Право первой ночи. Свобода за любовь (СИ) - Геррер Мария

- Забыл предупредить, - Дмитрий ободряюще обнял меня. – Мой папа, естественно, не мог пропустить подобное мероприятие. Мы решили, что будет лучше сидеть за одним столом. Семья практически воссоединилась. Это произведет благоприятное впечатление на губернатора.

Алиса внимательно изучала меня. Похоже, для нее мое соседство оказалось не слишком приятным сюрпризом.

- Так, девочки, - потер руки Рудницкий-старший, - Давайте-ка отведаем кролика под красным соусом. Вам очень идет это платье, - обратился он ко мне. – И то, что на шее тоже хорошо смотрится. А я вот Алиске прикупил индийский жемчуг.

Сейчас Павел Игоревич вел себя со мной как с равной. Алиса немного помялась, но пересилила себя и улыбнулась:

- Паша очень балует меня.

- Ты, надеюсь, не подарил эту бирюльку? – кивнул в сторону колье Павел Игоревич и поправил черный парик.

- Папа, это тебя совершенно не касается, - очаровательно улыбнулся ему сын.

Вскоре благодаря усилиям Дмитрия завязался общий разговор. О жарком лете, о щедрости нового губернатора и о том, как тяжело жить на свете.

Я была рада, когда ужин завершился. Под пронзительным взглядом Алисы мне становилось не по себе. Снова заиграла музыка. Рудницкий-старший шагнул ко мне.

- Пошли, потанцуем.

Я пыталась подобрать слова, чтобы вежливо отказать ему. Но Дмитрий опередил меня.

- Лидия танцует только со мной.

- Понял. Купил медичку с потрохами, - хохотнул Рудницкий-старший, подхватил Алису и ловко закружил ее в танце.

Интересно, знает ли он о нашем соглашении? Думаю, что нет. Вряд ли Дмитрий держит отца в курсе своих дел.

Глава 33. Лидия

Танцы перемежались с выступлениями артистов балета, цирковыми номерами, фокусниками и даже стриптизершами. Зрелище на любой вкус.

Потом проходил благотворительный аукцион. Разыгрывались детские рисунки. Их планировали передать художественному музею. Рисунки выполнили дети первых людей города. Родители молодых дарований и покупали картинки своих чад.

Деньги текли рекой. Присутствующие горячились, махали наличными и чеками. Всем хотелось продемонстрировать свою состоятельность и благородство.

- Ярмарка тщеславия, - заметил Дмитрий.

Я кивнула. Но, с другой стороны, не все ли равно, как собраны деньги, если они идут на благое дело?

Не сомневаюсь, усадьба князя Бартянского будет восстановлена в ближайшее время. Лишь бы реально не додумались сделать в ней театр. Палочке Коха абсолютно безразличны амбиции и желания губернатора.

Меня пытались приглашать танцевать, но Дмитрий каждый раз отказывал.

- Слушай, мне уже надоело, что вокруг тебя вьется столько мужчин, - шутливо нахмурился он.

- Не надо было так наряжать меня, - парировала я.

- Всегда виноват только я, - Дмитрий коснулся колье. – Хочу посмотреть, как оно будет выглядеть на тебе, когда ты снимешь платье. Это вещь создана для тебя.

Присутствующих пригласили в большой зал. Губернатор призвал к вниманию. Он огласил собранную сумму.

- Благодарю всех! – прочувственно произнес Александр Федорович. – Я не сомневался в вашей щедрости и скромности. Теперь настало время снять маски, - театральным жестом Ионов снял золотую маску и небрежно бросил ее своему телохранителю.

Все последовали его примеру. Ярко вспыхнули светильники, громко грянула торжественная музыка. Защелкали затворы фотоаппаратов, заблестели ослепительные вспышки.

Я невольно прикрыла глаза рукой. На мгновение мне показалось, что в толпе увидела Яна. Я вцепилась в плечо Дмитрия.

- Что случилось? – склонился он ко мне. – Что с тобой?

- Пойдем на террасу, - попросила я. – У меня голова закружилась.

Дмитрий подал мне палантин. Мы вышли на воздух. На высоте ветер был сильный и холодный. Он взметнул подол моего платья. Я пыталась одернуть его, но тонкая ткань не слушалась, трепетала вокруг ног, взлетая выше талии.

- Тебе лучше?

- Да, - кивнула я.

Откуда тут взяться Яну? Представляю, сколько стоит входной билет. Да и кто пригласит его сюда? Нет, однозначно мне просто показалось.

