Волк. Решение - Виктория Гетто

Через три десятидневия после того, как её выпустили из медицинской капсулы, круглоухий явился в каюту необычно весёлый, вроде даже под хмельком, как ей показалось поначалу. Впрочем, как выяснилось через пару минут, оживление человека было вызвано не алкоголем, а совсем другим. Он велел собираться. Переезжают они. Оба. Это сняло первый испуг, так как ей почему-то показалось, что её возвращают в тюремные казематы корабля. Оказалось, вовсе нет. Но то, что предстало её глазам, вызвало настоящий шок! Дарка застыла на месте, не веря своим глазам: через галерею было видно колоссальное сооружение в виде огромного, не меньше пяти лиг в длину, додекаэдра. Двенадцать чёрных граней матово поблёскивали в свете далёкого красного гиганта. В этот день она впервые увидела звёздное небо, окружающее их. Обрадовалась, но, как выяснилось, рано. Рисунок созвездий был ей незнаком. Да и времени разглядывать человек не дал. Крепко ухватив за локоть, буквально протащил по переходу в огромную станцию, втолкнул в лифт, и тот вознёс их в одну из вершин.

Додекаэдр оказался космической станцией пришельцев, построенной уже здесь. Несмотря на мизерное, по меркам дарков, количество народу, места было не так много – почти всё пространство занимали энергостанции, галереи оранжерей и производственные отсеки. Спустя некоторое время Антанариэль узнала, что такая станция производит энергии и продукции в десятки раз больше, чем промышленный сектор Дарксании. Сравнение вышло опять не в пользу её империи, и девушке снова стало страшно. Чужаки обладали невероятными технологиями, оперировали запредельными энергиями, знали практически всё. И если они пожелают, то… Что именно, даже представлять не хотелось.

На станции ей дали чуть больше свободы. Во всяком случае, теперь её спальное место было не в клетке, а в отдельной комнатке, которая запиралась снаружи замком непонятного действия. Ни скважин для ключей, ни кодера для карточки или пульта для набора пароля не было. Тем не менее, когда наступал положенный час, слышался щелчок – и всё. Монолит из неизвестного ей материала было бесполезно резать, сверлить, пилить. Никакое воздействие на материал не оставляло ни царапин, ни других следов. Из этого материала и была построена станция. А потом…

Потом стало ещё страшнее. В расчищенном от камней пространстве недалеко от станции появился невероятных размеров каркас, по которому струились волны видимой даже в вакууме энергии, омывающие колоссальных размеров конструкции. С каждым днём тот становился всё больше и больше, словно рос. Впрочем, так и оказалось на самом деле. Впервые на заданный вопрос за последнее время дарка получила ответ: это строился корабль. Космический корабль. Боевой. Линейный крейсер какого-то чужого проекта. Но… Каждый раз при взгляде на постепенно материализующийся корпус чудовищных размеров корабля дарку пробирал озноб – она ясно понимала, что соперников этому чудовищу в известной ей галактике нет и не будет очень и очень долго.

Вот и сейчас она стояла на обзорной галерее станции и остановившимся взглядом смотрела на суету тех самых жутких пауков возле уже почти покрытого полностью бронёй корабля…

– А, вот ты где! – Голос человека раздался внезапно над самым ухом.

Вздрогнув, дарксанка резко повернулась к нему.

– Напугал? Не бери в голову. Скажи лучше, что это за камешек?

На ладони человека лежал кристалл селл-алмаза. Небольшой. Бросовый.

Она равнодушно махнула рукой в уже перенятом и привычном у круглоухого жесте:

– Мусор. Таких полно в любой системе. С виду красивый, внутри язычок пламени дрожит. Но обработке не поддаётся. Вообще. Так что мы их не используем.

– Совсем не используете?

Антанариэль кивнула.

Неожиданно хозяин задал новый вопрос:

– А где можно разжиться такими камешками? Купить или набрать?

Дарка хмыкнула:

– Да их везде полно. На любой нашей или человеческой планете. У шахтёров. Они их в плавильных печах жгут. Как присадку к стали.

Брови человека дрогнули, но это было единственным знаком непонятных ей эмоций.

– Даже так? Понятно… Ладно. Спасибо за консультацию.

Сашка, небрежно подбрасывая на ладони камешек, отошёл от огромного иллюминатора обзорной галереи и не спеша направился к выходу. Но едва оказался в другом коридоре, как буквально бегом устремился к себе. Империя, Демократия, кланы использовали огненные сапфиры для получения энергии. Здесь же шахтёрские корабли совершенно случайно наткнулись на нечто похожее, но… Анализ показал, что это не модификант оксида алюминия, а углерод, обволакивающий внутреннее пламя камня. А также что количество энергии в одном таком пламенном алмазе превышает в таком же по весу огненном сапфире в десятки тысяч раз. Искин клялся и божился, что реакторы людей и кланов могут использовать данный энергетик без каких-либо переделок. И в новом корабле Кузнецов собирался использовать в качестве топлива именно местные пламенные алмазы. Гранить их человек, естественно, не собирался. А если слова дарки окажутся правдивы, то… От перспектив захватывало дух! Но… выдержат ли реакторы и другие потребители такой поток энергии?

Впрочем, как показали более углублённые исследования, при повышении величины магнитного поля все проблемы исчезали сами собой. Более того, становилось возможным регулировать и мощность, и длительность энергетического потока. А это и было самым главным. И если при использовании огненного сапфира весом в пять карат реактор работал в среднем сто – сто десять лет, выдавая на-гора стабильный поток в тридцать петаватт, то при использовании пламенного алмаза мощность и длительность вырастали в сотни раз. Фактически реактор становился вечным. Если считать за таковую десять – пятнадцать тысяч стандартных человеческих лет работы без потери мощности на таком же пятикаратном камешке. Так что было отчего поразиться и заодно порадоваться.

Кроме того, становилось возможным уменьшить сами реакторы в несколько раз, опять же не теряя ни в чём, а, наоборот, приобретая и выигрывая. Даже сейчас, при постройке первого корабля в этой галактике при использовании пламенных алмазов выходило, что линейный крейсер стандартного для Руси класса «Перехватчик-4» получал запредельные характеристики защитного поля, увеличенную в несколько раз мощность двигателей, не говоря уж о повышении на порядок силы бортового залпа. Стандартные для людей лазеры с метровой линзой увеличивали дальность прямого выстрела без потери поражающего фактора в двенадцать раз! А рельсовые орудия главного калибра вплотную подходили на две десятых к сверхсветовой скорости полёта снаряда, что давало колоссальные, просто невероятные возможности. Разогнанные до таких скоростей болванки из любого материала, по возможности достаточно твёрдого, сами по себе при попадании в любое препятствие аннигилировали не хуже антивещества. Фактически получалось, что пятисоткилограммовая чушка из обычного железа эквивалентна такому же количеству антиматерии. А если брать для изготовления болванок не железо, а ту же броневую сталь или, того круче, обеднённый уран или вольфрам, которого полным-полно в пространстве? Тогда…