Лис Адриатики - Сергей Васильевич Лысак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Эсперо» стоял на якоре, и неподалеку были видны редкие огоньки на берегу. Команда была занята спуском шлюпки. Мэттью провел Мозера на корму, велев спрятаться, а сам тихонько прошел на шкафут, где столпилась вся команда. Капитан отдавал распоряжения, и вскоре шлюпка была уже на воде. Братья Риччи попрощались с капитаном и, прихватив объемистый багаж, покинули палубу. Вместе с ними в шлюпку сели пять матросов, и через несколько мгновений она отошла от борта, быстро скрывшись в ночной темноте. Мэттью улыбнулся. Рядом с ним находились тринадцать человек. Пять ушли на шлюпке. Итого восемнадцать. Вся команда в сборе. Никого не придется искать по разным закоулкам…
– Одно дело сделано. Теперь закончим то, что осталось. Луиджи, тебе еще не надоели эти чванливые французские морды?
– Давно надоели, синьор капитан.
– Вот и разберись с ними. Только работайте аккуратно. Не испортите интерьер в каюте!
Раздался сдержанный смех. Помощник капитана велел четверым матросам следовать за ним. И Мэттью понял, что дальше ждать не стоит.
Никто из находящихся на палубе толком ничего не понял. Как будто какая-то непонятная сила сковала тело и любое движение давалось с трудом. А рядом люди падали, обливаясь кровью. Мэттью не церемонился. Парализовав своих противников, он пустил в ход свое любимое и безотказное оружие – кинжал. Вскоре все было кончено. Двенадцать трупов лежали на залитой кровью палубе, и лишь капитан Бонмарито силился открыть рот и добраться до пистолета. Но это ему не удалось. Мэттью разоружил врага и повалил на палубу, связав ему руки поясом одного из матросов. После чего привел капитана в нормальное состояние, сняв свои «чары», и окликнул Мозера:
– Пьер, можешь к нам присоединиться, здесь уже все спокойно! Синьор капитан не против побеседовать с нами!
Подошел Мозер, держа на всякий случай в руках пистолет и кинжал. Бонмарито смотрел на своих противников с ужасом. Происходящее не укладывалось в его сознании. Но Мэттью на стал терять время, а слегка пнул его ногой и задал вопрос на итальянском:
– Вы в состоянии говорить, синьор капитан?
– Кто вы?! Вы… дьявол?!
– О-о-о, вы слишком высокого мнения обо мне! Я всего лишь человек. Но я, в отличие от вас, дилетантов, профессионал. Поэтому, синьор Бонмарито, пока не вернется шлюпка с берега, мы можем успеть договориться. Вы рассказываете мне обо всем, что здесь творится. Рассказываете подробно, кто эти люди, кого вы взяли в Рипосто. А потом вы честно делитесь с нами содержимым корабельной кассы, и мы расстаемся друзьями. Все же вы доставили нас почти до места и не стали пытаться убить по дороге. Спасибо вам за это. А то справиться с «Эсперо» вдвоем мы бы не смогли. Пришлось бы выбрасывать корабль на ближайший берег, а потом думать, как добраться до Триеста. Если же вы не захотите быть со мной откровенным, то мы поговорим на другом языке в трюме, чтобы ваши вопли не были далеко слышны. Поверьте, это я тоже умею. Итак, ваше решение?
– Вы хоть знаете, куда влезли? И что с вами будет, когда про вас узнают?
– Так я и хочу это узнать! А вы меня все запугать пытаетесь. Говорите, я внимательно слушаю!
Информация посыпалась из Бонмарито как из рога изобилия. Но Мэттью сразу же понял, что капитан врет. То ли он был самый обычный бандит, действующий на свой страх и риск, и теперь пытался запугать своих противников, выдумывая несуществующих высоких покровителей. То ли действительно здесь были замешаны интересы сильных мира сего, но синьор Бонмарито боялся об этом рассказывать. Если бы было время, то можно было бы не торопясь побеседовать с этим горе-разбойником, вытянув из него всё. Но времени, увы, не было. Скоро должна вернуться шлюпка, и от синьора капитана требовалась последняя услуга – не вызвать никаких подозрений у вернувшихся матросов. Об этом его и попросил Мэттью, сказав, что вполне удовлетворен ответами синьора капитана и жалеет, что так неудачно все получилось.
Прошло больше часа. За это время «французские негоцианты» избавились от трупов, выбросив их за борт, а потом Мозер прошелся частым гребнем в капитанской каюте, пока Мэттью сторожил на палубе связанного капитана. Но вот на воде показалась темная точка и донесся плеск весел. Мэттью поднял пленника на ноги и прижал его к фальшборту, держа кинжал так, чтобы это не было видно из приближающейся шлюпки. После чего вежливо улыбнулся.
– Прошу, синьор Бонмарито! Не огорчайте меня!
Но синьор Бонмарито неожиданно взбрыкнул. Он понял, что живым его не отпустят, и попытался прыгнуть за борт. Мэттью ничего не оставалось делать, как только снова парализовать его волю, лишив возможности закричать, и ударить кинжалом в область почек. После чего осторожно опустил тело на палубу, не дав ему упасть с шумом. Хорошо, что шлюпка была еще довольно далеко, и в темноте с нее ничего не заметили. А вот теперь был очень ответственный момент. Если матросы в шлюпке заподозрят неладное и не станут подходить к борту, то завладеть шлюпкой не получится. Правда, на «Эсперо» есть еще маленький ялик, который можно спустить вдвоем на воду, и на нем добраться до берега. Но это значит, что уйдут пять свидетелей. А оставлять свидетелей Мэттью не любил. Это не паршивая Африка, где появляться в ближайшее время он не собирается. Здесь, в Австрии, надо постараться не «наследить». А специально искать этих сбежавших свидетелей у Мэттью не было ни времени, ни желания.
Став возле фальшборта, он отвел глаза сидящим в шлюпке и ждал. Рядом за фальшбортом притаился Мозер, держа наготове небольшой якорь-«кошку» с привязанной тонкой выброской. «Кошку» Мэттью нашел заранее, пока обследовал «Эсперо» во время ежедневных прогулок. Если возвращающиеся с берега матросы заподозрят неладное и не подадут фалинь на палубу, то подтащить шлюпку к борту и завладеть ей никак не получится, даже если и успеть перестрелять всех пятерых. Ветром и течением шлюпку сразу же унесет за корму. Вот для этого и нужна «кошка». Если бросок будет удачный, то можно с ее помощью зацепить шлюпку
