Пыль Снов - Стивен Эриксон

— Понимаю…

— Между правителем и подданными есть взаимное доверие. Злоупотребите им — с любой стороны — и согласие станет невозможным.

— Гражданская война.

— Это если одна из сторон не решит попросту уйти. Если она не заинтересована в мести или восстановлении прежнего порядка.

Брюс обдумал ее слова, следя за муштровкой, которую устроили внизу солдатам — летерийцам двое Охотников за Костями. — Может, вы все же можете кое-что нам преподать, — пробормотал он.

Каракатица подошел к Тарру и прошипел: — Боги подлые, капрал, они хуже овец!

— Слишком много раз их били, вот и всё.

— И что же делать?

Тарр дернул плечом: — Все, что могу придумать: вздуть их еще раз.

Крошечные глазки Каракатицы прищурились. — Как-то плохо звучит.

Тарр скорчил рожу и отвернулся. — Знаю. Но больше ничего нет. Если есть идея получше, не стесняйся, сапер.

— Прикажу им ходить по кругу. Будет время подумать.

— В их обучении прослеживается четкая и умная система, — заключил вскоре Брюс и повернулся к королеве. — Похоже, нам пора к Теолу — он говорил что-то насчет встречи перед встречей с Адъюнктом.

— На самом деле это был Багг. Теол предложил встретиться, чтобы обсудить идею Багга о встрече до встречи… ох, послушай меня! Этот человек хуже чумы! Да, давай торжественно прошествуем к моему супругу — твоему брату — и хотя бы узнаем, что они хотели. Пока малазане не напали на нас. Что они должны думать? Король в одеяле!

Рука Лостары Ииль прокралась к кинжалу у бедра и тут же отдернулась. Смутный шепот в голове твердил ей, что клинок нужно почистить, хотя она звон назад почистила и наточила его, и даже заменила ножны. Все нелогично. Все бессмысленно. Да, она понимает причины навязчивого желания. Жалкие, извращенные причины… но вонзить кинжал в сердце мужчины, которого ты любила — все равно что залить душу несчищаемой грязью. Нож стал символом. Она не так глупа, чтобы не понимать.

А рука все чешется, желая схватить клинок.

Она попыталась отвлечься, наблюдая, как кулак Блистиг меряет шагами стену, словно попал в невидимую клетку. Да, она уже знает ее размеры. Шесть шагов в длину, около двух в ширину, а потолок такой низкий, что мужчина горбится. Пол гладкий, почти отполированный. Она понимает его намерение: он хочет убедиться, что решетки прочные, замок надежный, а ключ выброшен в море.

Кулак Кенеб тоже наблюдает за Блистигом, совершая восхитительно тяжелую работу — пытаясь удержать мысли в себе. Он единственный уселся за стол, кажется спокойным, хотя Лостаре отлично известно, что он так же покрыт ссадинами и синяками — проклятое гадание Скрипача оставило всех в плохой форме. Не очень приятный опыт — оказаться забитым до бесчувствия.

Все трое повернули головы: в комнату вошел Быстрый Бен. Верховный Маг принес с собой атмосферу виновности. Ничего удивительного. При всей внешней браваде угрызения совести терзают его словно туча гнуса. Понятное дело, он таит секреты. Погружен в незримые игры. Он Быстрый Бен, последний выживший колдун Сжигателей Мостов. Думал, что перехитрить богов — это забава. Но даже его побили на чтении Скрипача. Наверное, он ощутил смирение.

Она искоса смотрела на мага, пока тот пробирался к столу, отодвигал стул и садился возле Кенеба. Пальцы забарабанили по полированной поверхности.

«Ну, смирения маловато».

— Где она? — спросил Бен. — Мы увидим короля через один звон. Нужно успеть решить все вопросы.

Блистиг снова ходил из угла в угол. На слова колдуна фыркнул, бросив: — Все уже решено. Нас собрали из вежливости.

— И давно ли Адъюнкт старается соблюдать приличия? — ответствовал Быстрый Бен. — Нет, придется обсудить стратегию. Все изменилось…

Кенеб выпрямился. — Что изменилось, Верховный Маг? С момента гадания? Прошу выражаться точнее.

Колдун скривился: — Я готов, но, боюсь, она не позволит.

— Тогда остальным следует выйти и предоставить все вам двоим. — Грубое лицо Блистига исказилось отвращением. — Или ваши эго требуют восхищенных зрителей? Что, побитые гаданием сойдут?

— В голове собаки лают, Блистиг? Иди лучше поспи.

Лостара старалась смотреть в сторону, чтобы скрыть усмешку. Ей бы их заботы! По правде говоря, ей безразлично, куда именно пойдет бесполезная армия. Может, Адъюнкт попросту распустит жалкое сборище, выдав всем жалование. Летерас — довольно милый город, хотя на ее вкус слишком влажный; возможно, вдали от ленивой реки климат суше.

