Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии - Роза Шотаевна Джарылгасинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Большой пятнадцатый день».
Еще одной важной датой в новогодней праздничной обрядности корейцев в конце XIX — начале XX в. наряду с первым днем Нового года и Началом весны был праздник полнолуния 1-го лунного месяца, который назывался «Большой пятнадцатый день» (Тэ порым).
Перед полнолунием, обычно в ночь с 13-го на 14-й день, в деревнях совершались ежегодные жертвоприношения духам деревни. Считалось, что духи деревни обитают под большими старыми деревьями — под дубом или под сосной. Церемония жертвоприношения заключалась в следующем: вокруг почитаемого дерева посыпали светлую, желтую землю. Этой же землей посыпали дорожку, ведущую от дерева к дому человека, который совершал церемонию. Кроме того, между деревом и домом протягивали веревку, сплетенную из рисовой соломы, украшенную белой бумагой и ветками сосны или бамбука. Мужчина, совершавший жертвоприношения, облаченный в новые одежды, в полночь появлялся около дерева. Он зажигал фитиль в глиняном светильнике, лил на землю немного водки и складывал угощения. Среди них были: сушеная рыба, белая рисовая лепешка, финики, каштановые орехи, груши. В молитве, обращенной к духам деревни, он просил их принести мир и процветание селению, избавить жителей от чумы или любой другой страшной болезни, одарить щедрым урожаем[435].
Целый ряд «очистительных» обрядов приурочивался к ночи с 14-го на 15-й день. Так, если у кого-нибудь из членов семьи наступающий год был «несчастливым» (для мужчин — 11, 20, 29, 38, 47, 56 лет, для женщин — 10, 19, 28, 37, 46, 55 лет), то для него делали маленькую куклу из соломы. В голову, живот и ноги этой куклы клали несколько монет и немного риса. В ночь с 14-го на 15-й день такую куклу бросали на площади или оставляли на мосту. В некоторых местах юноши из бедных семей обходили ночью дома и требовали кукол. Иногда эти куклы назывались чхоён[436]. В провинции Южная Чхунчхон их именовали чэунъ[437].
Рис. 23. Соломенный жгут[438].
По мнению корейских исследователей, термины чхоён и чэунъ восходят к имени мифического Чхоёна — сына Дракона Восточного моря. Очевидно, эти куклы, так же, как и новогодние картинки с изображением Чхоёна, должны были избавить человека от болезней и неприятностей в наступившем году. О бытовании указанного обряда в северных провинциях Кореи сообщал А.Г. Лубенцов, путешествовавший по провинциям Хамгён и Пхёнан в 90-х годах XIX в.: «15-е число первого месяца празднуется в честь первого полнолуния в году. В этот день, чтоб избежать козней духов в течение года, делают соломенные бурханы, обертывают их в кусок носильного платья и бросают вдали от дома»[439].
Еще раньше, в XVIII в., об этом писал Отано Кигоро, японский переводчик с корейского языка, на о-ве Цусима: «14-е число того же месяца (речь идет о 1-м лунном месяце. — Р.Д.) называется Синъ-аёкъ (шэнь-э, вред для тела). Все корейцы верят в так называемое пуль-оёкъ (фу-э), т. е. что можно отвратить болезни, происходящие от дурного влияния звезд, в продолжение года; для этого каждый делает из соломы чучело, изображающее человека, и, обернувши его в собственное платье, ночью в этот день бросает в сторону от дороги»[440].
Рис. 24. Соломенная кукла в вотивной позе[441].
Из сообщения Отано Кигоро следует, что соломенных кукол делал каждый человек, а не только те, у кого наступал «несчастливый» год. Он же обращает внимание на то, что выбрасывание чучела избавляло от «дурного влияния звезд», что свидетельствует об астральных верованиях корейцев. Важным представляется и сообщение о том, что в XVIII в. 14-й день 1-й луны имел специальное название «синъ-аёкъ», значение которого объяснялось как «вред для тела».
В XVIII в. обряд с соломенными чучелами состоял, очевидно, из нескольких этапов. Так, по сообщению того же Отано Кигоро, после совершения обряда выбрасывания устраивали пиршества, а затем совершали «большие жертвоприношения предкам»[442]. В комментарии к приведенному выше фрагменту из сочинения японского автора русский востоковед П. Дмитриевский писал, что в XIX в. в Корее 14-й день каждого месяца наряду с 5-м и 23-м считался «несчастливым». В эти дни остерегались начинать какие-либо дела[443].
Вечером 14-го дня в деревнях женщины гадали о будущем урожае. Для этого наполняли водой 12 тарелок, ставили их в ряд и в каждую тарелку клали по одному соевому бобу. Всю ночь женщины молились о том, чтобы наступивший год был плодородным. Наутро, до восхода солнца, женщины смотрели, в какой тарелке боб больше всего распух: если больше всего в пятой — 5-й месяц будет дождливым, а если в шестой — хорошие осадки будут в 6-м месяце.
День полнолуния, 15-й день 1-го месяца, выделялся в календаре корейцев уже в период Трех государств. Так, в Силла 15-й день 1-й луны почитался как день вороны, как день, когда вороне приносилось в жертву кушанье, сваренное из клейкого риса. Как сказано в «Самгук юса», этот день на местном силласком наречии назывался тальдо — «день печали и запрета на все дела»[444].
О происхождении этого названия и специального блюда, приносившегося в жертву вороне, в «Самгук юса» сохранилась легенда, якобы связанная с правлением силлаского Пичхо-вана. В легенде рассказывается о том, как ворона, крыса (мышь), свинья и лошадь спасли Пичхо-вана от смерти. Однажды Пичхо-ван, повествуется в «Самгук юса», подъехал к беседке «Небесный источник» (Чхончхон). Неожиданно прилетела ворона и прибежала крыса. Они начали о чем-то лопотать между собой. Вдруг крыса молвила человечьим голосом: «Иди туда, куда полетит ворона!» Ван приказал слуге верхом поспешить за вороной. Но когда посланный вслед за вороной въехал в деревню Пхичхон, которая была расположена на восточном склоне Южной горы, он увидел, что там дерутся две свиньи. Засмотревшись на них, он потерял ворону из виду. Неожиданно перед растерявшимся слугой из вод находившегося неподалеку пруда появился неведомый старец и вручил ему письмо.
Слуга передал письмо вану. На обложке письма было начертано: «Откроешь — двое умрут, не откроешь — умрет один».
Ван не хотел открывать письмо, но астролог сказал ему, что два
