Летящий ястреб, рыжая лиса (СИ) - "Мурзель / Murrrzilka_fic"

— Да, ты ведь наша гостья.

— А вдруг я сделаю что-нибудь не так?

— Тогда тебя зажарят и съедят, — прорычал Брайан, делая страшные глаза.

— Вот дурак! — Кэтрин толкнула его кулаком в плечо, а миссис Смит укоризненно покачала головой.

Брайан встал и протянул руку.

— Не бойся, Лисичка, — сказал он. — Я тебя в обиду не дам.

Было неожиданно приятно услышать такие слова. Кэтрин ухватилась за теплую ладонь и поднялась с травы. Вставая, она на секунду оказалась в объятиях Брайана, и ее словно с ног до головы окатило горячей волной. Кэтрин поспешно отстранилась, ощущая, как дико колотится сердце.

— Не волнуйся, Кэтрин, — сказала миссис Смит по дороге к ти́пи вождя. — Ты будешь просто сидеть рядом со мной. Если к тебе обратятся, я помогу с переводом, но вообще, когда говорят мужчины, наше дело молчать.

— Хорошо, — немного успокоившись, кивнула Кэтрин.

========== Часть 16 ==========

Посреди стойбища возвышалось большое ти́пи вождя. Как и жилище шамана, его усеивали цветные фигурки людей, бизонов и лошадей. Брайан отодвинул полог и первым вошел внутрь, а Кэтрин и миссис Смит последовали за ним.

В шатре уже собралось с десяток индейцев. В центре горел огонь, пол устилали шкуры и пестрые одеяла, а вдоль стенок по кругу был натянут разрисованный кожаный полог. В глубине, прямо напротив входа восседал вождь. На голове у него красовался венец из белых перьев с темными кончиками, а одежда была обильно украшена бисерной вышивкой и бахромой. По его левую руку сидели мужчины, по правую — женщины.

Брайан приложил ладонь к груди и склонил голову. Вождь кивнул ему, и он уселся на свободное место среди мужчин. Затем поклонилась миссис Смит, а когда пришел черед Кэтрин, то Черный Медведь окинул ее таким тяжелым взглядом, что по спине пробежал холодок.

Да уж, вождь явно не рад бледнолицей, которая из-под носа умыкнула у него зятя. Кэтрин оробела, но тут миссис Смит взяла ее за руку и усадила на шкуру возле выхода из шатра.

Воцарилось молчание, похоже, все ждали кого-то еще. Кэтрин принялась украдкой глазеть по сторонам. Взгляду было за что зацепиться: с подпорок свисали причудливые обереги, расшитые футляры с оружием и украшенные перьями щиты. Но куда больше ее интересовали женщины. Кто же из них дочь вождя?

Седая старуха отпадает — скорей всего это мать, или какая-нибудь прорицательница. Две индианки в богато вышитых платьях из белой замши? Нет, тоже староваты. Наверное, это жены или сестры Черного Медведя.

Тут старуха откинулась немного назад, и Кэтрин увидела за ней юную деву с распущенными волосами, стянутыми на лбу узорчатой полосой… Похоже, это она. Кэтрин напрягла зрение, невольно пытаясь разглядеть в сопернице какие-нибудь недостатки, но, увы, ни одного не нашла. Гладкое смуглое лицо, высокие точеные скулы, полные вишневые губы — как ни крути, девица очень хороша собой.

«Может, это все-таки не она?» — мелькнула спасительная мысль, но тут их взгляды пересеклись. В черных миндалевидных глазах сверкнула такая злоба, что у Кэтрин больше не осталось сомнений. Это и есть та самая Кими́мела, на которой собирался жениться Брайан.

«Шиш тебе, а не свадьба! — Кэтрин мысленно показала Кими́меле язык, но тут же одернула саму себя: — Ну и чему я радуюсь? Брайан передумал на ней жениться не ради меня, а… просто передумал…»

Ее раздумья прервал шаман, который отодвинул полог и вошел внутрь. На вытянутых перед собой руках он нес какой-то предмет. Кэтрин присмотрелась поближе. Светлое древко, украшенное перьями, лентами и прядями волос; набалдашник из полированного красного камня… Что это? Трость? Но тут она заметила легкий дымок, и поняла, что это — курительная трубка.

Пройдя в глубь шатра, шаман с великим почтением повёл трубкой вверх, по четырем сторонам света и вниз, после чего протянул трубку вождю.

