Пленница Змея, или Желанный трофей Нага (СИ) - Миллс Виктория

– Не зря я сохранил тебе жизнь, пророчица… – усмехнувшись, произнес я, и Вир слегка надавил на мои руки.

Прости, друг…

Даже на грани смерти своей женщины и сына я оставался бездушным Змеем, который вот-вот лишиться всего.

– Вон, – тихо произнес я, и все тут же отстранились.

Я осторожно поднял Миру на руки, как самую величайшую ценность и, взмахнув тяжелым хвостом, ринулся из замка.

Я слышал, как трещит подо мной мрамор, как двери слетают с петель, как удивленные маги расступаются в стороны, пропуская нас вперед.

Я отчаянно желал спасти любимую, которая так опрометчиво поступила, бросив вызов самим богам!

– Только держись,– едва слышно прошептал я, оказавшись на улице в поисках храма целомудрия, что всегда находился возле замка.

Нашел!

Острый шпиль полукруглого храма сиял в бликах закатного солнца, и я отчаянно направился под его своды. Всего несколько минут мне хватило на то, чтобы пересечь улицу и оказаться у святилища, распахнув хвостом массивные двери.

Служителя не было, но обряд можно было провести и без него, поскольку главным составляющим союза была кровь и присутствие обеих сторон.

Я положил ослабленное тело Миры на каменный алтарь в окружении свечей, а после поднял из ритуальной чаши изогнутый клинок и, не колеблясь, рассек себе руку.

– Прости, мышонок, так нужно,– сдержанно произнес я и молниеносным движением ранил ее бледную ладонь, наблюдая, как капли горячей крови падают в огромную пустую чашу перед статуей богини.

– Прошу вас… – сдавленно прошептал я, никогда прежде не обращаясь к богам.

Я готов был падать ниц, выполнять любые требования, только бы они вернули мне мою Миру.

– Я молю вас. Не забирайте ее!

Я вглядывался в изумрудные глаза богини, что смотрела на меня в обличии огромной Змеи, чей каменный хвост оплетал всю залу, и словно безмолвно насмехалась надо мной. На какой-то момент мне даже показалась ее коварная улыбка, как вдруг магическое пламя вспыхнуло на моей руке, сияя красным светом, а после стало медленно угасать.

Нет…

Прошу, нет!

– Мира,– я осторожно позвал ее по имени, неотрывно вглядываясь в прекрасное лицо.

Малышка казалась такой мертвенно-бледной, словно мраморной, что у меня вновь затряслись ладони. Я не слышал ее сердцебиения, а маленький огонек внутри ее чрева стал постепенно угасать.

Я поднял глаза к потолку, с ненавистью вглядываясь в каменный облик богини, и сказал единственное, что было на уме.

– Если ты не вернешь мне мою Элай, я сотру с лица земли все три королевства. Сожгу этот мир дотла, а после умру на его пепелище, проклятый тобою!

Но богиня не ответила. Она не слышала мои мольбы, что я шептал в порыве боли и отчаянья.

– Мира, – вновь выдохнул я, навсегда запечатлев ее в своем сердце. – Я люблю тебя. Я люблю тебя, мышка!

Я закрыл глаза, ощущая, как вместе с ней умирает и моя душа.

Не знал, что способен на подобные чувства. Я всегда был безжалостен и жесток, обрывая жизни многих, не задумываясь…

Но когда увидел, как ускользает жизнь из этой хрупкой девушки, готов был поменяться с ней местами.

Вот только богам не нужна была моя грязная душа!

Неожиданно кожу обожгло магической меткой, и я изумленно распахнул глаза, наблюдая, как сияющий узор скользит по тыльной стороне руки, переходя на пальцы и запястье моей бесчувственной невесты.

– Мира? – взволнованно вздохнул я, и мышка внезапно открыла глаза, потерянно вглядываясь в мое лицо. – Мира.

Я тут же прижал ее к груди, не переставая слушать ее сердцебиение.

– Ты здесь, со мной… – шептал я словно не в себе. – Я так люблю тебя, мышонок!

Неожиданно ее слабые руки обняли меня в ответ, и она тихо расплакалась, заставляя мое сердце сжиматься в груди.

33.

У меня получилось?

Я обнимала любимого, ощущая, как его тепло согревает мое озябшее тело. Слезы непрерывным потоком лились из глаз, заставляя содрогаться в тихих рыданиях.