- Хочешь воды? Или сок? – Дмитрий оглянулся в поисках официанта. Но на террасе кроме нас никого не было. Все-таки тут слишком холодно. – Что тебе принести?

- Ничего не надо, - я все еще боролась с подолом. – Уже все хорошо.

- Оставь его в покое, - Дмитрий отступил назад и склонил голову набок. Он смотрел как ветер треплет черный шелк, обнажая мои ноги и улыбался как сфинкс. Хорошо, что мы тут одни.

Восток слабо окрасился бледным желтым цветом. Звезды светили ярче. У горизонта ярко горела бесстыдная Венера.

Дмитрий поправил палантин, обнажив плечо, поцеловал его.

- Скоро рассвет. Поедем домой, - я поняла его взгляд и попыталась спрятать улыбку. Но не смогла.

- Я скажу пару слов отцу. А ты иди к лифту и жди меня в холле, - мы поспешно вернулись в зал.

Пошла к холлу, пробираясь сквозь танцующих. Полумрак зала прорезали цветные прожектора. Оглушающе гремела музыка, басы гулко отдавались в груди.

Неожиданно меня крепко схватили за плечи. Я не сразу сообразила, что происходит. Меня потащили в сторону, втолкнули в какую-то нишу, где стояла высокая ваза с цветами, прижали лицом к стене. Палантин упал на пол, колье больно впилось в шею.

- Что вы делаете? – обрела я, наконец, дар речи. – Прекратите немедленно! – закричала я, но поняла, что за громом музыки меня никто не услышит.

Не сразу узнала Яна. А когда узнала - ужаснулась. Он задернул тяжелую портеру на нише. Она была декоративной и не полностью отделяла нас от зала. У меня мелькнула надежда, что кто-то обратит на нас внимание.

Ян прижимал меня к стене крепко, грубо. Он заломи мне руку за спину.

- Не ори, дрянь, - прошипел на ухо.

Вторая его рука скользнула под платье.

- Прекрати, - я попыталась дернуться, но резкая боль в руке заставила замереть.

- Прекращу, как только получу то, что мне причитается, женушка, -  он бесцеремонно ощупывал мое тело. – Что, шлюха, соскучилась по мне? Нет? А я соскучился.

Я поняла, что задумал Ян. И от ужаса и отвращения едва не потеряла сознание.

- Пикнешь – сломаю руку, - предупредил он.

Не сомневалась, он выполнит свою угрозу. Боль в руке стала сильнее. Ян прерывисто дышал мне в затылок, налегая все больше и больше. От него сильно и отвратительно разило алкоголем.

Унижение, боль, стыд мешались во мне. Я была беспомощна. Никто не увидит меня тут. А если и увидят, подумают, что все происходит по взаимному согласию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но Ян внезапно передумал. Или просто не смог довести желаемое до конца. Он выдохнул и взял меня за колье.

- Хороший ошейник. Как для собаки. Не забывай, кто твой настоящий хозяин, - он слегка ударил меня по щеке. – Еще увидимся, любимая. Развод – далеко не конец наших отношений. В моей жизни тоже кое-что изменилось в лучшую сторону.

Ян исчез в толпе.

Я вышла из ниши и прислонилась к стене. Обхватила себя за плечи, почувствовала, как слезы текут по моим щекам. Рыдания рвались наружу, я задыхалась.

- Где ты пропала? – красный прожектор выхватил из темноты Дмитрия.

- Ян… - прошептала я. – Ян… Он был тут…

Вцепилась в Рудницкого и разрыдалась. Дмитрий крепко обнял меня.

- Что он сделал? Что? Говори, прошу тебя. Не молчи!

Но в ответ я только плакала, закрывая лицо руками. Стыд не позволял говорить.

- Он что, тебя изнасиловал? – осторожно спросил Дмитрий.

- Нет, - мотнула я головой. – Он так мерзко щупал. Это было отвратительно…

- Я найду этого гада!

- Не надо. Не сейчас, пожалуйста. Я хочу уйти. Немедленно…

Дмитрий понял мое состояние.

- Хорошо, - кивнул он. – Я отвезу тебя домой.

Я подняла лежавший на полу палантин, закуталась в него, словно пытаясь спрятаться от всего мира.

Мы пересекли зал, и вышли в холл. Губернатор стоял в окружении журналистов и давал интервью. Чуть в стороне я увидела Яна. Очевидно, он получил аккредитацию как редактор журнала на освещение губернаторского бала.