Вся синева неба - да Коста Мелисса

Он поджимает губы с сомнением и досадой.

— Значит, если я сделаю тебе предложение здесь и сейчас…

— Я отвечу нет! Без колебаний!

Он делает вид, что обиделся, и сталкивает ее с кровати. Он все-таки обиделся немножко, хоть и не хочет себе в этом признаваться.

— Эй!

Забравшись обратно на кровать, она начинает бить его ладошкой.

— Беда в том, видишь ли, что потом может быть слишком поздно…

— Что?

— Когда ты решишься пасть передо мной на колени, я, может быть, передумаю…

Она корчит ему жуткую презрительную гримасу.

— Я перед тобой на колени? Никогда!

Он отвечает рассерженно:

— Все равно я на тебе никогда не женюсь. Я женюсь на блондинке.

Она складывает руки на груди.

— Понятно.

— Что тебе понятно?

— Я тебя обидела. Ты хочешь меня задеть.

— Ничего подобного. Просто я всегда предпочитал блондинок. И к тому же воспитанных…

На этот раз он чувствует, что задел ее по-настоящему.

— На что ты намекаешь?

— Не знаю…

— Знаешь! Ты намекаешь, что мне не хватает воспитания?

— Немножко… Ты действительно грубовата, Лора.

Она меняется в лице. Вскакивает, подхватывает свою одежду, сумку.

— Эй! — кричит он, тоже вставая.

Она не обращает на него внимания. Он пытается удержать ее за руку.

— Эй! Хватит! Я не хотел! Я…

Лора закидывает ремень сумки на плечо. Она в сорочке, одежда и туфли в руках.

— Ло, ты же не уйдешь вот так!

— Ло?

Она смотрит презрительно. Она всегда так смотрит, когда обижена. Ее рука уже на ручке двери. Он хочет ей сказать: Перестань, я люблю тебя. Да, я обиделся. Ты права. Поэтому я наговорил этих глупостей. Она поворачивает ручку, бросает ему:

— Хорошего вечера!

Дверь с силой хлопает. Эмиль хотел бы сказать ей правду… Хотел бы сказать, что мечтает когда-нибудь жениться на ней.

Они, разумеется, помирились. Но он ей этого так и не сказал.

Жоанна ворочается во сне. Видно, плохо спит.

Всплывает еще одно воспоминание…

— Добрый вечер.

— Добрый вечер.

— Вы Карен?

Женщина оборачивается медленно, рассчитанно томными движениями. Она высокая, очень высокая. Наверно, выше его на несколько сантиметров. И брюнетка. Очень жгучая брюнетка.

— Да, я Карен. Вы Эмиль?

Он кивает. Ему ужасно неловко. Он понятия не имеет, почему пришел сюда. У него влажные руки. Ярость бушует в груди. Желание отомстить всему свету. У меня украли Лору. Кто-то увел у меня Лору. Бессонной ночью он создал этот аккаунт на сайте знакомств для неверных жен. Он прокручивал профили, пока не наткнулся на Карен. На нем было фото черноволосой, очень стройной женщины. Сорок лет. Замужем десять. Хочется перчику. Она уточняла, что встречается только в коктейль-барах. Если проскочит искра, может приехать к своему завоеванию, но согласна и провести ночь в отеле. Предпочитает молодых. Не старше тридцати лет. Он чуть не сблевал, читая ее описание. Но желание было сильнее, яростнее. Была потребность заставить ее отплатить за Лору. Они связались, назначили свидание в этом неприметном коктейль-баре, где ей не грозили нежелательные встречи (месье — нотариус, и у него много знакомых в городе).

— Не робей, садись.

Она показывает ему на высокий табурет, и он забирается на него, чувствуя себя испуганным ребенком перед внушительной взрослой тетей.

— Я начала без тебя.

Перед ней красуется бокал шампанского. Она кладет руку ему на колено с видом собственницы.

— Что ты хочешь выпить?

Застигнутый врасплох, он отвечает первое, что приходит в голову:

— То же, что и ты.

Заказав для него, она поворачивается, чтобы рассмотреть его во всех подробностях.

— Скажи на милость, ты же только что из колыбели!

Он выдавливает из себя: «А… Э-э», — и ее это смешит.

— Какой ты лапочка! Обожаю таких молодых людей. Вы еще невинны и так чисты!

Она полностью в своей тарелке. Смеется очень громко. Она, должно быть, встречала уйму таких, как он, молодых, робких. Привыкла командовать.