– Рэйнар, – хрипло прошептала я, и мой Змей слегка отстранился, взволнованно вглядываясь в мое лицо. – Что с нашим ребенком?

Я коснулась дрожащими пальцами живота, и Рэйнар тут же накрыл мою руку своей ладонью.

– С ним все хорошо, – уверенно произнес он, а после самодовольно улыбнулся. – Мой сын силен. Можно сказать, что это он спас тебя.

–Я не понимаю, – едва слышно прошептала я, испытав болезненный укол вины.

– Он все это время поддерживал в тебе жизнь, и я успел связать нас в храме целомудрия.

Невероятно…

Мой малыш спас меня, тогда как я забыла о нем и о его отце, желая остаться на том живописном лугу навсегда!

– Простите, – судорожно прошептала я, и Рэйнар осторожно вытер слезу с моей щеки, жадно вглядываясь в мое лицо.

– Ты вернулась ко мне, – хрипло произнес он, убирая выбившуюся прядь волос мне за ухо. – И лишь это имеет значение.

А после подался вперед и нежно поцеловал, заставляя меня потеряться в нахлынувших эмоциях. Я чувствовала биение его сердца, ощущала трепет губ, твердость тела, настойчивость рук и буквально сходила с ума, окончательно подарив себя этому заносчивому нагу.

Он выиграл в нашей игре…

Заполучил мою душу, как обещал, и теперь имел над ней полную власть, которой я сдавалась без остатка!

Поцелуй становился все глубже, откровенней. Я желала этого мужчину до мурашек, до дрожи в коленях, прямо здесь, на этом странном алтаре…

Как вдруг Рэйнар неохотно отстранился, и с моих губ сорвался жалобный стон.

– Не спеши, жена, – хищно усмехнулся он, и в его глазах мелькнул опасный блеск. – У нас на это будет целая ночь.

Жена?

Кажется, он что-то говорил о союзе в храме целомудрия.

Я изумленно перевела взгляд с его красивых губ и огляделась по сторонам. Мы находились посреди старого храма, в окружении тысячи свечей, что играли бликами на высеченном облике богини, которая смотрела на нас свысока.

Пресвятая!

– Рэйнар, неужели мы… – ошарашено прошептала я, ощущая, как дыхание учащается в груди.

– Да, – самодовольно произнес он, поднося мою ладонь к своим губам. И я увидела на своем запястье брачный узор, что переплетался красивыми витиеватыми линями. – Это был единственный вариант. И, пожалуй, неизбежный.

– Я… – не знала, что сказать, поскольку все уже решили за меня.

Я просто смотрела в темно-зеленые глаза любимого, читая в них восхищение и страсть.

Раньше он никогда не смотрел на меня так.

Что изменилось?

– Мира? – в храм неожиданно ворвалась Зарина в сопровождении Вира, и я обеспокоенно посмотрела на свое подругу. – Мира!

Девушка тут же кинулась ко мне, проигнорировав враждебный взгляд Рэйнара, и крепко обняла меня за плечи.

– Я так боялась за тебя, так переживала… – бормотала она сквозь рыдания, и я сердечно обняла ее в ответ. – Я думала, ты умрешь!

– Какая же ты все-таки плакса, Зари…– усмехнулась я, искренне улыбаясь сквозь слезы.

– А сама-то? – возмутилась она, отстраняясь. – Мы такое пережили, такое сделали!

Воспоминания нахлынули мгновенно, и я нервно вздрогнула, изменившись в лице.

Битва за Нирэнель, поражение Эрзара, уничтожение артефакта…

Меня резко замутило, и я согнулась пополам.

– Мира, что с тобой? – не на шутку перепугалась подруга, засуетившись рядом. – Ты в порядке?!

– В порядке, – уверенно ответил Рэйнар, а после мягко оттолкнул ее и взял меня на руки, прижимая к себе. – Она просто беременна.

Я прижалась щекой к горячей груди любимого, ощущая, как тошнота постепенно отступает.

– Что с моим отцом? – хрипло произнесла я, взглянув на Вира, желая услышать правду из его уст.

Наг находился в своем истинном обличии подле своей Элай и задумчиво разглядывал меня со стороны. Он медлил, словно боялся моей реакции.

Вот только я уже знала ответ.

Страж многозначительно посмотрел на своего командира, и тот дал свое безмолвное согласие.

– Мертв, – кратко ответил он, и я обессиленно закрыла глаза.