Черный Медведь принял подношение и, затянувшись, выпустил из рта клубы дыма. Повеяло горько-сладкой смесью табака и какой-то травы. Затем вождь передал трубку сидящему возле себя старику. Тот неторопливо втянул дым и, прикрыв глаза, неспешно выдохнул.

Трубка перекочевала к следующему индейцу — молодому и нервному. В отличие от своих соплеменников, сидящих неподвижно как статуи, он беспокойно вертел головой, то и дело цепляясь закрепленными в волосах перьями за полог. Взяв трубку, юноша сильно затянулся, резко выдохнул, затем протянул ее Брайану.

Однако тот, вместо того, чтобы курить, растеряно огляделся по сторонам. Он произнес несколько слов, после которых в шатре повисло гробовое молчание.

Увидев, как нахмурился вождь, Кэтрин повернулась за разъяснениями к миссис Смит.

— Чета́н сказал, что болен хворью бледнолицых и боится всех заразить, — вполголоса проговорила «свекровь». — Он отказался от трубки. Это очень плохо. Дурной знак.

— А что, было бы лучше, если бы все подхватили от него эту заразу? — прошептала Кэтрин.

Миссис Смит буркнула что-то невнятное и замолчала.

Брайан передал трубку дальше, а сам бросил под ноги вождю какой-то предмет. Это был небольшой обруч из прутьев, с которого свисало нечто вроде пакли.

— Я отомстил за твою дочь, великий вождь, — перевела «свекровь». — Это скальп бледнолицего, который ее убил.

Тут до Кэтрин дошло, что это вовсе не пакля, а волосы Джима Бастера, которого Брайан прикончил тогда в лесу. Но почему же он сказал: «Я отомстил за твою дочь»? Разве дочь вождя — не та красивая девка, что сейчас пожирает Брайана алчным взглядом?

— Он говорит о Вино́не — старшей дочери Черного Медведя, — в ответ на немой вопрос пояснила «свекровь». — Ее убили бледнолицые пять зим назад.

Черный Медведь задал Брайану какой-то вопрос. Тот протянул ему амулет, найденный на шее у Бастера, и, судя по всему, стал рассказывать, как ему удалось отыскать убийцу.

Вождь и остальные индейцы одобрительно кивали, слушая его слова, только дерганый молодой человек хмурился, недовольно сжимая губы. Когда Брайан прервался, юноша заговорил, отрывисто и сердито.

— Летящий Ястреб отказался курить с нами трубку, — перевела миссис Смит. — Откуда мы знаем, что он не лжет?

— Пускай он говорит дальше, а мы послушаем, — спокойно ответил Черный Медведь.

Брайан достал карту и, разложив ее на полу, принялся что-то втолковывать своим соплеменникам, водя пальцем по переплетениям извилистых линий. Из потока незнакомых слов чаще всего встречались «ваши́чу» и «ма́зачанку», и вскоре Кэтрин догадалась, что первое, должно быть, означает «бледнолицые», а второе — «железная дорога».

Мужчины переглядывались и качали головами. Женщины вытягивали шеи, пытаясь заглянуть в карту, и встревожено шептались. Миссис Смит вкратце переводила о чем идет речь, но и так было понятно, что Брайан предупреждает о скором появлении бледнолицых.

— Это наши земли! — гневно воскликнул молодой индеец. — Мы никуда не уйдем!

— Если мы не уйдем, Длинные Ножи всех убьют, — возразил Брайан.

— Мы сами их убьем! Мы не позволим забрать нашу священную землю! Они и так отняли у нас слишком много!

— Остынь, Храбрый Олень, — вмешался вождь. — Давайте послушаем, что предложит нам Летящий Ястреб.

Взоры всех присутствующих обратились к Брайану.

— Я думаю, уйти отсюда, было бы мудрым решением, — сказал он. — Половину наших людей убили под Каспером пять зим назад. Остальные выжили только потому, что отступили и спрятались здесь. У нас нет сил, чтобы сражаться против Длинных Ножей. Мы должны уйти, чтобы сохранить нашу свободу и жизнь.

— Слова предателя и труса, — презрительно бросил Храбрый Олень. — Твоя кровь разбавлена кровью бледнолицых. Признайся, это они тебя подослали?

Брайан ничего не ответил. Среди индейцев, увешанных бусами, перьями и бахромой, он — в клетчатой рубахе, жилете и брюках — действительно смотрелся как бледнолицый. Да и его лицо, несмотря на смуглую кожу, раскосые глаза и выпирающие скулы, казалось более «европейским» по сравнению с резкими, словно вытесанными из красного дерева лицами остальных.