Наследница чужой жизни - Татьяна Юрьевна Лисицына
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Постоял, вдыхая морозный воздух. Впереди замелькал проблесковый огонёк скорой помощи.
Стас поплёлся к дому.
Глава 15
Это было последнее, что Стас мог ожидать, когда он вышел из лифта. Возле его двери на большом розовом чемодане сидела Настя в высоких сапогах до колен и коротенькой чёрной норковой шубке. На краткий миг ему показалось, что у него глюк. Видение после удара головой, но видение расширило глаза, вскочило с чемодана и бросилось к нему, положив руки на плечи.
- Стасик, миленький, что с тобой? Тебя избили? Ты попал в аварию? – Настя ощупывала его лицо холодными пальцами. – Боже мой, у тебя кровь.
Откуда она здесь? Мы же вроде расстались. Или не расстались?! Мозг отказывался работать, а стены вдруг поплыли перед глазами, да так, что Стасу пришлось ухватиться за Настю, чтобы не упасть.
– Возьми ключи в кармане куртке, - пробормотал он.
Стас привалился к стене и закрыл глаза. Когда открыл, мир причудливо закрутился, словно он слишком много выпил.
Настя, отперев квартиру, бросилась к нему и под руку втащила его в дверь.
Стас рухнул на пуфик в коридоре. Девушка втащила чемодан, заперла дверь.
«Какой дурацкий розовый цвет», - думал Стас, глядя на чемодан. Неестественный яркий цвет, который режет глаза. Стасу удалось, не развязывая, избавиться от ботинок.
Настя, причитая над ним, стащила с него куртку. Держась, то за одну стену, то за другую Стас добрался до гостиной. Плюхнулся на диван и, облокотившись, на мягкие диванные подушки, закрыл глаза.
- Стасик, я обработаю раны перекисью. Ты бровь разбил. Потерпи, миленький, будет щипать.
Стас почти не чувствовал боли. Казалось приятным, что кто-то заботится о нём.
- Может вызвать скорую? Голова кружится? У тебя сотрясение, наверно.
- А? – Стас вынырнул из темноты. – Слишком много вопросов. Скорую не надо.
Он вытянул ноги и лёг. Посмотрел на Настю. Лицо расплылось. Глаза закрылись.
- Зачем ты здесь? – спросил он.
- Стасик, мне некуда идти. – Настя всхлипнула. – Меня из квартиры выгнали. Мы с подругой попкорн жарили, масло загорелось на сковородке. Полкухни выгорело. И как раз на следующий день, хозяйка приехала. Выгнала меня и даже залог не отдала. Так что я теперь без денег и без квартиры. А всё, что было, я домой отослала. Можно, я у тебя поживу? Готовить буду, убираться. Тебе помощь нужна. Я ни на что не рассчитываю. Ты можешь встречаться с кем хочешь. Я, как денег накоплю, сразу съеду.
Стас с усилием открыл глаза. Валерий Никандрович опять назовёт его добреньким. Но ведь невозможно выгнать Настю на улицу.
- Ладно, - Стас зевнул. – Оставайся.
- Спасибо, миленький, - девушка вскочила с колен и поцеловала его в щёку. – Стас поморщился.
- Ой, извини.
- Давай договоримся: мы просто друзья. У меня есть девушка. И чтоб никаких приворотов, - Стас попытался погрозить ей пальцем, но рука, описав дугу, упала на подушку.
- Хорошо, - Настя сдвинула тёмные брови. – Посмотрю, что есть в холодильнике и приготовлю ужин. – Точно не нужно врача?
- Иди. Если нет продуктов, возьми карточку в кармане и сходи в магазин. Пин код: четыре семёрки. И… купи мне виски. Только иди в супермаркет, а не в магазин рядом. А то там странные вещи происходят.
- Так что с тобой случилось? – лицо у Насти стало жалостливым. В тёмных глазах застыли слёзы.
- За ужином расскажу, - буркнул Стас и повернулся на бок.
Если Валерий Никандрович его быстро отправит, то Настя может тут и остаться, подумал он, проваливаясь в сон.
* * *
Пока выздоравливала, Алисе довелось испытать всю силу родительской любви. Алиса не могла сказать, что мама её не любила. Любила, но была так занята, что ей было не до ребёнка. Работала бухгалтером на двух работах, то, что не успевала, на дом брала. Алиса рано начала сама готовить, ещё и маму кормила.
У родителей Лизы была другая ситуация. Барон с утра на службу ходил. Форма ему очень шла. Прибавляла достоинства. Маменька же дома находилась, все визиты отменила и только и старалась Лизу порадовать. То пирожное принесёт вкусное, то пудинг малиновый, который Алисе тоже очень понравился, то начнёт какой-нибудь роман читать вслух современный, от которого Алису в сон тянуло: привыкла к сюжетам покруче. К вечеру Алиса уставала от внимания и притворялась усталой. И это драгоценное время, Алиса посвящала мелькающим в памяти воспоминаниям. Она очень чётко помнила их «разговор» с Валерием Никандровичем и своё согласие, чтобы отправиться в это тело, но воспоминание о современной жизни, когда она почти всё время проводила, зависая на потолке, помнилось плохо. Зато в той жизни, когда она была Мари, вспоминалось многое, в том числе и удивительное ощущение счастья, когда она была с любимым человеком. В одну из ночей ей приснилось его удивительное в своей правильности черт лицо с голубыми глазами и его чудное имя Николаша. В другую ночь она обнимала его и умирала от желания.
Когда смогла встать, первым делом приникла к зеркалу. Какая же она теперь? Отражение порадовало. И пусть в Лизе не было утончённой красоты Мари и удивительных фиалковых глаз, тут бонусом оказалась молодость. Упругая свежая кожа без единой морщинки, голубые глаза и натуральный светлый цвет волос. Алиса даже корни начала разглядывать: подумала вдруг крашеные? Но светлыми были ресницы и лишь чуть потемнее, брови. А вот волосы её огорчили. Кудряшек Алиса терпеть не могла и вздыхала по тяжёлым прямым волосам Мари. Ну что ж?! Всем не выберешь. Алиса провела щёткой по волосам. Отчего-то ей показалось, что лучше всего на лице были губы, про которые можно по праву назвать: бантиком. Алиса отошла подальше, рассматривая фигуру. Высокая, стройная, даже можно сказать худенькая. Девичья, ещё неоформленная фигура. Когда пойдут дети, грудь станет больше, бёдра шире, будет привлекательнее.
В комнату вошла баронесса. Подошла к Алисе, обняла за талию.
- Милая, как я рада, что ты выздоравливаешь.
- И я рада, маменька, - Алиса наклонила голову к баронессе, рассматривая её в зеркале. Она уже привыкла называть её маменькой.
Баронессе Елене Васильевне Калиновской недавно исполнилось пятьдесят пять лет, и она всё ещё
