Незваный. Книга 3. Посередине - Руслан Ряфатевич Агишев

— Ого-го, даже так, — его брови взлетели вверх от увиденного. — Неожиданно.

Разрез был хирургически чистым, ровным. Никаких рванных ран и зажимов из тканей. Можно было с легкостью различить перерезанные артерии и вены, костное вещество. Но самое удивительное было в том, что кровь в обеих отрезанных фалангах даже не думала сворачиваться. Эти кусочки тела продолжали жить своей собственной жизнью, не зависящей от всего тела.

— А что за ниточки? — заинтересованно пробормотал он вытаскивая из кармана халату большую лупу. У одной из отрезанных фаланг ему что-то привиделось. — Шевелиться, кажется… Господи!

Увеличительное стекло показало вовсе удивительные вещи. На срезах фаланг торчали не ниточки, а белесые щупальца. По крайней мере, другого названия именно так назвал их старик. Они шевелились, словно так в герметичном боксе, присутствовал сильный ветер.

— Бьюсь об заклад, что они желают соединиться. Надо им немного помочь.

Старик немного тряхнул бокс. Фаланги пальцев сдвинулись в направлении друг друга, а затем начали соединяться. Ниточки быстро переплетались между собой и стягивали кусочки плоти все ближе и ближе, пока, наконец, совсем не соединили их в единое целое. Разве не чудо?

— Эта регенерация?! Хм, побочный эффект от стимуляции магического источника? Искин, замерить магоактивность?! — дал он команду. Идя явно была стоящей. Новая способность плоти подопытного в саморегенерации вполне могла быть следствием его сегодняшних действий. — Да, пожалуй. Фон явно стал выше. А если продолжить препарировать?! Как известно, развитие происходит лишь в момент преодоления трудностей. Прежде всего, нужно продублировать первую часть эксперимента. Повторение — мать учения… Значит, теперь займемся левой рукой…

После быстрой манипуляции у сенсорного экрана механический манипулятор повис уже над левой рукой, наметившись на точно такой же мизинец. Условия предыдущего эксперимента должны быть тщательно соблюдены.

Отрезной диск с легким шипением раскрутился и одним движением разделил палец на три части, одна из которых осталось с остальной рукой, а две других — рядом друг с другом.

— Искин, провести стандартную серию измерительных тестов, — Марков поставил новый бокс с образцами в специальный адаптер, который готовил изделия к опытам. — Нужно найти взаимосвязь, выделить этот спусковой механизм.

Ведь, ему еще не было понятно, что запустило все это, как и в результате чего появилась указанная способность? Не могло ли повлиять еще что-то? Словом, пока ясно было одно: организм подопытного демонстрирует удивительную способность к самовосстановлению. Последнее само собой подталкивало к дальнейшим исследованиям в этом направлении.

— Нужно обнаружить границу регенерации: после каких повреждений организм не сможет запустить эту способность? От этого мы уже будет «плясать» дальше… Кстати, нужно будет не забыть расспросить этих наркош, а откуда они раздобыли этот бесценный материал для моих исследований, — Марков с почти сексуальным обожанием уставился на лежавшего под препаратами парня, который лежал все это время без единого движения. И, судя по расфокусированным глазам, был где-то очень далеко-далеко отсюда. — Вдруг в морге еще остались такие же? Они мне все нужны. Все до единого. Нет, это нельзя откладывать на потом. Сейчас же наберу этих упырей. Пусть срочно везут остальных… Всем работы хватит.

Широко улыбнулся старик. Наконец-то, ему повезло, и он сможет завершить дело всей своей жизни. Он в предвкушении зачмокал губами. На него накатило неимоверное чувство восторга и какого-то сказочного волшебства, чем-то сродни тому, которое испытывает маленький мальчик в предновогодние дни. Его ждали невиданные подарки…

— И если понадобиться, я разберу тебя на части — руки, ноги, органы… и даже на молекулы, на атомы, — еле слышно бормотал Марков, скользя взглядом по неподвижному телу подопытного. — Господи… я приблизился к тайне всего мироздания… Это же восхитительно.

Взгляд затуманился. В уголках глаз появились крошеные слезинки. Пальцами он коснулся лица и с удивлением обнаружил слезы.

— Я же сам, как Господь…

-//-//-

Он сразу же понял, что это конец. Хотя ничего еще не было известно и, кажется, все могло измениться в любой момент. Логика ученого говорила ему, что еще не все потеряно и надежда остается. Однако интуиция интела была неумолима: на этот раз не выбраться. К сожалению, дальнейшие события лишь укрепили его в этой страшной мысли.

… Александр очнулся в каком-то тесном боксе с прозрачной крышкой, которая даже не пошевелилась при нажатии на нее. Его руки и ноги были зажаты в массивных металлических захватах, отчего он едва мог ими шевелить. Жестко зафиксированной головой тоже было не повернуть, отчего обзор у него был так себе. Правда, кое-что рассмотреть ему все же удалось.

Судя по всему, бокс с его телом был одной из модификаций медицинской многофункциональной капсулы, предназначенной для оказания пострадавшим экстренной, в том числе и с оперативным вмешательством, помощи. В пользу этой догадки говорили и нависшие над его головой механические руки-манипулятору, которыми врач мог дистанционно оперировать пациента.

Вокруг, по крайней мере в поле его зрения, все напоминало довольно продвинутую лабораторию, буквально заставленную разнообразными аппаратами, о предназначении большей части которых он даже не догадывался. Здесь были современные станции-автоматы по переливанию крови, электронный микроскоп с широким жидкокристаллическим экраном, здоровенная центрифуга с сотнями пробирок, криошкаф до самого потолка и многое другое, чему парень даже не знал названия. И все это его отнюдь не успокаивало, а совсем, наоборот, — пугало.

— Я не пациент, а подопытный…, — именно эта мысль и стала итогом его первых размышлений, позже полностью подтвердившихся. — Подопытный… кто? Человек или кролик? — разница могла быть громадной, а в его случае, вдобавок, могла грозить смертью. — Ведь, в выражении «подопытный человек» главное слово — «человек», в выражении «подопытный кролик» — «кролик». Человек ценнее кролика.— Кто же я?

Ответ не заставил себя долго ждать и стал известен уже через несколько минут, когда возле его бокса появился пожилой мужчина с неряшливыми седыми космами и большими очками со старомодной оправой, похожий на учителя.

— Это псих… Сто процентов псих… Б…ь! — тяжело вздохнул Александр, встретившись со взглядом старика. — Похоже, конец.

Можно ввести в заблуждение глупца, заговорить молчуна или сыграть на чьей-то алчности. С безумцем, который одержим какой-то идей фикс, такое не пройдет. Невозможно «просчитать» сумасшедшего с его нередко извращенной логикой, ведущей по излишне извилистому пути к непонятной цели. А сомнений в ненормальности старика, его захватившего,