Послание в будущее - Паата Шалвович Амонашвили

если кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из города того, отрясите прах от ног ваших; истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу тому.

Сам кардинал Лохелиус хоть и внимательно слушал секретаря, но часто его мысли стремились вперед, обгоняли карету, и тогда воображение рисовало ему заветную встречу с его высокопреосвященством, кардиналом Ришелье. Ведь не случайно его пригласили на капитул Ордена Друзей Святого Копья? Что его там ждет? Какое продвижение ему готовит Бог, и какие двери госпожа Фортуна собирается открыть перед ним? Неужели, наконец, наступит момент, когда он, кардинал Лохелиус, сын могущественного архиепископа, станет могущественнее своего отца…

Время от времени у Лохелиуса закрывались глаза, и он впадал в состояние полудремы. Вспомнив о своем грозном отце, он тихо сказал:

— Когда сын станет могущественнее своего отца…

Услышав эти слова, Флуктус решил, что нужно прочитать стихи про отца и сына, и сразу переключился на это:

— Вот, я посылаю вас, как овец среди волков: итак, будьте мудры, как змии, и просты, как голуби. Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками. Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас. Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их…

Перед тем, как окончательно провалиться в сон, кардинал повторил непроизвольно, полушепотом:

— Предаст же брат брата насмерть, и отец — сына…

Эхо глубокого подсознания вторило слову Святого Писания:

— Предаст насмерть отец сына…

И кардинал увидел себя во сне маленьким мальчиком, который с ребяческим нетерпением ожидает возвращения отца домой…

Глубокая ночь. Отец опаздывает. Мама — в слезах от обиды и горечи. Наконец, дверь открывается с шумом. Отец вламывается в дверь. Комната тут же наполняется жутким самогонным перегаром, перемешанным с запахом жареного мяса и пота. Еле удерживаясь на ногах, отец переворачивает мебель и нарывается на возмущение матери:

— Как ты так можешь напиваться?! Ты же аббат, священник! Какой пример ты даешь ребенку? Этому ли научил тебя Христос? Этому ли ты учишь паству?

Отец в ярости бросается на мать с криком:

— Молчи, ведьма! Я тебя убью!

Мальчик встает на помощь матери и кричит:

— Не трогай ее!

Но мальчик слаб. Отец отбрасывает его, как щепку, и ожесточенно бьет мать. Она падает на деревянный пол, теряя сознание.

Отчаянный мальчик кричит на отца:

— Ты убийца… Ты убиваешь маму… Я тебя ненавижу! Ты мне не отец больше…

Отец смеется мальчику в лицо. Потная вонь его рясы проникает прямо в душу ребенка, а жестокие слова отца мечом вонзаются в детское сознание:

— Дурак! Я никогда не был твоим отцом! Твоя мать прелюбодейка и ведьма! Ее надо сжечь на костре!

Мальчик бьет отца и кричит:

— Ты лжешь! Я тебе не верю!

Отец отбрасывает мальчика с криком:

— Тупой ублюдок! Твой настоящий отец — архиепископ, но он никогда тебе не признается в этом.

Мальчик рыдает:

— Архиепископ мой дядя. Я ему племянник.

Отец смеется со злорадством:

— Дурак! Все архиепископы зовут своих незаконно рожденных детей племянниками.

Мальчик кидается на отца, но получает еще более сильный удар и опять падает на пол. Добравшись до шкафа, отец извлекает бутылку с самогоном, пьет и орет на ребенка:

— Архиепископ попользовался твоей мамой как уличной девкой, и она понесла. Я возмутился, но мне заткнули глотку, бросив это жалкое аббатство. Ненавижу вас всех! Ненавижу весь мир!

Пьяный аббат пьет прямо из бутылки, затем спотыкается о маму, падает и орет:

— Ведьма! Ведьма!

На крик и грохот мебели сбегаются соседи.

Ополоумевший аббат кричит им:

— Помогите мне! Моя жена продалась сатане и чуть не заколола меня. Ее надо немедленно арестовать.

Испуганный мальчик убегает в ночь…

Тревожный сон продолжается и теперь кардинал видит себя на переполненной площади. В присутствии всего города его мать сжигают на костре голой.

Палач объявляет ее ведьмой, которая призналась при пытках, что регулярно летала на шабаш, а мужа, известного и всеми почитаемого аббата, хотела извести заклинаниями.

Пламя охватывает тело матери, а ее последний взгляд находит в толпе сына.

Мальчик рыдает, и перед ним встает фигура аббата:

— Немедленно иди домой!

Мальчик кричит в ответ:

— Не буду жить с тобой!

— Я убью тебя!

— Нет! Я стану могущественнее и сам убью тебя!

Мальчик бежит, куда глаза глядят…

И его догоняют слова…

— Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцом Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцом Моим Небесным…

Кардинал возвращается в реальность и открывает глаза.

Карета покачивается.

Трагичная реальность детства растворяется в густом тумане за окном кареты, а внутри кареты звучит монотонный голос Флуктуса:

— Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня;