«Если», 2000 № 06 - Дэвид Лэнгфорд

Прыгоглазы отступили. Затем я почувствовал слабое щекотание в мозгу — ощущение было почти физическим. Короткое вопросительное прикосновение, которое тут же исчезло.

Я невольно содрогнулся. Мне каким-то образом стало ясно, что чуждый разум попытался прочитать мои мысли и войти со мной в телепатический контакт. У меня осталось впечатление доброжелательности и любопытства. И никакого страха. Инопланетяне общаются посредством телепатии. И хотя я не различал отдельных слов, их чувства были мне понятны; как, очевидно, и мои для них. Я попытался проявить максимальное дружелюбие.

Белоног снова защебетал, и остальные осторожно приблизились.

— Я действительно очень мирный человек, — заявил я. — Честно. Меня зовут Фрэнк. Фрэнк Хоган. Друг.

Услышав мой голос, они подпрыгнули, словно получили электрошок. Однако я не заметил у них ушей или еще какого-нибудь органа, служащего для восприятия звуков. Сохраняя порядок, двуногие отступили, продолжая, впрочем, изучать меня с безопасного расстояния.

Я поднял руки, развернув их к туземцам открытыми ладонями.

— Видите, я безоружен. Вам нечего бояться.

Все пять пар лиловых глаз, не мигая, внимательно разглядывали мои руки.

Самый маленький инопланетянин осторожно подошел ко мне и наклонил голову к моей правой ладони. Я пошевелил пальцами. Существо взвизгнуло, отскочило и прижалось к большому животному, которое могло быть его отцом, матерью — или и тем, и другим одновременно.

Белоног приблизился ко мне и ткнулся головой в мою ладонь. Я осторожно положил руку ему на голову и медленно опустил ее на шею. Плоть оказалась теплой и шелковистой. Белоног закрыл глаза и тихонько защебетал.

Остальные тут же окружили меня, подставляя свои шеи под мои ладони.

Так началась наша чудесная дружба.

Казалось, они ничего не едят — во всяком случае, когда я за ними наблюдал. Что касается моих проблем с питанием, то я довольно быстро при помощи анализатора, оказавшегося на поясе моего скафандра, выяснил: почти все, что росло на этой планете, токсично для человека. Мне оставалось лишь с тоской глотать свою пурпурную пасту и, надеяться на аварийный маяк, который я активировал. Помощь должна прийти до того, как запасы продовольствия иссякнут — больше рассчитывать не на что.

Дни проходили в мирных размышлениях. Периодически я замечал, как взрослые особи совершают какие-то повторяющиеся движения. Я предположил, что это некий ритуал. Они плели из сухой травы необычные ткани, изучали их, а потом неспешно разрывали. Возможно, играли. Иногда они бросали куски ткани через мою голову и громко при этом щебетали, затем поднимали ткань и куда-то ее утаскивали.

Казалось, они общаются телепатически, сбиваясь в плотную группу. Изредка я ощущал осторожные прикосновения к своему мозгу — ничего агрессивного или опасного, — после которых на меня всегда накатывала волна приятных ощущений.

Ночью мне разрешали спать вместе с ними в тепле хижины. Их дыхание имело легкий аромат меда. И никакого неприятного запаха изо рта по утрам. Нежные прикосновения их разумов помогали мне сохранять позитивный взгляд на жизнь.

Чтобы отличать их друг от друга, я начал давать им имена. Белоног так и остался Белоногом. А еще: Большая Голова, Библ и Пип. Самого маленького я окрестил Джимми — в честь своего младшего брата.

Вскоре я потерял счет дням. Практически вечная батарейка на моих часах вышла из строя, а вместе с ней и календарь. Я жил по двойным солнцам на небе, вставал с восходом, а ложился спать на закате.

Хижина моих хозяев была довольно ветхой, и я помог им укрепить ее, покрыв двойным слоем плетеной травы. Стены стали почти непроницаемыми для ветра. Я даже установил посередине шест, чтобы сооружение лучше держалось. Мне нравилось работать вместе с ними.

Лежа ночью в тепле, рядом с чудесными, шелковистыми существами, я почти не думал о родной планете. Даже воспоминания о Чарли постепенно потускнели. Но не до конца. Я беспокоился о нем. Что если Хьюго рассердился на него и вышвырнул в открытый космос? Что если мой второй пилот попал в беду?

Впрочем, робкий голосок разума нередко напоминал мне, что это я попал в беду. Однако если так, то это самая приятная из всех бед, которые когда-либо со мной случались.

Между тем Библ научил меня находить самую ароматную траву для постели. Пип просил, чтобы я гладил ему шею. Большая Голова отвел в изумительную рощу. Я насвистывал свои любимые старые мелодии двадцатого столетия, а он щебетал в контрапункте.

Они пили только густую зеленую жидкость, которую собирали в глубоком пруду в конце длинной тропы. Жидкость не имела к воде ни малейшего отношения, и я всякий раз вежливо отказывался, когда мне предлагали напиться. Но охотно помогал своим новым друзьям носить ее в хижину. Довольно скоро я стал «водоносом», а Джимми часто меня сопровождал, с веселым щебетом убегая вперед по тропе. Иногда я разрешал ему нести ведро на голове.

Дни проходили быстро. Из толстых прутьев я сделал маленький ткацкий станок, который приводился в движение при помощи ног. Если не считать виноградного концентрата, я вел вполне приятную жизнь. Солнца вставали, солнца садились.

Однажды утром я проснулся и обнаружил, что вся семья находится в крайнем волнении. Я быстро пересчитал всех по головам — оказалось, что Джимми нет. Куда он мог подеваться ночью? Я подумал о незнакомых хищниках, и внутри у меня все похолодело, особенно когда представил себе, как в его мягкую шею вонзаются лапы какого-нибудь гигантского паука.

Схватив свой станер, я быстро пристегнул пояс от скафандра и отправился на поиски.

Я не нашел Джимми в тени деревьев с запахом корицы.

Не оказалось его и на лугу рядом с моим спасательным модулем.

Я уже начал терять надежду, когда направился к зеленому пруду. Там, на глубине, из зеленой жижи торчала его длинная шея. Он отчаянно пытался уцепиться за камень, но у него ничего не получалось. Джимми умудрился так далеко забраться в пруд, что мне было не достать до него с берега.

Недолго думая, я вытащил стреляющий веревкой пистолет и нажал на спуск.

Ничего не произошло.

Проверив запас энергии, я убедился, что пистолет полностью разряжен.

Мне требовалась помощь, чтобы освободить Джимми, и я добрался до хижины в рекордное время.

— Пошли быстрее! — закричал я. — Джимми свалился в пруд.

Они не обращали на меня ни малейшего внимания. Я кричал все громче и громче. Наконец, схватив Белонога за шею, я потащил его за собой. Тогда остальные последовали за нами. Увидев, что произошло, они стали возбужденно метаться вдоль берега, выдергивая длинные стебли травы. Через некоторое время им удалось сплести нечто вроде веревки. Я схватил ее, обвязал один конец вокруг пояса, а другой закрепил на стволе большого дерева.