Цена тревоги - Жильбер Галлерн

Кроме того, алкоголь не действовал на него расслабляюще. Даниель никогда не был резким. Но вот уже неделю он раздражался чаще, чем обычно, стал нетерпелив… Николь ничего ему не говорила, терпела. Ведь и она тоже не без греха.

Во всяком случае, она не делала ему замечаний по поводу виски: один бокал, даже очень большой бокал, по вечерам не может слишком ему навредить.

Сейчас она могла только терпеть, надеяться, что все наладится само собой.

Хотя и знала, что такое случается редко.

56

Мартин Лансуа смотрел на замок из окна своей квартирки. Что-то события развиваются не очень быстро.

Николь вся в нетерпении. Это хорошо заметно в последнее время. Она, наверное, терзается вопросом, чем же он занимается с тех пор, как сказал, что все возьмет на себя, во время их разговора на кухне, — тот разговор хорошо начался, но плохо закончился. Она раздражена, нервничает, может даже вспылить… Она уже несколько раз накричала на своего дурака-мужа, который ни о чем не подозревал.

Как Мартин и надеялся, смерть Жозефа не стали расследовать. Оказалось достаточно вырвать несколько травинок около ручья, чтобы все поверили, что Жозеф был там один. Жандармы и не почувствовали, что пахнет жареным! Он усмехнулся, вспомнив, как полицейский сказал, что нет никаких сомнений в том, что произошел несчастный случай…

Но вот Даниель сдал! У него вытянулось лицо, он ходит медленнее, чем обычно! Внезапно он стал выглядеть на свой возраст. Какая у них с Николь разница? Десять лет? Пятнадцать? Если до сих пор Даниель выглядел довольно моложаво, то последние события взяли свое. Ему можно теперь дать лет шестьдесят!

Небольшое лечение наперстянкой давало эффект. Надо было теперь чем-то его подкрепить. Волнение или простуда должны подстегнуть сердце Даниеля!

Мартин улыбнулся. Теперь не долго осталось. В таком ритме Даниель сложит оружие уже в конце будущего года. Но до конца следующего года — вечность. А чего Мартину никогда не хватало, так это терпения. Он решил ускорить события.

Холодную погоду метеорологи уже обещали. Ему остается организовать какой-нибудь стресс…

57

Чувствовалось, что зима не за горами. Волна холодного воздуха накрыла все окрестности, обещая холодный ноябрь.

Небо темнело, скоро сядет солнце. По крайней мере так можно было предположить, потому что весь день оно пряталось за густыми черными облаками.

Мартин вел машину осторожно. Только что на полпути к Пуатье он чудом объехал покрытый льдом участок дороги. Кроя на чем свет стоит урок музыки, на который он должен был отвезти Хлою, он подумал, насколько лучше было бы оказаться дома, в тепле, с бокалом в руке, чем выезжать в этот чертов холод.

В любом случае, когда он станет хозяином в доме, это занятие будет отменено одним из первых. Музыка — совершенно бесполезное времяпрепровождение, да и неинтересное. Девчонка будет сидеть в замке, а он останется в тепле. Тем более от этой вздорной соплячки не услышишь ни слова благодарности. Он посмотрел на нее в зеркало, но она делала вид, что смотрит в окно, словно не замечая его присутствия. Он сильнее сжал руль. Немного терпения, и скоро она увидит, кто здесь главный. Он ей преподаст урок…

Тут ему в голову пришла идея. Он бросил на девочку взгляд в зеркало, но мать и дочь разговаривали. Ему нужно сначала избавиться от Николь, остаться с малявкой наедине.

Ничего сложного. Надо просто позвонить в галерею из телефонной будки и выдать себя за потенциального покупателя, который желает встретиться с автором картин, прежде чем приобрести несколько из них. Николь будет сидеть в галерее часов до семи…

Они отвезли Хлою на урок, затем он высадил Николь у галереи и отправился за девочкой, которая должна была освободиться меньше чем через час. Найти телефонную кабину не составило труда, трубку сняла Мирей. Хоть раньше они и не разговаривали, он решил из предосторожности изменить голос, и она попалась на крючок, поверив его россказням о том, что он заходил в галерею на неделе и с тех пор все думает о картинах.

Мартин улыбнулся, представив, как Николь согласно кивает своей ассистентке, когда спросил, может ли иметь удовольствие встретиться с художником. Мирей уверила его, что мадам Берже будет ждать, пока он придет со своей женой, чтобы забрать картины, которые его заинтересовали.

Он поблагодарил и повесил трубку.

Мартин еще не дошел до машины, когда зазвонил его мобильный. Он улыбнулся, услышав голос Николь:

— Мартин. Это Николь Берже. У меня изменения. Сможете забрать Хлою из школы и вернуться домой? Я перезвоню попозже, чтобы вы за мной заехали. Где-то часов в семь. Извините, что так вышло…

Он уверил ее, что заедет за ней, когда она скажет. А пока займется девчонкой.

