго спала?

– Не знаю наверняка, – тихо ответил Эрандур. – Может быть, несколько часов, прежде чем переместилась. Связь с Трясиной быстро не устанавливается – приняв Апатию, нужно достигнуть определённого состояния. Из-за этого ритуалы часто длились месяцами, а то и годами.

От рассказа данмера вовсе не стало легче, но прояснилось, откуда взялся голод.

– Теоретически… – замялась я, боясь ляпнуть глупость. – Мы можем зажарить и съесть сердце даэдра?

– Не советую. Единственное, что могло сохраниться в Храме за столько лет, это вино.

Поняв, что утолить голод в ближайшее время не удастся, решила побороть собственные слабости и идти вперёд.

Украшенные черепами и пентаграммами столы, расставленные вдоль стен, чередовались с небольшими барельефами Вермины и меня сейчас не интересовали – от них мало проку, а камни душ, к сожалению, несъедобны. От зала зачарования вёл налево широкий коридор. На полу валялась убитая культистка. Показалось, что я видела во сне, как орк пронзает эту женщину стальным мечом.

– Покойся с миром, сестра! Да отведёт тебя Её Милость к свету! – Эрандур сложил ладони в молитвенном жесте.

– Старая знакомая?

– Можно и так сказать, – он перевернул тело, и я в ужасе отшатнулась. У даэдрапоклонницы был зашит рот!

– Это ты сделал?!

– Нет, – Эрандур оставил культистку и продолжил неспешно идти по коридору.

– А зачем?! Как она ела с зашитым ртом?! Что здесь вообще происходило?! – потрясение заставило на время позабыть обо всех физических потребностях, а глаза защипало от слёз.