Опасная красота. Созвездие Гидры (СИ) - Каримова Есения

Перелистывая книгу, можно было пронаблюдать, как с поколениями менялась экипировка, женщины не стригли больше волосы, в глазах вместо мрачной обречённости проявлялись и другие чувства — высокомерие, снисходительность, азарт, лукавое веселье. Позы становились расслабленнее, наёмники хлопали друг друга по плечам, иногда даже обнимались.

Там, где книга добиралась до отца, Роанна всегда надолго задерживалась, с улыбкой рассматривая десятку лучших. Узнавалась среди них Аньез — куртка её сползла с одного плеча, а растрёпанные волосы в мелких кудряшках лезли в лицо. Одну руку она панибратски закинула на плечи Эридану — видно было, что они друзья. Отец стоял рядом и хоть смотрел на художника, улыбался, явно с трудом сдерживая смех, повернув голову чуть в сторону. Там, по правую руку, стояла Адализ, мать Роанны. Красивая, даже какая-то слишком красивая — чёрные волосы ухоженной волной лежали на одном плече. Подведённые раскосые глаза казались просто огромными; на юном серьёзном лице — ни одного изъяна, ни веснушки, ни родинки. Роанна была одновременно и похожа на мать, и нет. Волосы, цвет глаз, асимметрично расположенные уши — всё сходилось, но одновременно было совершенно разным. Адализ на фото стояла очень прямо, будто статуя, в выражении глаз пряталась лёгкая надменность. И всё же одна рука будто ненароком была отведена за спину, где — Роанна не могла этого видеть, но точно знала — цеплялась за руку Эридана.

Мысль Гидры прервалась на середине, когда в приоткрытые двери вошёл Палач, и почти тут же с парадной лестницы спустился отец. Роанна отодвинулась поглубже в тень и замерла.

Наёмники поглядывали на Палача с настороженностью, кое-кто даже с неприязнью. Невысокая худая девушка с по-мальчишески короткой стрижкой, которую Роанна приняла за парня, когда впервые увидела из окна, чуть отодвинулась, так чтобы между ней и Палачом оказался ещё один наёмник. От Итана всё это явно не укрылось, и он чуть заметно ухмыльнулся. Похоже, подобное его забавляло.

Эридан протянул Аньез какую-то папку, и Роанна отметила, что отец надел такую же куртку, какие носили остальные члены боевой группы.

Тут сзади послышались шаги, по которым Гидра с лёгкостью определила, что идёт Ризан. По звуку шагов она могла с точностью узнать каждого соученика, а также половину наставников и процентов десять охранников. Далеко не лучшие показатели — к примеру, Каири по тяжести и звуку шагов отлично распознавала не только каждого охранника, но и определяла, несёт ли он при себе оружие.

Роанна не глядя протянула назад руку, и почти тут же Риз обнял её сзади за пояс, попутно быстро поцеловав в макушку. Спрашивать он ничего не стал, но спустя мгновение руки на её талии сжались чуть крепче. Это был момент, в который Ризан заметил Палача.

Гидра успокаивающе погладила его по руке и взяла ладонь обеими своими. Крепкая, тренированная, она буквально кричала о том, что хозяин занимается тяжёлой упорной каждодневной работой.

Эридан что-то резко сказал — расстояние услышать не позволяло, но от этого окрика Роанна отвлеклась и подняла голову. Наёмники, кажется, стали ещё суровее, даже худая девушка перестала с опаской коситься на Палача и сосредоточилась на споре Эридана и Аньез. Гидре стало интересно, и она даже решилась попытаться считать по губам, хотя не сильно в этом преуспевала. Но взгляд, нечаянно сместившись на лицо Итана, так там и остался, запутавшись в до боли знакомых чертах, русых волосах и старом незажившем шраме. На какую-то секунду болезненно захотелось стряхнуть с себя чужие руки и рвануть туда, к нему, обнять и забыть обо всём.

Но Гидра с усилием заставила себя вернуться в реальность.

И тут Палач повернул голову, похоже, почувствовав на себе чересчур продолжительный взгляд.

Целая секунда у Роанны ушла на то, чтобы понять, почему его зелёные глаза потемнели.

К счастью, Эридан что-то снова резко сказал, явно привлекая внимание Палача, и тот отвернулся. Пользуясь этим, Гидра быстро потянула Риза назад.

