Спящие Дубравы - Вячеслав Шторм

— Безземельники как раз очень причем. Ребята в таких платках большую часть жизни проводят в море.

— А-а, так они рыбаки!

На меня посмотрели как на законченного недоумка.

— Нет. Пираты.

— Кто??!

Хор был слаженным на диво. Действительно, куда же это годится: пираты среди бела дня избивают горожан, и это считается нормой. Да и вообще, пираты, спокойно разгуливающие по приморскому городу, в котором полно стражи?

— Погоди-ка, но ведь ты сказала, что «Г» означает…

— Совершенно верно. Они все на государственной службе.

В отличие от предыдущего раза за столом воцарилось молчание. Готов спорить, что не только у меня в голове вертелся вопрос: «Куда мы попали?»

А Глори тем временем продолжала рассказывать. И чем дальше, тем больше я понимал: все. На этот раз мы влипли дальше некуда.

Пираты в этих водах были издавна. Города-государства навроде Парриса с ними худо-бедно боролись, но, несмотря на это, редкий купец отправлялся в плавание, не вооружив команду до зубов, а то и без военного корабля сопровождения. Причем городские власти драли за оные круизы несусветные суммы, а гарантий не давали никаких.

Так продолжалось достаточно долго, вплоть до недавнего прошлого, когда в один прекрасный момент среди пиратов появился молодой, очень энергичный и предприимчивый капитан по имени Робин Бэд. Молодчик сей — где подкупом, где обманом, а где и оружием — через некоторое время объединил под своим началом всех свободных «джентльменов удачи» в грозную и идеально функционирующую организацию, безжалостно расправляющуюся с конкурентами и держащую города-государства в постоянном страхе. Мало кто отваживался бросить пиратам вызов, поэтому ручеек золота, текущий в городскую казну, практически иссяк. И тут Робин Бэд пригласил всех бургомистров на некое, по его словам, безумно для них выгодное совещание. Те долго не соглашались, но когда пираты потопили два казенных фрегата Парриса прямо на рейде, резко передумали.

На оном собрании Робин разразился пламенной речью, которая сводилась к тому, что пиратам надоело воевать с городами и купцами одновременно. Но кушать им тоже хочется. А посему — что господа бургомистры думают о том, чтобы изрядно пополнить казну и заодно получить уйму высококвалифицированных служащих, которым, кстати, практически не придется платить? Одним словом, Бэд предложил бургомистрам ни много ни мало, как принять всю его организацию вплоть до последнего человека к себе на работу. Те, разумеется, сначала заартачились, — и в этом я их вполне понимал, — но Робин привел такие доводы, против которых у отцов городов просто не осталось аргументов.

Вот так и появилось название «КГБ». Как заверил Глори сержант, система работала идеально. Суть ее заключалась в том, что во всех городах были открыты так называемые «конторы» Комитета. Любой капитан, собирающийся в море, перед отправлением заходил туда и сообщал, согласен ли он добровольно расстаться с четвертой частью своего груза (включая стоимость корабля). Отказ означал, что команда корабля надеется на себя, ветер и Рус’Алка, Колебателя Воды, и с ней, чему мы стали свидетелями, не церемонились не только на море, но и на суше. В любом случае, название корабля, имя капитана и описание груза вносились в протокол, чтобы коллеги содержателя «конторы», во-первых, точно знали, кого останавливать не следует, а во-вторых, избежания путаницы ради. Из уплаченной суммы половина шла в городскую казну, а другую получал КГБ.

— Узнав, что мы собираемся нанять судно для путешествия, сержант изложил мне все это и вежливо поинтересовался, намерены ли мы уплатить четвертую часть стоимости оного судна, не считая нашего личного имущества, а потом назвал приблизительную сумму, — закончила девушка. — Это составляет…

Она вытащила из кармана и швырнула на стол блокнот, первый лист которого был испещрен цифрами, а внизу, обведенный в кружок, значился итог. М-да, как говорится, комментариев не требовалось. Возможно, мы и наскребли бы столько, продав все ценности, не слишком нужное в путешествии и часть совершенно необходимого, но лично я в этом сильно сомневался. Блин, действительно хочется бренди!

— Вот если бы удалось подороже загнать наших драконозавров… — раздалось было робкое предложение Римбольда, но мы с Глори посмотрели на него так, что гном тут же замолк и принялся нервно покусывать кончик бороды.

После нескольких минут молчания, Глори вновь заговорила:

— Ну, мальчики, у кого еще будут предложения?

— Мы тут все кое-что умеем, — задумчиво постукивая пальцами по столу, проговорил я. — Если поискать работу…

— То высокооплачиваемой не найдем, а на прочей нужную сумму копить будем не меньше года, — мрачно мотнула головой девушка.

— Почему так долго?

— Потому. Нас четверо, плюс три драконозавра. Попробуй посчитать, во сколько обойдется квартира и еда.

— Похоже, я могу решить эту проблему, — внезапно улыбнулся до ушей Бон. Он артистично провел рукой по бороде испуганно вздрогнувшего Римбольда и предъявил нам три туза.

— Ты имеешь в виду?

— Совершенно верно. Не может быть, чтобы в таком городе не сыскалось святилища Ссуфа! А там — дело нехитрое.

Святилищем Ссуфа на картежном жаргоне зовутся игорные дома. Ох, не нравится мне почему-то эта затея, прямо до тошноты…

Но мой голос был единственным «против». Все остальные приняли предложение если и не с восторгом, то хотя бы без особых возражений. Если задуматься, то для нашей цели искусство Бона подходило идеально. В «святилищах» гигантские состояния сколачиваются за считанные минуты. Вся беда была в том, что вдвое большие состояния там проигрываются еще быстрее.

Так что решено было этим же вечером попытать счастья. Я плюнул и решил-таки пропустить стаканчик-другой бренди. Когда я уже взялся за дверную ручку, послышалось:

— Так, господа. Время делать взносы. Попрошу всю наличность сюда!

— Вот видите! — гордо произнес сияющий Бон, продемонстрировав нам подносик, на котором громоздилась гора разноцветных фишек.

— И что это такое? — подозрительно прищурился Римбольд.

— Это? Это деньги, на которые мы можем не только нанять, но и купить любой корабль в порту. То есть это будут деньги, как только я доберусь во-он до того почтенного господина.

Почтенный господин оказался представительным гномом, одетым с иголочки. В бороду его были вплетены золотые ленты, объемистый живот наискосок пересекала толстая золотая цепь, скрывающаяся в жилетном кармане для часов, а на носу красовались изящные очки в золотой же оправе. Гном сидел в будке с надписью «Касса» и менял игрокам деньги на фишки и наоборот. У будки скучающе зевали двое троллей, опирающихся на тяжелые дубинки с залитыми свинцом навершиями — единственные, кому в «святилище» дозволялось иметь хоть какое-то оружие.

Честно говоря, я так и не понял до конца, для чего игрокам была нужна эта волокита с фишками. Бон, правда, пытался втолковать мне что-то насчет того, что у многих монеты разного достоинства и веса, да и неприкрытый вид кучи золота на столе не на всех действует должным образом, но, по-моему, он защищал традицию только из солидарности с коллегами.

— И самое главное, что все эти деньжищи я выиграл совершенно честно! — продолжал разливаться соловьем парень, подмигивая Глори. Девушка в ответ ласково улыбнулась и потрепала его по руке. А мне она так давным-давно не улыбалась!

Наконец, подошла и наша очередь.

— Ого! Славно поиграли, сударь! — восхитился гном, когда Бон гордо поставил перед ним поднос. — Желаете получить наличностью, или выписать вам чек на предъявителя в наш банк?

— Чек, пожалуйста, — важно кивнул парень, будто получать чеки на такую сумму для него было обычным делом. — Терпеть не могу ходить ночью по городу с мешком, набитым золотом!

— Весьма похвальная предусмотрительность, сударь! — похвалил его гном, вытаскивая из жилетного кармана чековую книжку и перо. Разумеется, золотое.

— Ваше имя, пожалуйста.

— Бон Геймс.

Перо резко остановилось, оставив на дорогой бумаге уродливую кляксу.

— Вы из Геймса?

— Точно, — широко улыбнулся парень, игнорируя кулак, который показывала ему Глори. — У нас там все не дураки восславить Ссуфа, но я — самый лучший!

— Охотно верю, — задумчиво проговорил гном, и мне страсть как не понравился его тон. Еще больше мне не понравилось то, что он отложил книжку и перо в сторону, захлопнул окошко и вышел из будки, повесив на дверь изящную табличку «Перерыв».

— Не соблаговолите ли следовать за мной, господин Геймс?

— Что-то не так?

— Нет, что вы. Просто с вами хотел бы поговорить наш хозяин.

— А мои друзья могут пойти со мной?