Улыбаясь, он сел в машину и поехал за Хлоей.

58

Николь повесила трубку и улыбнулась.

— Ну что ж, — сказала она, — сегодня вечером будем есть мороженую пиццу!

— Сколько, ты думаешь, картин купит этот тип?

— Не знаю, ты же с ним разговаривала. Он сказал «несколько»?

— Именно, «несколько».

— Значит, не меньше трех. Может, четыре или пять! Ты не представляешь, кто это может быть?

— Нет. Кажется, он заходил на неделе, но я не могу вспомнить.

— Будем надеяться, что он придет не поздно…

— Кто-то хочет купить твои картины, для этого ведь можно и подождать, не так ли?

— Конечно, я подожду до полвосьмого, восьми. Но Даниель не очень хорошо себя чувствует, Луизы нет, и за всем должна следить я!

— Да ладно, перестань волноваться! Дети большие, муж в кои-то веки дома, девочку встретит шофер, а потом отвезет домой!

— Конечно, ты права. Я дура.

Николь заставила себя улыбнуться, но ее терзала тревога. Словно хорошая новость, которую она только что получила, таила в себе что-то плохое. Она посмотрела через витрину на улицу, стараясь угадать, кто из прохожих ее таинственный покупатель, но никто не замедлил шага.

59

Хлоя вышла вовремя. Мартин подождал, пока она заберется на заднее сиденье. Дверь ей он решил не открывать. Он наблюдал за ней в зеркало, пока она закрывала дверцу.

— Пристегни ремень, — буркнул он.

Она положила рядом с собой сумку, словно не слышала, что он сказал. Мартин почувствовал, как у него зачесались руки: так ему хотелось надавать ей пощечин, чтобы она даже имя свое забыла.

— Когда я тебе приказываю, ты должна слушаться!

Девочка посмотрела на него с вызовом:

— Вы не мой отец!

— Все равно! Пристегни ремень.

Она несколько секунд смотрела на него, не двигаясь, потом он увидел, как она сморгнула, взгляд ее слегка затуманился. Медленно, словно стараясь показать, что она сама так решила, а не послушалась его, она взяла ремень и пристегнула его. Мартин холодно улыбнулся ей.

— Хорошо, — сказал он.

Она отвела взгляд, но хоть пристегнулась, и то ладно. Никуда она не денется. А что касается дерзкого поведения, то скоро у него будет время ее усмирить, тогда она поймет, что с ним шутки плохи. Многие пробовали, но потом жалели. Он тронул машину с места.

Николь задерживалась в галерее, Даниель был дома. Пришло время сыграть по-крупному.

«Мерседес» быстро проехал по улицам и оказался на окружном бульваре. Мартин прибавил скорость, и вскоре Пуатье остался далеко позади. Они выехали на сельскую дорогу. Время от времени он бросал взгляд на девочку, неподвижно сидевшую на заднем сиденье. Она ничего не говорила, смотрела в окно. Взгляд был грустный, меланхоличный. Он подумал, что, должно быть, она вспоминала о своей собаке.

Хлоя не любит его. Он знал это. Эта маленькая козявка сразу определилась в своем отношении к нему, с их первой встречи. И что бы он впоследствии ни делал, стараясь заслужить ее доверие, у него не получилось расположить ее к себе. Но скоро все изменится. Он научит ее уважать его. Скоро она чихнуть не посмеет без его разрешения.

Теперь они находились на полпути между Пуатье и замком. Идеальное место. И — знак того, что боги за него, — вокруг никого не было видно.

Он ехал на небольшой скорости, резко повернул руль в сторону, чтобы избежать полоски льда на дороге, машину качнуло. Хлоя вскрикнула, ударившись головой о дверцу. Мартин нажал на тормоз и одновременно крутанул руль. Тяжелую машину развернуло, она встала поперек дороги. Он выровнял ее, отпустил тормоз, колеса съехали на обочину. Несколько минут их крутило на месте.

Когда Хлоя увидела, что они съехали с дороги, она начала кричать.

— Заткнись!

Этого Мартин не предвидел. На траве машина не слушалась его. Ее заносило вбок, и он не мог ничего предпринять. Крики девчонки, которая орала ему в уши, возбуждали ему нервы. Он бы ее ударил, если б у него было сейчас время.

Руль вырвался из рук и крутился сам по себе. Мартин снова схватил его, постарался выровнять машину. Но было слишком поздно. «Мерседес» ткнулся радиатором в противоположный склон, и Мартина бросило вперед. Воздушная подушка взорвалась ему в лицо. Только по прошествии нескольких секунд до него дошло, что машина остановилась.