Корабли и сражения - Герман Владимирович Смирнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Питт считал: опасное для английского флота изобретение лучше погубить своими руками, чем дать возможность чужим рукам выпестовать его на горе Британии. И Питт так преуспел в своем намерении, что на родине Фультона, в Соединенных Штатах, о подводных лодках вспомнили только через 60 лет, когда вспыхнула война между Севером и Югом. События сложились так, что почти все южные порты были заблокированы кораблями северян, и тогда, лихорадочно ища выход из создавшегося положения, южане вспомнили о подводных лодках.
5 октября 1863 года из заблокированного Чарльстона вышла в атаку подводная лодка, спроектированная и построенная Т. Стонеем. Названная «Давидом» (лодка должна была сокрушить «Голиафа» — броненосец северян «Айронсайдс»), — эта лодка, приводимая в движение винтом и паровой машиной, представляла собой металлическую сигару длиной 16,5 метра, вооруженную шестовой миной. В боевом положении над поверхностью воды возвышалась лишь ее тонкая дымовая труба да наблюдательная башенка. Первая и последняя атака «Давида» оказалась неудачной.
Другая попытка прорвать блокаду Чарльстона была предпринята на подводной лодке изобретателя Онлея. О ней говорили, что она погубила больше своих моряков, чем вражеских. И действительно, приводимая в движение вручную, содержа внутри корпуса ничтожный запас воздуха, она представляла собой настоящий плавучий гроб. Четыре раза она тонула со всем экипажем и снова и снова извлекалась из-под воды. В пятый — и в последний — раз она затонула 17 февраля 1864 года, взорвав, наконец, свою шестовую мину о борт вражеского корабля «Хаусатоник» и пустив его на дно. Через два года водолазы обнаружили лодку на дне неподалеку от «Хаусатоника», который увлек ее за собой на дно.
Гражданская война в Америке пробудила интерес к подводным лодкам не только у морских департаментов северных и южных штатов, но и у морских ведомств ряда европейских стран. И этим обстоятельством, быть может, объясняется тот факт, что в России и во Франции почти одновременно выдается заказ на лодки с пневматическими двигателями.
Петербургский художник-фотограф И. Александровский еще в 1850-х годах пришел к выводу, что серьезная постановка подводного плавания немыслима без механического двигателя. К 1861 году совместно с профессором С. Барановским — крупнейшим специалистом в области пневматических двигателей — он разрабатывает проект необычного для тех лет подводного корабля. Его силовая установка состояла из 200 чугунных трубчатых баллонов, в которых хранился запас сжатого до 100 атмосфер воздуха, и двух поршневых машин общей мощностью 234 л.с. Наступательным орудием лодки Александровского был «зажигательный снаряд» — две плавучие мины, соединенные мягким тросом. Подведя лодку точно под днище вражеского корабля, командир должен был освободить снаряд, который, всплывая, охватывал корпус и прижимался к днищу атакуемого корабля. После этого лодка отходила на безопасное расстояние и по электрическим проводам взрывала мину. В ходе работ над подводным кораблем И. Александровский в 1865 году изобрел самодвижущуюся торпеду, работавшую на сжатом воздухе. В 1874 году она была испытана и показала неплохие результаты. Тем не менее морское ведомство предпочло закупить торпеды англичанина Р. Уайтхеда, которому только капиталы и производственная база помогли обогнать Александровского в постановке промышленного производства торпед.
Испытания, проведенные в 1865 году, показали, что Александровский выполнил большую часть своих обещаний: его лодка многократно выходила в море, маневрировала, погружалась, ходила под водой. Но выяснились и недостатки: давление в баллонах быстро падало, соответственно этому в несколько раз уменьшалась мощность, и скорость становилась недостаточной для надежного удержания на заданной глубине с помощью горизонтальных рулей. К аналогичным выводам пришли и французские изобретатели Брюн и Буржуа, создавшие и испытавшие «Плонже» — лодку с пневматическими двигателями.
В 1865 году гражданская война в США кончилась, интерес к подводным лодкам и в России, и во Франции упал, и следующие конструкции появились лишь через двадцать лет. В России талантливый изобретатель и отлично образованный инженер С. Джевецкий начал работать в этой области еще в 1870-х годах. Но поскольку морское ведомство отказалось финансировать работу, он ограничился маленьким одноместным судном с ножным приводом, построенным на собственные средства. В 1881 году Джевецкому удалось получить заказ русского правительства на 50 таких лодок — и реализация этого заказа стала первой в мире серийной постройкой подводных лодок.
Несмотря на явную неудовлетворительность мускульного двигателя, лодка Джевецкого содержала ряд удачных конструктивных решений и послужила основой для дальнейших работ изобретателя: в 1883 году две лодки Джевецкого, снабженные аккумуляторами и электродвигателями, смогли развить на Неве против течения скорость в 4 узла...
Первые варианты подводной лодки «Жимнот» французский кораблестроитель Дюпюи-де-Лом сделал еще в 1885 году. После смерти де-Лома работу продолжал инженер Густав Зеде, который ухитрился разместить в корпусе лодки мощную батарею электрических аккумуляторов. Это позволило увеличить скорость подводного хода, в результате возросла эффективность горизонтальных рулей, и Зеде получил задание на постройку новой лодки такого же типа «Сирена». Во время испытания пороховых ракет Зеде погиб в лаборатории, и его заменил инженер Ромазотти, который довел дело до конца, достроив «Сирену», переименованную в «Густава Зеде».
Эта лодка занимает выдающееся место в истории подводного кораблестроения, ибо главная задача, поставленная перед конструкторами, заключалась в отработке техники стрельбы торпедами из подводного положения. Вооружение «Густава Зеде» состояло из одного носового торпедного аппарата, закрывавшегося конической крышкой, и восьми 450-мм торпед. Испытания этого оружия проходили с неизменным успехом и в 1901 году завершились эффектным финалом. 3 июля лодка скрытно проникла на рейд Аяччо на Корсике и, всплыв в 100 саженях от броненосца «Шарль Мартель», выпустила в него торпеду, попавшую в борт линкора. Эта неожиданная атака произвела огромное впечатление на всю французскую эскадру. «Волосы стали у меня на голове дыбом при виде вынырнувшей лодки, — вспоминал потом один адмирал, который был до этого принципиальным противником подводных лодок. — Ничего подобного я себе не мог даже вообразить и теперь вполне понимаю, что броненосцы уже не единственные господа моря».
Блестящие результаты испытаний «Густава Зеде» среди части специалистов породили убеждение, что будущее за так называемыми «истинными» подводными лодками, то есть такими, которые и на поверхности, и под водой приводились в движение с помощью электрических аккумуляторов. Другие понимали, что малый радиус действия таких лодок, обусловленный ограниченной емкостью аккумуляторов, никогда не даст им оторваться от берега и выйти на просторы морей и океанов.
Подводная лодка должна погружаться и идти под аккумуляторами лишь во время атаки, считали эти специалисты.
