Герой - Роберт Энтони Сальваторе

Это загадка, головоломка, это проклятие, именно поэтому я проиграл битву еще прежде, чем она началась, и пропал.

Каждое утро, просыпаясь, я говорю себе, что этот день будет иным, что сегодня я буду счастлив, что новый восход солнца даст мне надежду. Возможно, все это обман, все это наваждение, иллюзия, созданная демонической Паучьей Королевой, чтобы обречь меня на чудовищные мучения.

Пусть будет так, говорю я каждое утро. Пусть будет так!

И каждое утро я спрашиваю себя: «А разве у меня есть выбор?»

Что мне еще остается делать? Какую иную дорогу избрать? Если все окружающее – это плод моей фантазии, тогда, может быть, эту фантазию и самообман просто следует принять как реальность? И если эта реальность приятна, почему бы мне не найти в ней счастье на то время, пока иллюзия будет продолжаться? Стоит ли, разумно ли отказываться от долгих лет воображаемого покоя, жизни в окружении друзей, рядом с любимой? Почему бы просто не побыть счастливым, зачем постоянно бояться того, что придет – или не придет?

Разве восход солнца теперь менее прекрасен? Разве улыбка Кэтти-бри менее ласкова? Разве смех Бренора менее заразителен? Разве мурлыканье Гвенвивар менее приятно?

Каждый день я говорю себе это. Каждый день я стараюсь убедить себя в том, что следует быть счастливым и довольным жизнью. Каждый день. Каждый день я повторяю это, как молитву, чтобы спастись от безумия, от полного отчаяния.

Каждый день.

И каждый день терплю поражение.

Я не могу найти смысл среди бессмысленных видений. Я не могу создать цель, находясь один среди картин, созданных моим воображением. Я не могу стать свободным и улыбаться, в то время как меня терзает вечная мысль о том, что мои враги дожидаются подходящего момента. Когда я утрачу бдительность, стану счастливым, они разрушат этот прекрасный фасад.

И вот теперь все стало еще хуже, теперь я обагрил руки кровью Кэтти-бри – или демонического создания, которое заняло ее место. И если верно первое, если я ударил мечом женщину, которую люблю, я скоро утону в пучине стыда и крови. А если верно последнее, то выходит, что я не смог найти в себе сил покончить с врагом и потерпел поражение.

У меня отняли оружие, и я рад этому. Хорошо бы они заодно отняли у меня жизнь и положили конец моим страданиям.

Они делают вид, что заботятся обо мне. Они притворяются, что при помощи колдовства и «магии мысли» пытаются излечить мою болезнь, но я вижу их злобные взгляды, чувствую исходящий от них смрад Бездны, слышу, как они хихикают, изображая сочувственные гримасы.

Дайте мне сгнить в могиле с кровью Кэтти-бри на руках или дайте мне сгореть от стыда за собственную трусость.

В любом случае, я заслужил свою участь.

Дзирт До ’Урден

Глава 9

Клиент

Реджис обрадовался предложению сопровождать Доннолу на бал в тот прекрасный летний вечер в Дельфантле и еще сильнее обрадовался, когда увидел ее. Она спускалась по ступеням главной лестницы особняка в шелковом платье лавандового цвета, отделанном белыми кружевами; глубокий вырез открывал ее пышную грудь. На шее у нее поблескивало драгоценное ожерелье из розового жемчуга, добытого из глубоководных устриц – возможно, самим Реджисом.

Судя по всему, немало этих жемчужин обладали волшебством. Доннола, хотя и не являлась чародейкой, имела некоторое представление о магическом искусстве.

У Реджиса перехватило дыхание, когда она легко сбежала по главной лестнице Морада Тополино. Улыбка ее сияла ярче, чем жемчужное ожерелье и тиара из золота и серебра, поддерживавшая ее густые волосы.

– Я вам нравлюсь, добрый господин Паук? – спросила она.

– Госпожа, вы никогда не можете сделать ничего такого, что не понравилось бы мне, – ответил Реджис. Он отвесил низкий поклон, при этом изящно взмахнув своим синим беретом. Он тоже разоделся в пух и прах: на нем был новый серый жилет с золотым шитьем, красивый черный плащ с высоким жестким воротником; на голове красовался волшебный берет, а у пояса сверкал эфес острой рапиры. Кроме того, хафлинг был обут в новые, высокие, блестящие щегольские сапоги; надменный стук каблуков привлекал всеобщее внимание.

– Вы готовы, мой очаровательный кавалер? – спросила Доннола.

– Миледи, теперь, когда я увидел вас… предлагаю остаться здесь… – Он коварно улыбнулся и многозначительно подмигнул, и Доннола легкомысленно захихикала. Они играли роль пустоголовых великосветских бездельников, которые только и делают, что хлопают ресницами и подкручивают усы. – Давай сегодня вернемся домой пораньше, – уже серьезно предложил Реджис, подавая руку своей даме.

– Мы задержимся ровно настолько, насколько это будет необходимо, – возразила Доннола, напоминая ему, что они идут на бал не для удовольствия, а по делу. Конечно, они могли найти там и развлечения или, по крайней мере, развеяться. На подобных сборищах Доннола поддерживала контакты со своими секретными агентами и завязывала деловые знакомства. Среди прочего, она занималась добычей информации. А на придворных пирах, где рекой лилось крепкое вино ззар и рашеменское огненное вино, ей предоставлялось немало возможностей для сбора сведений.

– Все они становятся такими скучными, когда мне надоедает смеяться над их нелепыми выходками, – проговорил Реджис, выходя из парадных дверей, и Доннола снова хихикнула.

А Ловкие Пальцы, который ждал их снаружи, вытаращил глаза.

– Постарайтесь извлечь выгоду из сегодняшнего вечера, – напомнил им обоим волшебник.

Доннола что-то ответила, но Реджис не слушал, настолько его заворожило странное одеяние Ловких Пальцев. Мантия была украшена гротескными изображениями месяца и гигантских звезд и делала ворчливого мага очень похожим на ученика чародея, которого наняли участвовать в дне рождения ребенка богатых родителей и вызывать своим видом охи, ахи и смех.

– Что это ты на себя напялил? – удивился Реджис.

– Наш добрый друг сегодня вечером играет роль шута, – пояснила Доннола.

Маг щелкнул пальцами и создал из ничего розу с разноцветными лепестками; лепестки прямо на глазах изменили оттенки, один за другим осыпались, но, не успев коснуться земли, превратились в бабочек и разлетелись.

– Отлично сыграно, – оценил Реджис.

Волшебник снова сделал круглые глаза и быстро зашагал к ожидавшему их экипажу.

– И ты позволишь ему делать из себя посмешище? – обратился Реджис к Донноле.

– Ловкие Пальцы знает свою роль и превосходно исполняет ее.

– Он выглядит как полный придурок.

– И поэтому его всегда недооценивают. – Доннола остановилась и, схватив Реджиса за руку, заставила его обернуться к себе. – Разве не так обстоит дело с нашим народом? – серьезно и грустно спросила она. – Мы дурачки, шуты, дети, забава, предмет насмешек.

– Я смотрю на тебя и не понимаю: неужели кто-то может считать