Жарко вдвойне (ЛП) - Джена Шоуолтер

Поговорив с представителем «Золотого Лебедя», я позвонила Шерридан и попросила привезти мне чистую одежду, не забыв упомянуть, что желательно, чтобы новый наряд был еще лучше моего красивого, но безнадежно испорченного платья. А потом сделала то, за что мне было очень стыдно. Я наконец-то набрала номер моего папы и, когда он снял трубку, принялась вдохновенно лгать: «Все прекрасно. У нас с Ромом все просто великолепно». Ну не могла я сказать ему, что моего драгоценного Рома от меня едва ли не тошнит, ведь у папочки слабое сердце, и я не хотела его волновать лишний раз.

Мы болтали минут пятнадцать, после чего одна из его черно-бурых лисичек начала скандалить на заднем плане. Кажется, он поцеловал в саду Мэгги, хотя встречался с Кейт. Судя по тону Кейт, она собиралась устроить ему адскую жизнь. Я улыбнулась. Теперь, когда в моей жизни произошло столько перемен, было приятно осознавать, что все же некоторые вещи никогда не изменятся.

- Береги себя, папа.

- Постараюсь. Я люблю тебя, малышка.

- И я люблю тебя, - пробормотала я и, нажав «отбой», бросила сотовый в сумочку. – Теперь пора в душ, - сказала я самой себе и шагнула в маленькую сверкающую чистотой душевую кабинку. Вот было бы здорово, если б мне удалось смыть с себя все то, что навалилось на меня в последнее время: чувство вины, гнев и печаль.

Когда прибыла Шерридан со сменой одежды, я все еще стояла под душем, смывая остатки пены. Приоткрыв дверь душевой кабинки, я выглянула наружу, чтобы оценить ее выбор... И лишь ошарашенно покачала головой. Хотя, чему тут удивляться? В глубине души я с самого начала знала, что мое «еще лучше» в интерпретации Шерридан будет означать «нечто, настолько шлюшное, насколько это возможно». Что ж, это был ее, пусть и несколько извращенный, способ помочь мне вернуть Рома.

- Пошевеливайся! Мне не терпится увидеть тебя разодетой.

- Ты каждый день видишь меня разодетой, - парировала я, выходя из душевой кабинки.

Шерридан протянула мне полотенце.

- Да уж, конечно! Чаще всего ты одета как бродяжка или, в лучшем случае, как автомеханик. Среди моих знакомых ты одеваешься хуже всех — безвкусно и однообразно.

Схватив пушистую белую махровую ткань, я завернулась в нее и спросила:

- Я тебе когда-нибудь говорила, как изумительно ты влияешь на мою самооценку?

Вместо ответа она послала мне воздушный поцелуй и выпорхнула из ванной.

Вздохнув, я надела мини-юбку, ярко-синий топ на бретельках и сапоги до колен. Когда я вышла из ванной, прохладный воздух обжег мою обнаженную влажную кожу, а вслед за мной поплыл густой туман. Но я даже знать не хотела, откуда взялась вся эта дрянь.

Увидев меня, Таннер, до этого мило беседовавший с Шерридан, внезапно осекся и восхищенно присвистнул.

- Вы только посмотрите на эту сладенькую конфетку, что к нам пожаловала.

Он и сам выглядел довольно аппетитно - покрытый ссадинами и порезами именно так, как ему нравилось.

- О, ты выглядишь такой знойной! – гнусаво взвизгнула Шерридан, восторженно захлопав в ладоши. – Ну что, теперь поняла, что я лучше знаю, как одеть девчонку?

- Я бы предпочел послушать, как ее раздеть, - пробормотал Таннер. Все ясно. У него до сих пор на уме Джессика Альба.

Я раздраженно всплеснула руками.

- Надеюсь, вы понимаете, что мне в таком виде придется вести допрос.

- Так допроси мужика, - посоветовал Таннер. – Один взгляд на тебя – и он ответит на все твои вопросы.

Я потерла виски, чувствуя приближение приступа головной боли. Больше всего мне сейчас хотелось развалиться вон на том диване из темной кожи и проспать весь остаток дня. Или можно было бы подремать в кожаном кресле из того же набора. Черт, да сейчас я согласна прикорнуть прямо на рабочем столе, что стоял в центре комнаты.

– К моему сожалению, наша первая встреча будет с женщиной. Элейн Деринджер - энергетический вампир и, если не ошибаюсь, она принадлежит к тому же роду кровопийц, что и Риз…

Меня прервало жужжание.

- Объект ждет в комнате для допросов номер три, - голос Джона эхом прокатился по помещению. - Она ждет уже полчаса. Пожалуй, тебе нужна еще одна нянька, чтобы следила за временем вместо тебя.

- Уже идем, - сказала я со вздохом. Будет чудо, если я переживу этот день.

Элейн Деринджер оказалась совсем не такой, как я ожидала.

Когда мы с Таннером вошли в комнату для допросов, то у меня просто челюсть отвисла. Она была молода – около двадцати лет - с короткой копной светлых волос и лицом ангела. Большие карие глаза, дерзкий нос и ямочки на щеках. Серьезно, она словно сошла с обложки еженедельника «Небесные Врата».

Единственное, что в ней пугало - это её облачение. Элейн была закутана в черную ткань от шеи до самых пяток так, что даже пальцев не было видно. Но я знала, что это необходимо. Ведь одним касанием она могла выкачать всю нашу жизненную энергию.

И именно по этой причине - из соображений безопасности - Элейн была прикована наручниками к крепкому стулу, который выглядел не слишком удобным.

- Привет, - поздоровалась я.

В ее глазах вспыхнула чистейшая ненависть.

- Иди к черту, - отрезала она.

Ничего себе. Не больно-то по-ангельски.

- Добро пожаловать в ПИР. У нас есть к вам несколько вопросов, и я даю вам слово, что мы не причиним вам никакого вреда. Договорились? - я внимательно наблюдала за ней, ожидая хоть какой-то реакции, но, увы. – Я сожалею, что приходится пользоваться подобными приспособлениями, но нам нужно каким-то образом контролировать людей с такими способностями, как ваши.

- Да неужто! - фыркнула Элейн. – В самом деле сожалеешь? Ха! Да ты, небось, чертовски рада, что они есть. А всё потому, что боишься до смерти оказаться со мной лицом к лицу.

- Вообще-то, нет. Я…

- Перестань вешать мне лапшу на уши. Я хочу вернуться в свою камеру. Мне здесь больше нечего делать! - заорала она в переговорное устройство. - Слышите? С меня хватит!

Я чуть сдвинулась, пытаясь попасть в поле ее зрения.

- Послушай, я была на твоем месте. Ну, может, не совсем на твоем, но очень близко. – Я не знала, работала ли Элейн на Осушающую девушку или нет, как не знала, являлась ли она той самой загадочной подругой Тобина. Но в любом случае не собиралась во время допроса обращаться с ней, как с ненавистным врагом. Для этого не было ни малейшей причины, и даже ее паршивый настрой был не в счет. Господи, да ее же приковали наручниками к стулу! И наверняка бедняжка уже взмокла в своем черном балахоне. Я бы еще не так рассвирепела.

Элейн попыталась сдуть локон, упавший ей на лицо.

- Эта та часть допроса, в который ты сочувствуешь мне, и я в благодарность выкладываю тебе все свои тайны?