Специалист по кадрам - Дмитрий Яковлевич Парсиев

* * *

Выйдя из автобуса, направился к зданию корпорации и наткнулся на директора Кантиму, который из здания наоборот выходил.

— Хай, Каратоси-сан, как ваше ду-ю-ду? — рот Кантимы опять растянут в широкую американскую улыбку.

— Добрый день, — поздоровался я, — Все пучком. Мотаюсь по клиентам.

— Время обеда, — Кантима посмотрел на наручные часы, — Я приглашаю в кафе. Посидим, поболтаем.

Пару секунд я колебался. Вообще-то рассчитывал позвать Есико, но пока не созванивался с ней, ничего не обещал. А этот Кантима Футоши единственный, кто не пытается меня вербовать, а просто ностальгирует по Америке. Знакомство с ним может быть полезным и необременительным.

— Куда пойдем? — спросил я.

Кантима радостно потер ладошки и повёл меня в узкий проход между зданиями. Чувствуется, что он здесь работает давно и знает все короткие тропы. Пройдя через переулок, мы очутились перед заведением, оформленном в американском стиле. На витрине изображены многослойные бутерброды, картошка фри и неизменная кока-кола.

Мы заняли один из столиков. Я придвинул к себе электронный терминал, заказал какой-то гигантский биг бургер и минералку. Брать по совету Кантимы якобы безвредную колу без сахара, не рискнул.

Через пару минут наш заказ привёз робот. Ну не такой робот, как показывают в передачах про Японию, чтобы похожий на человека и улыбался как дурак. Видимо таких роботов на всех не хватает. Этот был попроще, похожий на самоходную тумбочку агрегат с монитором, на котором горел смайлик. Он доехал до столика и неожиданно произнес женским голосом: «заказ номер одиннадцать восемьдесят семь готов».

Мы забрали подносы и улыбка на мониторе робота-тумбочки задвигалась.

— Знаете, Каратоси-сан, я скучаю по Америке.

— Правда?

— Нет, вы поймите, я очень люблю Киото, это мой родной город… Японию в целом. Цветение сакуры, чистоту, аккуратность… это все наш культурный код. Это неотъемлемо…

— Дом там, где ваше сердце, — я пожал плечами, подумав, что сам плохо помню родной дом. Меня увезли оттуда еще ребенком.

— Именно! Япония хороша, чтобы заработать деньги, но тут всё очень дорого. Самая простая квартира будет стоить сорок миллионов йен, а дом — просто целое состояние, — пожаловался Кантима.

Я прикинул, что сорок миллионов йен это где-то двадцать с лишним миллионов рублей, то есть расценки от питерских не так уж сильно отличаются.

— Ваш план заработать денег и переехать в США? — спросил я, чтобы поддержать разговор.

— А почему бы и нет? — ответил Кантима так, будто передо мной оправдывался, — У меня нет семьи и детей… пожалуй, что так. Чтобы хорошо заработать, надо занять высокую должность в корпорации. Без покровителей и связей этого не получится. Можно жениться на дочке члена совета директоров и занять позицию повыше… вы бы женились ради карьеры, Кротовский-сан?

— Пожалуй, что нет, это не в моем характере.

— А у меня были такие мысли, — признался Кантима, — Но знаете, я передумал.

— Чего так?

— Посудите сами, тесть начнёт требовать внуков, а жена не будет разделять мою любовь к американским просторам и образу жизни. Я здесь застряну… нет, уж лучше сам…

У Кантимы зазвонил телефон и он полез в карман. Достал из нагрудного кармана телефон, но экран его не горел, то есть звонили не на него. Повздыхав, он полез в другой карман и достал еще один телефон.

— Слушаю, — Кантима приложил телефон к уху.

Я заметил, что на экране высветилась фотография полностью седого, хотя и не старого, японца.

— Сейчас не могу говорить, я на обеде… — сказал Кантима в трубку, — … что?… к почте?… ладно, сейчас буду.

— Виноват, господин Каратоси, — Кантима поднялся из-за стола, — Не дадут спокойно поесть. Вот так у нас у японцев все устроено. Никакого личного времени, никаких личных границ.

— Нет проблем, Кантима-сан. Надо, значит надо.

Кантима Футоши по-быстрому упаковал недоеденное в бумажный пакет, предусмотрительно уложенный на краю стола, и ещё раз извинившись, удалился. А я остался доедать свой мега-бургер, поглядывая на других посетителей.

В дальнем конце зала со смаком ели, потягивали пиво и вульгарно отрыгивали трое накачанных американских солдат в полевой форме. Другие посетители — подростки, которым, видимо, казалось крутым отведать американскую кухню. Ну и парочка таких как я офисных работников.

Поскольку потребление американской еды процесс достаточно быстрый, то вернулся я задолго до конца обеденного перерыва. Забежал в лифт и столкнулся нос к носу с Накамурой.

— Добрый день, господин Накамура, — поприветствовал я.

— Не всякий день добрый, господин Каратоси, — наставительно заявил Накамура, — Из-за этих убийств все здание на ушах. Вы уже слышали?

— Про убийства? Да, слышал.

— Полиция теперь долго с нас не слезет. Уж поверьте. Пока каждого не допросят, не отстанут.

— Каждого? А смысл? — поразился я.

— Потому что это Япония, господин Кротовский. Убийства здесь происходят очень редко. Каждое убийство — ЧП национального масштаба… вас тоже допросят, не сомневайтесь.

Я понимаю, что Накамура опытный интриган. И завёл этот разговор не от скуки. Он что-то знает? Наверняка знает. Он же сказал тогда безопаснику, что является владельцем клуба Тотус. Значит, просматривал камеры наблюдения, допрашивал екаев. Глупо думать, что Накамура не в курсе. Сто пудов в курсе, что трупы обнаружил именно я.

— И что? Мне начинать бояться? — я постарался прозвучать иронично.

— Ну зачем же бояться, — рассудительно возразил Накамура, — Бояться не надо. Вас же не было в том районе позавчера?

— В каком районе? — на уловку я не поддался.

— В том районе, где произошло убийство, — невозмутимо пояснил Накамура, — Вам придётся рассказать полиции, где вы провели позавчерашний вечер.

Так. А ведь я не должен помнить, где проводил позавчерашний вечер. Накамура приказал Нагате стереть мне память. Зачем он тогда об этом заговорил? Очевидно, что проверяет. Он же как товарищ Сталин. Не доверяет одному источнику. Хочет получить подтверждение из другого источника.

— В таком случае, господин Накамура, у меня в самом деле могут возникнуть проблемы, — сказал я с озабоченным видом.

— Почему?

— Понимаете, вечером я пошёл прогуляться. Хотел найти недорогое место, где можно поужинать. А потом…

— Что потом? — Накамура посуровел.

— А потом я, кажется, зашел в бар… я еще плохо ориентируюсь. Вместо кафе