— Ну, скажи мне… Что такой юнец делает совсем один на этом сайте? У тебя нет подружки?

Прибыл его бокал шампанского, и он отпивает глоток, прежде чем коротко ответить:

— Сейчас нет.

Ее глаза всматриваются в него, словно рентгеном просвечивают, кажется, читают его мысли.

— Ты был влюблен, а она ушла?

Ему не удается солгать. Обезоруженное выражение выдает его с головой.

— Я так и знала, — заявляет Карен. — Не ты первый, знаешь ли. Я подбирала немало раненых птенцов.

У нее добродушный вид.

— Ба, знаешь… Если я могу хоть немного утешить…

После этого он пытается вернуть себе контроль над ситуацией. Сам задает ей вопрос, но обращается на «вы». И снова выдает себя.

— А ваш… твой муж?

Она смотрит на него умильно, как будто ему не понять, как будто он слишком невинен.

— Ба… Рано или поздно ты поймешь. Брак — это очень громкое слово, которое мало что значит сегодня.

И она добавляет, словно оправдываясь, со слегка сокрушенным видом:

— Я живу с нотариусом. Это делу не помогает… Брак для него — это скорее бумажная волокита и раздел имущества…

После нескольких бокалов шампанского она снова кладет руку ему на колено.

— Поднимемся?

Над коктейль-баром расположен отель. Это никакая не случайность. Карен отлично знает свою охотничью территорию. Они берут номер на имя Эмиля и бросаются на постель, едва заперев дверь на ключ. На Карен красивое белье, соблазнительное, но изысканное. Стоит, должно быть, целое состояние. Эмиль такого красивого никогда не видел. Однако она не так искусна, как он ожидал. Не так опытна. Или проблема в нем. Может быть, он хотел испытать то же, что с Лорой, в объятиях этой незнакомки, которую не может даже уважать? Он разочарован в этот вечер. Кончает без всякого удовольствия. И клянется себе больше никогда этого не повторять. Она хотя и не нарочно, но сама все испортила. Брак — это очень громкое слово, которое мало что значит сегодня. Он с ней не согласен. Женись он на Лоре, это значило бы много. Это имело бы смысл.

Она действительно все испортила.

— Ты хорошо спал?

— Да. Хорошо, а ты?

Они оба лгут и сами это знают. Он слышал, как она ворочалась всю ночь. Под глазами у нее синие круги. Даже черная шляпа их не скрывает.

— Ну что, возвращаемся в Артиг…

— Да.

На ней слишком широкие черные брюки и такого же цвета открытый топ. Глаза Эмиля прикованы к путеводителю. Он ведет пальцем по маршруту, которым они пойдут сегодня.

— Дай я посмотрю твои швы, прежде чем идти, — только и добавляет она.

Компрессы сами отвалились ночью. Есть еще остатки засохшей крапивы на локте и в волосах, но Жоанна сдувает их.

— Ну что? — с тревогой спрашивает он.

Она корчит гримаску, которую он не может истолковать.

— Немного сочится.

— Это плохо?

Она не отвечает на вопрос. Вместо этого говорит:

— Вечером мы будем в кемпинг-каре. Там есть дезинфицирующие средства.

Они забыли положить их в рюкзаки. Типичная ошибка новичков. К счастью, взяли кое-что полезное, например бинты. Жоанна перевязывает его локоть и сооружает белый тюрбан на голове.

— Ну и видок у меня, наверно.

Эмиль ворчит для проформы. На самом деле он не знает, как справился бы без нее.

Они минуют по дороге много маленьких поселений, останавливаются поесть в поле, рядом с двумя лошадьми, которые с любопытством наблюдают за ними. Жоанна без конца гладит их, так долго, что Эмиль успевает уснуть в тени деревьев. Никогда он столько не спал, как здесь, в Пиренеях. До чего же хорошо.

Жара потихоньку спадает, когда они входят в Артиг. Давно пора. У Эмиля начинает болеть голова. Он чувствует, как сочатся швы под бинтами. Остается надеяться, что нет воспаления. Жоанна идет впереди. Ей, похоже, не терпится дойти. Завидев паркинг на берегу ручья, Эмиль испытывает острое счастье. Как будто вернулся домой. Он и не думал, что так соскучится по стабильному и знакомому месту. Но он счастлив вновь оказаться в кемпинг-каре, ощутить царящий в нем слабый запах затхлости, услышать такой особый плеск ручья и шорох гравия под ногами туристов.