Тигроловы - Анатолий Буйлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И абсолютно на равных правах буду я участвовать в отлове? — твердея голосом, еще раз переспросил незнакомец.
— Сказал ведь уже: на равных, конешно, — как же ишшо? — стал раздражаться Савелий.
— Да вы не сердитесь, я это к тому, чтобы потом не было на этот счет никаких недоразумений.
— Да ты, парень, прямо нам скажи: нашел след или только справку берешь? — нетерпеливо перебил гостя Николай.
— Нашел, конечно, потому и спрашиваю об условиях.
Тигроловы переглянулись.
— Далеко следы? Не путаешь их с рысьими? — после паузы, замирая голосом, тихо спросил Савелий.
— Вообще-то, далеко от поселка, в сорока километрах, но недалеко от деляны. Я там лес отводил, вот и наткнулся случайно. Да вы не беспокойтесь: следы надежные, двухнедельной давности, видны четко. Тигрята средние, следы их размером с пол-литровую банку... Прошел я по ним километра два, вначале тянулись одной тропой, а на речке разбились на три — катались по льду, на боку лежали — отпечатки четкие, ошибиться невозможно. В следах я немного разбираюсь — лесником работаю.
— Ну, паря, ежели омманишь, мы тада портки сымем и задницу настегаем, — с притворной строгостью, тщательно маскируя ликование свое, сказал Савелий и, поразмыслив, деловито осведомился: — А с работы тебя отпустят? Может, придется за тиграми твоими две недели гоняться?
— Об этом, Савелий Макарович, не беспокойтесь, — с начальником своим я уже договорился.
— Стало быть, — и здесь порядок? Ишь ты! Ну-ну, это по-нашему, молодчина! — искренне похвалил Савелий, все уважительней посматривая на гостя. — Так-так, хороши ты новости принес. А скажи, как звать-то тебя?
— Викентием звать, Викентий Юдов, — хрипловато ответил парень: он все еще, должно быть, волновался.
— Ну ладно! — решил Савелий. — Стало быть, утром ты в походной одежде к нам приходи. Мы, как магазин откроется, наберем продуктов на две недели и, не мешкая, будем добираться до твоей деляны...
— В одиннадцать часов нас туда довезет наша лесхозовская бортовая машина — я уже договорился. — Викентий встал, надел шапку, торопливо попятился к двери: — Значит, завтра к девяти часам подойду я к вам. До свидания!
* * *След, к которому привел Юдов, оказался действительно рядом с леспромхозовской деляной и был двухнедельной давности, четко просматривался и принадлежал тигрице с двумя уже почти взрослыми тигрятами.
— Большенькие тигрятки, — с легким разочарованием сказал Савелий, пройдя по следу. — Не везет нам нынче на малых тигрят: все большие да большие попадаются.
— А что, таких разве уже нельзя ловить? — встревожился Юдов.
— Пошто нельзя? Всяких ловить можно, какие попадаются, таких и ловим. Просто хлопотно с большими, тяжело, да и собак попортить могут. Но выбору нет, стало быть, этих и будем преследовать. — И, повернувшись к стоящему в стороне Павлу, сказал: — Ну дак чо, Павлуха, давай, дуй вперед, распутывай след от начала до конца. Барсика Евтею отдай, чтобы не мешал тебе следы прочитывать. Ну, с богом!
Передав собаку Евтею, Павел пошел вперед. Молодые тигры, их было два, свободно вышагивали за матерью точно след в след: по размерам они не уступали ей — чем меньше тигренок, тем чаще наступает он в промежутки материнских следов. К вечеру на берегу ключа, прямо на чистом месте, нашли тигроловы останки молодого кабана. По следам было видно, что в охоте на него принимали участие все три тигра.
— Видишь, как она учит их давить, — показывая Павлу следы, сказал Евтей. — Сама чуть-чуть даванула кабана, ровно кошка крысу, и отпустила, а они, вишь, апосля этого давай крутить его, всю поляну исколесили, забавлялись подранком. Сильные, черти, придется за ними побегать.
Юдов шел за бригадой, ничем не интересуясь и ни о чем не спрашивая. Когда останавливались для короткого отдыха, он тотчас же вынимал из бокового кармана пачку «Беломора» и молча курил, украдкой внимательно осматривая тигроловов, и, кроме любопытства и усталости, Павел ловил в его голубых глазах неуверенность и беспокойство. Одет он был в темно-зеленый суконный бушлат с эмблемой лесничества на рукаве, такие же зеленые брюки напущены были, как подобает охотнику, на голяшки ул и перетянуты на лодыжках веревочками; на поясе справа, на широком офицерском ремне, висел двухрядный патронташ; на левой стороне болтался большой, в кожаном чехле, нож с наборной пластмассовой ручкой. У ног Юдова лежал новенький рюкзак, на рюкзак опиралось тоже новое автоматическое пятизарядное ружье.