В столовой, куда Роанна, собственно, первоначально и направлялась, был аншлаг. Как обычно, распределившись по двое-трое, будущие наёмники обедали, болтали, что-то оживлённо обсуждали, зубрили конспекты — ничто в облике этих обычных парней и девушек не говорило о профессии. Разве что очень наблюдательный человек отметил бы сбитые костяшки, заживающие кровоподтёки и кое-где забрызганные не до конца отстиравшейся кровью майки. Да и в разговорах тут и там проскальзывали характерные словечки. Слева троица девчонок расслабленно обсуждала, кто быстрее смог заставить тестера говорить под пытками. Проходя мимо, Гидра не без удовольствия поняла, что её собственный результат был на голову выше, чем у всех трёх. Мотивация у заключённых-тестеров была весомой — тех, кому удавалось выдержать день под пытками и не раскрыть «секрет», отпускали, предварительно стерев память. Поэтому далеко не каждый ученик в принципе добивался в этом успеха.

— Ронни! — Юнис со своей змеиной грацией соскользнула с лавки и обняла её первой. Раминия лишь чуть отстала. Нонна даже попытки подняться из-за стола не сделала, но от тарелки оторвалась и благосклонно кивнула в знак приветствия.

— Риз сказал, где я была? — заняв свободное место, чуть напряжённо спросила Роанна.

— Ага, — за всех ответила Лира.

— А ещё раньше сказала Ящерица, — с иронией добавила Нонна, и Юнис застенчиво накрутила на палец прядь пушистых волос.

Остаток завтрака прошёл за обсуждением прошедших суток. Гидра слушала, как подруги рассказывают свежие сплетни, ощущала надёжную крепкую и очень тёплую руку Риза на талии и с облегчением понимала, что ничего не изменилось. Орилия и проснувшаяся прошлая жизнь не заставили её стать другим человеком.

Окунувшись в повседневные заботы, Роанна практически забыла о Палаче и утренней встрече. Она провела с Ризом несколько часов в спортзале, отрабатывая повседневную тренировочную рутину. Под конец у Гидры почти онемела кисть, на которую то и дело приходились удары шеста, на лбу кровоточила длинная диагональная царапина, а всё тело ныло, и кое-где уже начали наливаться красным кровоподтёки. Риз хмыкнул, отбросив шест и вытирая кровь из разбитого носа.

— Скажи честно, тебе форма моего носа не нравится? То и дело норовишь её поправить, — поддразнил он.

— Ну тогда, по логике, ты просто ненавидишь мои губы, — расхохоталась Гидра, ощущая во рту медный привкус.

Вместо ответа Риз притянул её к себе и поцеловал.

— Вот и нет. Твои губы я обожаю, — сказал он спустя пару минут.

Роанна хихикнула, и тут часы на руке Ризана издали предупреждающий писк.

— Мне пора, — буркнул он, глянув на время.

— К кому? — заинтересовалась Роанна, стянув верхнюю половину комбинезона и завязав рукавами на поясе.

— К Маэв. В прошлый раз ей показалось, что я проявляю недостаточно энтузиазма, сидя напротив раскалённой печки, — поморщившись, ответил Риз, и Гидра сочувственно покивала. Наставница, которая готовила будущих наёмников к умению переносить высокие и низкие температуры, была довольна разве что Юнис, чья повреждённая сущность позволяла хладнокровно — во всех смыслах слова — переносить как экстремальную жару, так и дикий холод. После таких занятий в медотсек выстраивалась очередь, а медсестра, привычная ко всему, нередко охала и ахала, рассматривая очередную жертву педагогического таланта Маэв.

Ризан на прощание коснулся губами царапины на её лбу, которую сам же и оставил минут десять назад концом шеста, и поспешил на занятие.

Роанна же двинулась к себе. Мысли, посещающие её растрёпанную голову, касались, в основном, всякой романтической чепухи, и Гидра, рассеянно улыбаясь, свернула за угол.

Тут же её обхватили крепкие руки, притягивая спиной к хозяину. Рефлексы среагировали раньше мозга, и Роанна привычными движениями попыталась вырваться, но на её попытки даже внимания не обратили.

— Я соскучился, — шепнули ей в самое ухо, и Гидра узнала Палача.

Она подумала, что должна была бы испытать облегчение, что никто на неё не нападает, но вместо этого почувствовала чистый ужас.