Разумеется, она понимала: подобный исход маловероятен. Невозможен. Адъюнкт Тавора Паран, допустим, лишена характерного для знати стремления скапливать мирские богатства. Но Охотники за Костями — это исключение. Ее армия. Она не позволит ей простаивать, словно дорогой безделушке на полочке. Нет, она пожелает ее использовать. Может, даже выжать досуха.

Все так думают. Блистиг и Кенеб. Быстрый Бен и Синн. И Рутан Гудд — пусть он не затрудняет себя посещением встреч — и Арбин, и сама Лостара. Добавим к перечисленным восемь с половиной тысяч солдат, хундрилов и Напасть. Достояние, которым удовлетворится даже капризная аристократка Тавора, не говоря об Адъюнкте.

Разве удивительно, что даже мужчины нервничают. Адъюнктом нечто движет — некая яростная, жестокая одержимость. У Быстрого Бена могут быть догадки… но Лостара подозревает, что он по большей части пустышка, фанфарон. Единственного солдата, который может знать, здесь нет. И слава богам небес и земли за милосердие!

— Мы идем в Пустоши, — сказал Кенеб. — Думаю, это мы знаем. Но не знаем зачем.

Лостара Ииль откашлялась. — Это слухи, Кулак.

Брови его взлетели: — А я уверен, нечто большее.

— Ну, — вмешался Быстрый Бен, — это неопределенно, как и подобает слухам. Что важнее, неполным слухам. Вот почему всякие спекуляции будут бесполезны.

— Продолжайте, — сказал Кенеб.

Колдун снова постучал пальцами по столу. — Мы не идем в Пустоши, друзья мои. Мы идем через Пустоши. — Улыбка его была натянутой. — Видите, как одна деталь меняет всё? Видите, как слухи готовятся обмусоливать новые вероятности? Весь вопрос в целях. Ее целях. Чего ей нужно от нас — это чтобы мы были готовы. — Он помедлил. — А всё, что нам нужно — убедить себя и солдат, что это достойные цели.

«Что же, сказано достаточно откровенно. Давайте радостно набьем полные рты стекла и пожуем».

— Без свидетелей, — пробормотал Кенеб.

Быстрый Бен пренебрежительно повел рукой: — Не думаю, что проблема в этом. Она уже сказала всё, что было нужно. Решено. Следующий вызов — когда она наконец выплюнет перед нами точные планы.

— Но вы думаете, что уже догадались.

Лостара Ииль не обманулась уклончивой улыбкой Верховного Мага. «У идиота нет ключа. Он такой же, как все мы».

Тут вошла Адъюнкт Тавора, таща за костлявую руку Синн. На лице девочки бушевала черная буря обиды и гнева. Женщина отодвинула стул напротив Кенеба и усадила девочку, а сама встала у дальнего конца стола. Заговорила она тоном необычно жестким — как будто ярость кипела прямо под поверхностью. — Боги ведут войну. Мы не позволим себя использовать. Ни им, ни кому-то иному. Мне плевать на то, как нас опишет история. Надеюсь, всем это понятно.

Лостара Ииль ощутила себя завороженной; она глаз не могла отвести от Адъюнкта, наконец узрев ее скрытую сторону — ту, что утаивалась так долго, что могла вообще не проявиться. Было очевидно, то все остальные тоже поражены: никто не посмел заполнить словами пустоту, когда Тавора замолчала, сверкая холодным железом глаз.

— Чтение Скрипача обнажило всё, — заговорила она. — Чтение стало оскорблением. Всем нам. — Она начала стягивать кожаные перчатки, действуя с яростной сосредоточенностью. — Никто не владеет нашими умами. Ни Императрица Лейсин, ни даже боги. Вскоре мы будем говорить с Теолом, Королем Летерийским. Мы формально сообщим об уходе из королевства на восток. — Она бросила перчатку. — Попросим необходимых разрешений на проход через крошечные королевства на границе Летера. Если этого добиться не удастся, мы прорубим путь. — Вторая перчатка шлепнулась о стол.

Если в комнате были сомнения, кто именно командует Охотниками… они исчезли. Полностью.

— Предполагаю, — продолжала она хриплым голосом, — вы желаете узнать нашу цель. Мы идем на войну. Мы идем на врага, который еще не знает о нашем существовании. — Ледяные глаза уставились на Быстрого Бена. Вот мера его смелости: он даже не вздрогнул. — Верховный Маг, вам уже не удастся уворачиваться. Знайте: я ценю вашу склонность торговаться с богами. Сейчас вы доложите мне, что, по вашему пониманию, происходит.

Быстрый Бен облизнул губы. — Мне нужно говорить подробно, или хватит общего плана?

Адъюнкт молчала.