Продюсер - Павел Астахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шлиц увидел только конец этой драмы за столиком и, не теряя времени, прошел через весь зал к столу братков. Не раздумывая, не колеблясь и не говоря ни слова, он поднял высокий барный стул и с размаху опустил его на лысую башку обидчика. И делал так еще четыре раза, до тех пор, пока тот не перестал пытаться вскочить и сопротивляться. Стул и все стоявшее на столе бандитов разлетелось на куски, а сидевшие собутыльники, открыв рты, смотрели, как известный на всю страну продюсер расправляется с их другом. После этого Иосиф вернулся к себе за столик и послал товарищам все еще валявшегося на полу грубияна три бутылки лучшей водки и килограммовую банку черной икры. Такая уж прихоть взбрела ему в голову. Официант мгновенно накрыл им стол. И через десять минут они с виноватыми мрачными лицами и понурыми головами стояли возле Иосифа, бормоча слова извинения за своего так и не пришедшего в сознание коллегу. Гарик и сейчас отчетливо помнил всю эту сцену и как-то машинально осмотрел стол перед собой. Ни вилок, ни острых предметов на нем не было — и слава богу. Гарик вздохнул и откинулся в кресле, сцепив руки перед собой, ясно давая понять, что разговор закончен.
— Значит, и ты про адвокатов заговорил, — спокойно и как-то отрешенно констатировала Медянская, — ну-ну. Адвокаты так адвокаты. Заметь, не я первая это предложила.
Виктория встала, а Гарик в задумчивости оглядел Медянскую сверху вниз. С момента смерти Шлица она заметно похудела и теперь казалась еще более привлекательной. Он даже почувствовал легкое возбуждение. Если бы сейчас она осталась, возможно, он уступил бы ей…
Бестофф вспомнил разговор с Леней Булавкиным и его предложение разрешить все споры вокруг долей в клубе. Зачем нужен этот Леня? Все можно решить и так. В крайнем случае, можно и Алимджану пожаловаться. Он-то уж точно все порешает. Но и порешит многих. Лучше уж самому вырулить. Целее будешь сам и деньги. Гарик вскочил и кинулся вслед выходящей Виктории. Порывисто схватил ее за плечи. Развернул к себе и впился поцелуем в ее жесткие сомкнутые губы.
Он тысячи раз проделывал этот трюк с женщинами. И тысячу раз удачно. Ни одна из них не устояла и не отвергла жгучего брюнета с лицом Антонио Бандераса. Вика замерла, а затем резко согнула правую ногу в колене и чуть подняла. Затем оттолкнула оседающего перед ней Гарика в грудь. Он застонал и рухнул на пол.
— Аккуратнее, Гарик. Так ведь можно и без причиндалов остаться. Сказала б «достоинства», только у тебя его давно уже нет. Прощай, мачо фигов. Готовь бумаги. Адвокат мой тебя наизнанку вывернет, шкуркой внутрь. Будешь подрабатывать танцами на летней эстраде в Сокольниках. Для тех, кому за семьдесят. Бай!
Отступные
Бессараб ждал не так уж и долго, но он и не волновался. Ясно было, что Гарик предпочтет откупиться — просто чтобы не иметь незапланированного геморроя. И когда Гарик все-таки позвонил — сразу после визита к нему Виктории, — Бессараб на миг остро пожалел, что не настоял на своей сумме.
Тем же вечером они встретились. Гарик вышел из своей машины с клетчатой китайской сумкой из пластиковой мешковины и, сгибаясь под тяжестью сотни банковских упаковок по десять тысяч в каждой, перешел сумеречную улицу. Открыл заднюю дверцу, тяжело дыша, забрался внутрь и бросил сумку на сиденье.
— Ну, вот… все… как договаривались, — выдохнул он.
Бессараб замер. У него вдруг возникло нехорошее чувство, что ему смотрят в затылок. Но это не был Гарик. Это вообще не был тот ненавидящий бессильный взгляд, каким смотрят те, кто носит тебе деньги. Это был тот сосредоточенный взгляд, каким смотрят в окуляр прицела.
«Гарик подставу сделал?»
— Пересчитывать будешь?
И Бессараб — неожиданно для себя — отрицательно покачал головой.
— Если там не хватает, тебе мало не покажется. Сам знаешь.
Гарик занервничал.
— Там всего хватает.
Бессараб приник к рулю. Вечерняя улица была практически пуста. Если бы Гарик сделал подставу, типа задержания с поличным на вымогательстве, то и вот эти машины стояли бы к нему ближе, и «случайных прохожих» было бы побольше…
— Ну, я пойду!
Бессараб удивился. В голосе Гарика отчетливо слышалась паника, словно он что-то знал или так же, как и Бессараб, просто чувствовал.
— Куда торопишься?
Ивану и самому было не по себе. Он даже вдруг подумал, что Гарик — это почти заложник, а потому с ним будет безопаснее.
