Охота на сокола (СИ) - Снежная Александра

Запуск стратостата они запланировали на утро, бережно занеся его в ангар с пиккером и протянув туда же шланг для заполнения шара газом.

Тщательно всё перепроверив, Хок с Агни упаковали винчестеры, а также необходимую для их подключения к флэтпаду гарнитуру в капсулу, и, закрепив на её крыше трос стратостата, наконец, позволили себе отдохнуть.

Агни расслабленно развалилась в кресле пиккера и, пока Хок копошился с рюкзаками, укомплектовывая их водой и едой, рыжая мгновенно вырубилась, тихо посапывая и склонив к плечу голову.

Во сне она обманчиво казалась ужасно трогательной и беззащитной, а потому, когда через несколько минут она начала сначала бессвязно мычать, а потом закричала, Хок порывисто обнял её, мягко прижимаясь губами к её вмиг взмокшему лбу.

Дохлятине часто снились кошмары. Какие именно, Хок никогда у неё не спрашивал. Это не имело значения. В такие моменты он просто крепко кутал Лэнси в тепло своих рук и ласково нашёптывал в её макушку: «Всё хорошо, мой Кузнечик. Я рядом!»

Слова, такие нежные и давно забытые, бессознательно сорвались с губ, и в груди Хока болезненно потянуло от самого воспоминания о девочке с глазами цвета сольвейта, такой родной и беззащитной. Рядом с ней Хок всегда чувствовал себя сильным, способным свернуть горы.

Агни в его защите не нуждалась. Он понял это сразу, как только она распахнула свои глаза, и в их ярко-синей глубине бесследно растворился еще секунду назад мучающий её страх.

— Ты меня что, кузнечиком назвал? — удивлённо щурясь, поинтересовалась она.

— Тебе показалось, — солгал Хок, не желая озвучивать Агни причину, по которой он это сделал. Воспоминания о Дохлятине всегда выводили его из равновесия, и говорить о ней парень не желал даже с рыжей. — Ты кричала во сне. Я пытался тебя успокоить.

— Лакс… — Агни накрыла ладонью лицо и устало выдохнула: — Кажется, эта планета мне теперь будет сниться каждую ночь.

— Пройдёт время, и ты всё забудешь.

Попытка Хока утешить Агни оказалась неудачной, потому что она резко повернула голову и жёстко отчеканила:

— Никогда! Никогда не забуду! Потому что не хочу забывать!

Хок понял, о чём она. Но он ни в коем случае не имел в виду Пончика и погибшую команду. Такое не забывается.

— Я о монстрах, а не о ребятах…

Агни упрямо поджала губы и невидящим взглядом уставилась в одну точку на приборной панели капсулы.

— Я виновата… — горько сообщила она. — Не надо было соглашаться на эту операцию и брать сюда с собой тебя и Кинга. Это всё моя гордыня и тщеславие! Хотела быстро заработать репутацию и деньги.

— Деньги?

— Они обещали хорошо заплатить, — призналась Хоку рыжая. — Тогда я и поняла, что это задание несанкционированно штабом.

— Почему сразу мне всё не рассказала? — разозлился на неё Хок.

— Потому что ты был бы против, — уверенно и не отводя взгляда, ответила она, вновь удивляя тем, насколько хорошо успела изучить его характер.

Он не просто был бы против, а еще и стал бы её отговаривать и несомненно нашёл бы для этого убедительные аргументы. Предполагая это, рыжая и пошла на хитрость: просто скрыла правду, эгоистично оставив право окончательного решения за собой.

— И чего ты добилась? — холодно уточнил он, уже не собираясь щадить чувства подруги. — Угробила команду, да и наши собственные жизни теперь на волосок от гибели!

— Не я их сюда посылала! — огрызнулась рыжая. — Со мной или без меня, они всё равно сюда бы прилетели!

— Пончик полез сюда из-за тебя! — рыкнул Хок. — И я здесь тоже ради тебя!

— Я оставила тебя на корабле! Не хотела, чтобы ты в это вмешивался! — выкрикнула в своё оправдание она.

— И ты действительно веришь, что я мог бы безучастно ждать твоего возвращения, зная, что тебе грозит смертельная опасность?!

