Зрячий - Олег Быстров

Вопрос застал меня врасплох. Что интересует Стацки? С некоторых пор отношения с Евой Марией стали для меня вопросом особенным, обсуждать который не хотелось даже с ним. По счастью, ответа и не потребовалось.

– Вы помните «дело Сантьяго»? Это было лет десять назад, вы тогда уже работали в Агентстве?

– Нет, Стефан. Я тогда еще обучался у Наставника. Но о Сантьяго слышал, все мы тогда интересовались этим делом. Только информация была крайне скудная.

– Что ж, тогда послушайте одну занимательную историю, – усмехнулся Стефан и начал рассказ.

Десять лет назад возникла реальная угроза возобновления Горского конфликта. Строго говоря, конфронтация в Горном крае никогда до конца и не прекращалась, то затухая на время, то вспыхивая вновь. Таковы горцы – они воюют всю историю своего существования. Если вдруг, не дай бог, нет внешнего врага, они ищут его на собственной территории. Повод для войны между кланами найти нетрудно и можно чудесно резать друг друга.

Но тогда обстановка сложилась иначе. Появился сильный и волевой лидер – Шай-Дагг. Скорее всего, это не имя, а прозвище, в переводе с их тарабарского наречия что-то вроде «удачливый как черт» или «дьявольски успешный». Или «тот, кому покровительствует нечистая сила».

Это был поистине исключительный человек, обладавший сумасшедшей харизмой. Молва приписывает ему любимую поговорку: «Когда война ступила на порог – сожги свой дом». Он так и жил – конь, сабля, вольный ветер… И еще непомерное честолюбие и гордость!

Ему удалось собрать под своей рукой вождей всех основных кланов и примирить их, насколько это вообще возможно в отношении горцев. Он затеял беспрецедентную акцию, а именно: проведение тайного референдума. Обсуждался вопрос о полном отделении Горского края от Республики с предоставлением краю суверенитета.

В последующем Шай-Дагг как независимый правитель планировал обратиться к северному соседу с просьбой о протекторате. Вы же знаете – обычаи и уклад жизни северян гораздо ближе горцам по духу. Вожди, образовавшие к тому времени так называемое «Братство Шай-Дагга» и полностью покорные его воле, должны были склонить к повиновению свои племена. В финальной части – на собрании совета вождей – они предоставили бы согласие горских народов с решением Шай-Дагга. Беспроигрышный вариант!

Та́йники отслеживали ситуацию, и Аналитический отдел утвердился на острие этой интриги. Директором отдела был тогда Князь, двоюродный брат эрцгерцога. Личность сиятельная, но совершенно не сведущая в тайных операциях. Князь блистал на балах и охотах, проводил время в светских развлечениях и был никудышным профессионалом. Он лишь номинально руководил структурой, а вот Сантьяго, а точнее, Карлос Сантьяго Д'Эспиноза-Рубио и прочее, и прочее – совсем другое дело.

Стефан прервался и испытующе посмотрел на меня, но я и сам уже уловил знакомое имя:

– Д'Эспиноза?

– Да, да, – покивал мой собеседник, – отец Евы. Сантос она по матери. Сантьяго Д'Эспиноза считался отличным аналитиком, крепким профессионалом и заместителем Князя. Он стоял у колыбели АСА, являлся инициатором создания Агентства и его основоположником. Сам не был лишен экстрасенсорных способностей, но стезя оператора его не привлекала. Его стихией стали комбинации и интриги, глубокий и многосторонний анализ запутанной международной политики. Легендарный человек, мы тогда только что не молились на него.

Именно Сантьяго разработал операцию с горцами. Считалось, что он ответственен за информационное обеспечение, но, по существу, он держал в руках все нити. А ведь привлекали и армейскую разведку, но мозгом был Сантьяго.

«Братство Шай-Дагга» на самом деле оказалось не столь сплоченным и однородным. Амбиции бродили в нем, как молодое вино в курдюках, а наши агенты умело пользовались этим и подогревали страсти. Одним из ближайших соратников Шай-Дагга был Шада-Озз, или, по данным других источников, Шада-Оззи.

Вождь одного из самых многочисленных и воинственных кланов, Шада-Озз поддерживал лидера на словах, но на деле мечтал о самостоятельности. Посудите сами, прозвище его означало: «следующий за Шай-Даггом». А при желании «Озз» можно перевести как «поклоняющийся» или даже «прислуживающий». Каково такое гордому сыну гор?