— Я пойду.
— Сиди!
Но Гарик уже вываливался из двери.
Бессараб нажал на кнопку, и дверцы защелкнулись. Теперь его машина стала маленькой крепостью. Он проводил взглядом перебежавшего дорогу и мгновенно уехавшего Гарика, некоторое время, минуты две, просто ждал и развернулся к заднему сиденью. Тронул сумку: на ощупь — обычные купюры. Потянул за молнию, расстегнул сумку, приоткрыл ее пальцами и удовлетворенно усмехнулся. Именно так и должен был выглядеть миллион баксов наличными.
В этот момент машина пикнула, а закрывающие двери кнопки выскочили. Бессараб замер, и его рука мгновенно скользнула в кобуру. Задняя дверца распахнулась, и место, которое совсем недавно занимал Гарик, снова оказалось занято.
Брови Бессараба поползли вверх:
— Ты?
— Я.
Конверт
Давно уже Виктории не было столь тягостно, и лишь когда на пороге появился Павлов, на душе немного отлегло.
— С вами все в порядке? Хотя и сам вижу, что нет. Можно войти?
— Да, Артем, проходите. Я вас ждала.
Ей стало удивительно легко. Даже осадок от разговора с Гариком куда-то испарился. Возможно, с ней рядом давно не было хорошего мужчины, а возможно, как утопающий хватается за соломинку, так и она хваталась сейчас за человека, который выглядел мужчиной, способным защитить.
Да, возможно, она ошибалась. Но проверить это можно было только делом и временем. Время — это все, что осталось теперь у Виктории Медянской. Как не потратить его напрасно и конвертировать в реальные дела, знал сейчас только адвокат. Но ради чего он стал защищать несчастную, обманутую вдову Медянскую? Ради денег? Возможно. Сантименты сейчас были бы лишними. Вика вообще подозревала, что в ее положении лучше нанять профессионала за деньги, чем продолжать обманываться в людях, которые некогда назывались друзьями.
— Артем, посмотрите на этот конверт. Я вчера выгребла все из ящика. Бросила, а вот сегодня обратила внимание на это письмо. Откройте. Прочтите.
— Как скажете, Виктория. — Павлов достал пачку листов и разложил на столе. Стал комментировать вслух: — Так. Это контракт. Копия. Похоже, страховой. Застрахованное лицо — Иосиф Давыдович Шлиц. Выгодоприобретатель — Медянская Виктория. Так-так. Сумма… ого! Один миллион фунтов стерлингов.
Медянская угнетенно отмахнулась:
— А что толку? Они же отказались.
— А основания? Это что? — Павлов взял у нее еще один документ.
— А это и есть основания. Именно эту бумаженцию и почитайте. Контракт-то я и раньше видела. А это письмо от страховой компании.
— Простите, Виктория, — заинтересовался Артем, — а как они узнали о смерти вашего супруга?
— Сообщили. У нас есть агент. Мы с ней работаем уже сто лет. Она знала о гибели Иосифа и звонила на следующий день. Естественно, я сказала — сообщить. Это и по условиям договора положено делать обязательно. А теперь и они ответили. Видимо, она запросила. Ей же тоже там полагается какой-то процент. Она заинтересована.
— Хм. Скорее наоборот, — покачал головой адвокат, — ей полагается процент от страхового взноса. Но вовсе не от суммы выплаты при наступлении страхового случая. Напротив.
— Вы ее подозреваете?
— Оснований нет, — Павлов вздохнул, — но факты вещь упрямая. Компания отказывает вам, уважаемая Виктория Станиславовна. На том основании, что убийство вашего мужа никак не доказано. И вообще факт насильственной смерти не подтвержден.
Медянская опешила.
— Они что хотят сказать? Типа, Иосиф не умер? А кого я похоронила на прошлой неделе? Очумели! Зажрались в своей Британии! — Она швырнула в пепельницу сигарету и тут же достала новую. Дрожащей рукой прикурила от зажигалки.
Павлов тем временем дочитал бумагу до конца и сокрушенно покачал головой:
— Они действительно ставят под сомнение его смерть. Но дальше оговариваются: если даже это и случилось, как они пишут, то контракт этот вообще недействителен, так как он не был до конца оформлен. Есть какое-то там еще приложение номер А-4-БИС, которое не подписано. А без него, мол, контракт недействителен.
— Они что, совсем очумели?! — окончательно расстроилась Медянская. — Лохов нашли?! Жулье проклятое!
— Возможно. Но только фирма с именем. Посмотрите сами…
Адвокат, уже разложивший за время разговора ноутбук, вовсю копался на сайте страховой компании. Виктория глянула на монитор, увидела знакомую по плакатам башню в форме яйца Фаберже в районе лондонского Сити. Какие-то графики, цифры… покачала головой и судорожно потянула сигарету из пачки.