Обогнув леспромхозовские деляны, тропа вывела тигроловов на речную пойму, здесь пришлось им ладить нодью.
Перед ужином Юдов преподнес им сюрприз — вынул из рюкзака бутылку водки. Евтей неуверенно высказал мысль о том, что после водки тяжело будет завтра расхаживаться, но Савелий быстро убедил его в том, что тяжесть может быть только с перепою, но от ста граммов одна только польза человеку. На том и сошлись. После выпитой водки Юдов преобразился, сделавшись не в меру разговорчивым; рассказывал мужикам о таком количестве встреч своих с живым тигром, что даже Савелий не выдержал и, матерно выругавшись, сказал:
— Ты врать-то ври, да меру знай! Я уж три десятка лет по тигриным следам хожу, а тигрицу на воле раз пятъ-шесть всего видел. А ты без году неделя в тайге, а уже насмотрелся двадцать раз — убавь, убавь число-то! Мы ведь и так видим, что парень ты смелый да радивый.
Однако доводы Савелия не смутили Юдова, и он продолжал доказывать, что именно все так и было, как он говорит.
На третий день тигроловы, вывершив ключ, попали на старые, десятилетней давности, поруба. Юдов достал из-за пазухи подробную карту леспромхоза и, найдя на ней нужную точку, сказал:
— Все, перевалили мы в другой район, теперь тут территория Пыжинского леспромхоза.
— Лишь бы не увела она их в Лесозаводский район, — озабоченно сказал Савелий. — Тут они рядом граничат.
— А чем плох Лесозаводский?
— А тем и плох, что лицензии у нас на отлов только в трех районах — Лесозаводский не попадает в разрешение.
— Чепуха какая-то! — Юдов посмотрел на бригадира с недоверием. — Получается чепуха, ведь, к примеру, десять дней вы за тигрицей гоняетесь в положенных районах, а под конец она уйдет в чужой район, — и вся беготня ваша напрасна?
— Пошто напрасна? — усмехнулся Савелий, переглянувшись с Евтеем. — Ежели она в другой район переходит, мы тада берем хворостину и, как корову, перегоняем тигру опять в разрешенный район, тут и ловим по закону.
— Нет, я кроме шуток спрашиваю, Савелий Макарович, очень мне интересно знать эту технологию.
— Ну какая тут технология? Поймаем в другом районе, не указанном в лицензии, а говорим, что поймали в разрешенном, вот и вся недолга. В крайнем случае, переоформят бумаги, да это волокита долгая с бумагами-то, лучше все по закону сделать: поймать в одном районе, а сказать — в другом. — Савелий вдруг засмеялся. — Однажды мы настигли тигрицу на самой границе районов, разбили тигрят — один убежал в запретный район, другой — в незапретный. Стали ловить перво-наперво незапретного. Поймали, в сруб определили. Ночью такой снег вывалил, что на второй день, сколько ни искали запретного — как в воду канул! Увела тигрица. И потом токо через полмесяца отыскали его опять на незапретной зоне, тут и поймали — сознательный попался, добровольно из запретной зоны ушел.
С водораздела тигры спустились по заросшему аралией волоку вниз на густо заросшие березняком и осинником бывшие деляны. Местами сквозь частокол мелколесья и аралии приходилось буквально продираться. На старых волоках всюду попадались следы изюбра. Наконец молодые тигры легли на снег; тигрица резко пошла рысью вправо, сделала полукруг и, взобравшись на огромный штабель ясеневых хлыстов, подобралась к лежащему за ним изюбру и прыгнула не него сверху, не дав ему даже подняться. От изюбра остались только голова с великолепными восьмиконцовыми рогами да клочья шерсти с требухой, расклеванной вороньем.
С южной стороны штабеля, где пригревало солнце, тигроловы разожгли небольшой костерок и подвесили над ним чайник. Пока закипала вода, Павел забрался на штабель, осмотрелся. Весь снег вокруг был истоптан тигриными лапами, местами желтыми и красными от крови, здесь же были видны и тигриные лежки.
Сквозь березняк увидел еще четыре таких же огромных штабеля ясеневых хлыстов метрах в двадцати друг от друга, судя по всему, эта заросшая площадь была когда-то верхним складом леспромхоза, но леспромхоз перешел на другие деляны, а штабеля ценного ясеня в полтысячи кубов по каким-то причинам вывезти не смогли, как не вывезли многие сотни других штабелей и тысячи бревен, разбросанных по делянам, волокам, вдоль дорог и по речным берегам...
«Сволочь какая-то бесхозяйственная! Сколько леса загубила! Сфотографировать бы это и в «Крокодил» сообщить».