Счастье в мгновении - Анна Д. Фурсова

— Как думаешь, кто это?

Джексон злостно, не отвечая, подходит к двери и с дерзостью ее открывает. Я краем глаза вижу Питера и Софию.

— Что вы тут делаете? — взбешено выражается Джексон.

— Мы не к тебе пришли, а к Милане, — отвечает с ухмылкой Питер.

Я цепенею, не имея понятия, как реагировать на это, что они себе позволяют, приходя в мой дом без приглашения. Тем более — София. Чувствую, что все это закончится плохо.

— Я не ослышалась? Ко мне? Но зачем? — вставляю я свою лепту в разговор.

— Мы принесли фруктов для того, чтобы ты скорее выздоравливала, — отвечает София, натягивая на лице улыбку, не отличающуюся искренностью.

За сколько времени я знаю Софию, я ни разу не слышала подобные слова доброты от нее. Она явно что-то задумала. Но не впустить их в дом, я не могу.

— Хорошо, проходите, — тихо говорю я, на что Джексон показывает мне в этот момент гримасу, выражающую недовольство из-за присутствия Питера и Софии. — Спасибо за фрукты, — продолжаю я, неся в сумке, отданной Питером, бананы, манго, апельсины и лимоны.

— Мила, у тебя уютный дом, — лестно выражается София и подходит к Джексону, касаясь ворота его футболки, сообщая громким шепотом, могут ли они поговорить наедине. Джексон отвечает ей нет, но София так и крутится возле него, желая, чтобы он пошел с ней в комнату.

— Мы скоро будем, — соглашается на разговор Джексон, уходя с недовольным видом на улицу.

«Только не это, быть вместе с Питером тет-а-тет не желаю», — твержу я про себя.

— Как твое состояние, детка? — спрашивает Питер.

— Лучше, спасибо, — коротко отвечаю я, не давая повода ему общаться с ним дальше.

— Детка, как ты могла простыть в летнее время?

Я не отвечаю на его вопросы, разбирая сумку с фруктами, и думаю о том, может быть, стоит сходить к Джексону и Софии и узнать, как там дела. Интересно, как отреагировала София на то, что мы встречаемся с ним. Наверняка, она разозлилась и находится в разъяренном состоянии. Но мы должны не скрывать это. Встречаться и прятаться ото всех — не вариант.

— Детка, почему ты не отвечаешь на мои вопросы? — говорит Питер и подходит ближе, касаясь своей шершавой рукой моей талии. Я разворачиваюсь и говорю громким голосом:

— Что ты себе позволяешь, Питер! Сколько можно уже! Убери немедленно свои руки от меня! — выдергиваю дерзко его ладони от себя.

Питер настойчиво их не убирает. Ну, у него и хватка.

— Я начну кричать, если ты не уберешь свои руки от меня. Джексон придет и промоет тебе мозги как следует! — кричу я.

Питер слегка отпускает свои руки и отходит в сторону. Я выдыхаю. Нужно всегда кричать, находясь в похожих ситуациях. Ведь это срабатывает.

Входная дверь открывается, я смотрю на нее, чтобы, наконец, увидеть Джексона. Питер, пользуясь моментом, со всей скоростью подходит ко мне, крепко притягивает к себе и впивается с силой в мои губы. Он целует меня с такой силой, что я оказываюсь не в силах противостоять этому.

— ПИТЕР! — Джексон кричит со всей силой. Его челюсть отвисает, наблюдая, как Питер целует меня.

— Ну вот, что я тебе и говорила, у них роман, — ухмыляется София. — Они еще в гримерной комнате целовались, — добавляет агрессивно она, словно все это запланировала. Ее вид отражает наслаждение от реакции Джексона на случившееся.

— Как ты смеешь прикасаться ко мне и целовать меня, ты не дал мне возможности выбора, — кричу я, давая пощечину Питеру. Чувствую, как слезы начинают заметно увеличиваться на моем лице. Джексон подбегает и толкает Питера и тот отлетает в сторону.

— Ты целовал мою девушку! — орет Джексон, сметая все фрукты, принесенными ими, со стола.

— Она сама не отказалась! — надменно лжет Питер, лежа на полу рядом с кухонным столом. По его руке течет кровь, но он непробиваем, встает и делает вид, что все в порядке. Я с ужасом смотрю на все это. Лишь десять минут назад мы с Джексоном замечательно проводили время вдвоем, и тут ворвался Питер с Софией, и произошла драка, причиной которой являлась я.

— Что? Ты не дал возможности отцепиться, ты зажал меня! — начинаю вопить я.

— Она крутит вами обоими, — перебивает меня София, радуясь происходящему. — Джексон, оставь их, пусть сами разбираются, она не достойна тебя.

— Что ты сказала, София? Мы с Джексоном любим друг друга, а тебя он никогда не любил! — кричу я на ее заявление, желая вцепиться ей в волосы.

— Да ты… же.

— Немедленно убирайтесь с Питером с моего дома! — ору я.

— Ну что, братец, ты готов ответить по заслугам по-настоящему? Чего ты добился, поцеловав мою девушку? — озлобленно говорит Джексон.

— Ты отнял мою девушку! — уверенно отвечает Питер на слова Джексона.

Слова Питера заставляют Джексона совершить повторный удар Питеру таким образом, что последний даже не в состоянии дать ответный удар. Однако Питер набирает мощи и бьет Джексона в область желудка, за счет чего Джексон падает. Мы с Софией начинаем разнимать их. Кровь стекает по их рукам и носам.

— Что вы устроили? Где это видано, что родные братья дерутся из-за одной девушки, не имеющей для них значения? — отрезает София.

— Я люблю ее, — одновременно сказали Джексон и Питер.

— Что ты сказал? — одно и то же повторили братья, смотря яростно на каждого.

— Я сейчас же принесу аптечку, — вмешиваюсь я в их разговор.

София, услышав фразы Питера и Джексона, начинает еще больше возмущаться, но наблюдая кровавую лужу посреди гостиной, она направляется со мной на кухню, где лежит аптечка.

— Ищи быстрее, если не хочешь, чтобы они истекли кровью и умерли из-за тебя, — вырывается из уст Софии, командным тоном.

— Не нужно командовать мною! Ты этого добивалась, как только пришла ко мне домой, — отвечаю я, стараясь успокоиться и не поднимать на нее голоса, так как это делает она.

— ЧТО?

— Что слышала… София, я не буду ссориться с тобой, говорить в твою честь обидные слова, мне это ни к чему. Прими для себя одно: мы с Джексоном встречаемся!

— Ты прикидываешься доброй специально, чтобы завладеть и Питером, и Джексоном…

— Твое право так думать, лучше займись собой. Обрати внимание к себе, а не ко мне. И совет тебе, не обсуждай никого, не зная человека, его мыслей и его жизни.

София молчит. Я мигом начинаю искать по ящикам кухни аптечку.

«Ну, где же она», — повторяю я про себя.

Я