Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Если Человек перестанет стремиться к тому, чего не сможет достичь, он будет несчастлив. А Человеку свойственно стремиться к счастью любой ценой, если ты этого до сих пор не понял, мой Ангел, значит, мало размышлял над природою человеческой.

— Скажи Человеку, что память, пронесенная через могилу, не самый короткий путь к счастью.

— А мы не ищем коротких путей, особенно к желанным целям.

— Скажи, что жертва, возложенная на мнимый алтарь, становится роковой потерей.

— Мой Ангел, кого ты пугаешь? Человека, который после смерти теряет все? Придумай что-нибудь пострашнее.

— Скажи, что неблагодарность с невежеством однажды достигнут цели. Тогда Человеку придется взвалить на плечи ношу, которая не облегчит путь, но утопит его в земле глубже всякой могилы.

— Мой Ангел… Я, конечно, скажу, мне не трудно. Только ни один Человек на свете не поверит ни мне, ни тебе.

«Женщину с пустой канистрой снова видели на дороге, — сообщала колонка горячих Туровских новостей. — Грибники, возвращаясь из леса, пренебрегли печальным опытом предшественников, посадили женщину в машину, чтобы подвезти до заправки. Женщина была напугана и избита, — вспоминал очевидец. — Ее одежда была покрыта масляными пятнами. Она стояла с пустой канистрой посреди дороги, но никто из нас не мог предположить, что случится минуту спустя…»

— Минуту спустя женщина пропахала асфальт задницей, — сообщила Мира Жоржу и развернула следующую газету со статьей, обведенной маркером. — Потому что… я помню этих придурков. Масла у них не нашлось, вместо бензина — солярка. Я же просила, поезжайте медленнее, не больше шестидесяти километров в час, а они рванули, как на пожар.

— Откуда им было знать, что они сажают в машину хроно-мираж?

— Объяснила же им, что сегодня я призрак, что не надо пугаться, а они ржали, как жеребцы. С утра пораньше в лесочке самогонки надергались и за руль. Я тут причем? Как им только журналисты поверили?

— Дальше читай, — сказал Жорж. — Ты читай, а я попрошу у консьержки кофейник. Замучился я с тобой…

Мира развернула статью областной газеты и прочла захватывающую историю о том, как водитель грузовика подобрал на дороге белую даму с белой канистрой, как белая дама превратилась в белое облако и белой лебедью выпорхнула в окно. К статье прилагался рисунок, сделанный совершенно не в тему, потому что белое облако, вылетающее из салона, никак не напоминало поведение графини в тот злополучный день.

— И этот дернул за шестьдесят, — вспомнила Мира. — Этот-то чего дернул? Нагрузился по самые борта и ломит сотню. Я не вылетала, Жорж! Я прыгнула на обочину в районе заправки.

— Было или не было? — спросил Жорж, заливая воду в кофейник.

— Грузовик, конечно же был, но не такой, как здесь нарисован.

— На факты смотри, а не на картинки.

— Вообще-то, — призналась графиня, — к тому времени я уже не была белой дамой. Я была дамой хорошо обвалянной в дерьме. Ну, ладно, было… — Мира отложила газету в стопку достоверных истории и развернула следующую статью, где приезжие студенты зафиксировали на фотоаппарат объект неизвестной природы, стоящий на обочине в обнимку с предметом, похожим на пустую канистру. Студенты не подвозили Миру к заправке. Студенты разбили в лесу палатку, чтобы денно и нощно выслеживать привидение, повадившееся в эти края. Судя по тому, что статья занимала полный разворот, авантюра удалась студентам на славу. Здесь был объемный трактат о природе привидений уральского края с примерными набросками, зарисовками и схемами аномальных зон, известных каждому местному школьнику. Только фотография блеклого человекообразного пятна у дороги говорила о том, что была проделана работа серьезная и опасная.

— Ты или не ты? — спросил Жорж.

— Черт знает… — сомневалась Мира. — Здесь как будто я стою в обнимку с канистрой. Нет, не помню, чтобы я ее обнимала. Канистра к тому времени была грязнее меня. Я ее на сидение в салон поставить боялась, не то, что к себе прижать.

— Туфта?

— Туфта, — согласилась Мира. — Можно, я не буду читать весь текст?

— Можно, — разрешил Жорж, и газета полетела под стол, в компанию к десятку таких же лжесвидетельств и фото-подделок.

Мира принялась за следующую статью. «Не может найти покой душа женщины с канистрой, погибшей в аварии на участке дороги в районе нового целлюлозного комбината»… — сообщалось в статье. Графиня не припомнила, чтобы на этой дороге были аварии, но спорить с автором статьи не стала, просто приняла от Жоржа чашку кофе и разлеглась на диване. Автор статьи сообщал, что родственники беспокойной дамы ведут себя неграмотно и не позволяют ей перекинуться в лучший мир. Убиваются горем, клянут судьбу, умоляют покойницу не оставить их в скорби. И надпись на надгробии сделана неправильно. И ритуал не был соблюден по христианским обычаям, а несчастные сироты до сих пор не знают, что мать умерла. Малюток кормят сказками о том, что женщина уехала в командировку и скоро вернется. Автор доказывал читателям простую истину: что этот свет не предназначен для мертвецов, что для мертвецов предназначен только тот свет и никакого другого. Мира с интересом прочла статью, прежде чем отправить ее под стол. Следующая вырезка заинтересовала ее еще больше, потому что автором являлся действительный член академии эзотерических наук, известный парапсихолог, народный целитель и большой знаток уральских аномальных зон, Яков Модестович Бессонов-Южин. Графиня пришла в восторг от короткой заметки, где признанный авторитет, не стесняясь в выражениях, поливал дерьмом впечатлительных водителей самосвалов, и утверждал, что им по пьяной лавочке мерещится то, чего нет и в принципе быть не может, потому что только ему одному известно, как выглядят настоящие привидения данной аномальной зоны. Мира рассмеялась, но оставила статью на столе, в стопке достоверной информации. Последний печатный продукт, предложенный ей для анализа, содержал лишь пространные выкладки о дорожных привидениях вообще, и привидениях в аномальных зонах. Автор лично присутствовал на месте событий, никакой женщины с канистрой не встретил, но не исключил возможности существования таковой, как психофизического фактора, являющегося продуктом активности человеческого мозга и необыкновенно чувствительной природы в данном лесу.

Графиня кинула статью под стол.

— Что делать будем? — спросила она.

— Коридор нужно закрыть, — сказал Жорж. — Пока задача не решена, мы будем заниматься ею вплотную.

— А потом… ты отпустишь меня в Москву?

— Мира!..