Агни широко распахнула глаза, и вдруг, бессильно обмякнув, уткнулась лбом в плечо Хока, разом нивелируя всю его злость и обиду на неё.

— Прости меня… Клянусь, что больше никогда не пойду на неоправданный риск

и не поставлю собственные амбиции выше нашей дружбы! Мы ведь всё ещё друзья?

Глядя на неё, Хок хотел сказать, что она для него намного больше, чем просто друг, вот только нужно ли было ей сейчас это признание? Да и что он вообще мог ей дать, кроме своей преданности и веры в неё? Правильнее было оставить всё так как есть, и Хок принял для себя это решение так же единолично, как это несколько дней назад сделала Агни.

— Мы всегда будем друзьями, — с улыбкой ответил ей он. — Обещай, что никогда больше не станешь забывать об этом!

— Обещаю, — так доверительно и непривычно женственно прижимаясь к груди Хока, шепнула Агни, замирая в его объятиях.

И это был, пожалуй, самый большой жест доверия с её стороны: позволение видеть миг её слабости и сомнений. Хок был стопроцентно уверен — такой Агни Паркер больше никто и никогда не увидит, а она точно знала, что он никому об этом не расскажет.

Они проспали, тесно прижимаясь друг к другу, несколько часов, прежде чем звук механического таймера разбудил их своим щёлканьем, мгновенно выметая из головы сонливость и настраивая на воинственный лад.

Шанс покинуть Вейгар был лишь один, и растрачивать его впустую ни Хок, ни Агни были не намерены.

Ещё накануне вечером они по пунктам расписали едва ли не посекундный план своих действий, потому что на его осуществление у них были только те полчаса, в пределах которых действовало парализующее местных тварей излучение.

Клинкеты ворот ангара Агни открыла за несколько минут до начала его воздействия, точно зная, что если рядом с кораблём и находились какие-то существа, то они уже поспешили спрятаться.

Не дожидаясь помощи Агни, Хок проверил натяжение синтетического троса, удерживающего пиккер, а потом открутил вентиль на шланге, через который в шар должен был поступать гелий, и направился в отсек, где хранились цистерны с газом.

Дальше Агни могла справиться сама. Пока Хок с помощью механического клапана и приборов регулировал объём и скорость подаваемого в стратостат газа, она равномерно расправляла стропы медленно заполняющейся гелием оболочки шара, контролируя его плавный подъем в воздух через открытые ворота ангара.

Когда необходимое для поднятия спасательной капсулы количество газа было выпущено, Хок закрыл вентиль и помчался к Агни.

Она уже успела отсоединить от основной конструкции аэростата рукав шланга и, приложив ко лбу козырьком ладонь, запрокинула голову, вглядывалась в сизый туман, расцвеченный радужным сиянием, в котором терялся созданный ими шар. Прикреплённый к нему пиккер висел в полуметре от пола, удерживаемый лишь якорным тросом, и от самого этого вида в душе Хока плескалось какое-то безудержное чувство радости.

Невероятно! У них с Агни получилось!

— Лезь внутрь! — крикнул девушке Хок, открывая дверь пиккера и прицепляясь страховочным фалом лонгдака к поручням в самой кабине. — Я сам отшвартую капсулу.

Агни молча уселась внутрь аппарата, пристёгиваясь к креслу, а как только кивнула, давая Хоку отмашку тот отвязал якорный трос и с помощью лонгдака втянул себя в пиккер, герметично закрывая за собой дверь.

Восхождение протекало настолько медленно и устойчиво, что едва ощущалось. Через пять минут капсулу, согласно показаниям барографа, подняло на два километра, и Хок с Агни одновременно переглянулись, испытывая невероятное облегчение от того, что им всё-таки удалось покинуть эту жуткую планету.

Через оптические визоры было отлично видно, что по мере расширения гелия внутри стратостата его форма трансформируется из длинной вытянутой капли в тугую округлую. И когда через полтора часа шар достиг высоты 30 километров, Хок и Агни практически одновременно потянулись к штурвалам.

Никогда еще Хок не испытывал такого удовольствия от звуков одного за другим срабатывающих датчиков, созерцания разноцветных огней работающих электронных приборов и гула включившихся двигателей.