Та́йникам удалось подвести к Шада-Оззу своих агентов. Ловко играя на его честолюбии и подогревая амбиции республиканским золотом, агенты сумели заручиться его согласием выступить против Шай-Дагга. Дата и место всеобщего сбора вождей и окончания референдума были известны. Предполагалось, что произойдет всё в старинной мечети, связанной с какой-то древней легендой.

Мечеть состояла из большого молельного зала и минарета. В зале должны были собраться в условленный день и час «Братство Шай-Дагга» и небольшое количество вождей, в «братство» не вошедшие, чтобы принять единое решение, подразумевалось – выгодное Шай-Даггу. Вот тут-то Шада-Озз и должен был выступить с заявлением, суть которого заключалась в требовании предоставить автономию его клану, а его самого провозгласить полновластным правителем этой автономии.

Таким демаршем вождь противопоставлял себя и весь свой народ остальным горцам и вызывал раскол в рядах. Допустить такого Шай-Дагг не мог, он никогда не потерпел бы никаких автономий внутри своего края. Далее, в зависимости от хода событий, Шада-Озз либо поднимал бунт, опираясь на своих сторонников, либо его захватывал Шай-Дагг. Учитывая характер предводителя, второй вариант сценария был более вероятен. В любом случае, лично или через соплеменников, возмущенных захватом вождя (верные люди в клане для этого имелись), Шада-Озз должен был обратиться за помощью к правительству Республики и самому Президенту.

На этот случай у границ края стоял наготове Корпус горных стрелков в полном штатном расписании. По приказу он занял бы главные коммуникации: дороги, мосты и всё прочее, что делают военные в подобных случаях. В результате имя Шай-Дагга было бы скомпрометировано, сам он либо убит, либо захвачен в плен и заточён, а войска утвердились бы на территории края на основании законного требования одного из вождей. Со временем та́йники нашли бы возможность привести к власти нужных правителей…

Стацки перевел дух. Нам принесли чай, никакого коньяка Стефан на этот раз не пил. Я слушал с неослабевающим вниманием, захваченный этой старой историей.

– Всё было готово, но, как это часто бывает в крупных операциях, что-то пошло не так. Где-то произошла утечка информации, или не хватило решимости кому-то из исполнителей, да мало ли… В назначенный день Шай-Дагг заранее призвал Шада-Озза в молельный зал, но не для того, чтобы прижать к груди верного соратника, а препроводил его в маленькую каморку под самой крышей минарета и там запер под охраной.

Заседание вождей началось без Шада-Озза. Шай-Дагг объявил, что его лучший друг и сподвижник заболел, не может принять участие в совете и от его имени будет говорить он сам. Может статься, что всё так и вышло бы, авторитета и воли у лидера хватило бы на три совета, но в рядах вождей были подкупленные та́йниками провокаторы. Этакий страховочный вариант на случай непредвиденных обстоятельств. А обстоятельства оказались непредвиденными донельзя.

Стацки помолчал, улыбнулся каким-то своим воспоминаниям… Оператор достал-таки сигару, но раскуривать не торопился:

– Нас, операторов АСА, привлекали к сбору информации, вот почему я знаю об этом деле. Факты собирали по крупицам, составляя картину из отрывочных донесений и показаний оставшихся в живых свидетелей. Дело, кстати, до сих пор считается секретным.

– Ворона тоже привлекали?

– Да, и его. Какой-либо роли в событиях мы не сыграли, но суть знали. Кончилось всё печально.

Провокаторы та́йников затеяли на референдуме вначале спор, а потом и раздор. Горцы, народ горячий и необузданный, ограничиться парламентскими дебатами не смогли – обсуждение перешло во взаимные обвинения, а следом в драку. Что там происходило, достоверно неизвестно, но они все перерезали друг друга. Погибли и Шай-Дагг, и многие его сторонники. Может, это стало результатом подкупа и работы агентуры, а может – противоречия в рядах вождей имели еще более глубокие корни, чем думали та́йники.

Как бы то ни было, уцелели единицы из числа прибывших. Даже запертый наверху Шада-Озз был найден с перерезанным горлом. В результате мы получили то, что получили: гражданскую войну в Горном крае на три долгих года, непопулярный в народе ввод ограниченного контингента горных стрелков и широкий отрицательный международный резонанс. Дипломаты потом еще долго сглаживали углы и обходили скользкие места в отношениях с дружественными и недружественными соседями.

Операция потерпела крах. Как водится, начали искать виновных. Влияние эрцгерцога было уже не тем, что прежде, и всё-таки трогать Князя не осмелились.