В рядах королевской династии - Мила Ридс

горели огни — тоже разного происхождения. В коротком пути мы на всякий случай познакомились. Дитя ночи звалось Кристер. Я успела ему тонко намекнуть, что вообще-то я ему не говорила, куда меня таким образом надо провожать. Но он неразумно отмахнулся, на секунду отцепив от меня холодную руку. Потом он пояснил, что от меня пахнет бессмертными, а эльфов он по запаху отличает. Отличает, и… не любит. Уж слишком много магии в их крови.

Наконец мы приземлились у странного холма с почти вертикальной частью склона. Кристер сквозь спутанные волосы глянул вверх. Какие это были волосы! Да у нас все модницы от зависти удавились бы. А, впрочем, кажется, я это уже говорила. На чем он стоял, я побоялась смотреть. В пути я поначалу занималась этим вопросом, но несколько раз он ставил стопы на вершины деревьев. Порой я вовсе не могла разглядеть веток, до того они были хрупкие. Смерив взглядом утес, перед которым мы остановились, он уперся в стену. Я ахнула. И тут на поверхности стены оказались обе его ноги. А потом он прогарцевал вверх, прямо по вертикальной поверхности. Вот только шаги были не ровные, как у нас на земле, а немного скользящие, а шаги были широкие. Доставил он меня как раз на тот балкон, где в ночное небо задумчиво смотрело другое ночное создание — полуорк. А к его спине, пытаясь размять ему плечи, нежно и интимно прижималась ведьма. Со мной на руках он прошел по ограждению, приняв нормальное направление. При виде вампира и моей раны орк немедленно оттолкнул Лусию и зарычал. Его лицо преобразилось. Что это было за преображение! Он стал мертвенно-зеленый, а кожа как будто опухла. Его волосы снова безумно запутались, прямая спина ссутулилась, глаза приобрели оттенок красного. Он зарычал и сделал шаг в сторону Кристера. Тут же откуда-то появились Корларк с Далеатом с заряженными луками. А любвеобильная Лусиа с детским интересом рассматривала вампира. Просто ее легкомысленный рассудок посчитал один и один и понял: раз я до сих пор жива, то мне ничего не угрожает. А Чирпеш сошел с ума, потому что учуял кровь.

Увидев, что ему не рады, Кристер нисколько не удивился. Он только беззлобно расхохотался. А в следующую секунду его уже не было на балконе. Когда я подбежала к краю утеса, которые здесь нескромно называли балконами, я увидела, что вдали, на одной из башен, сидит знакомый силуэт. Силуэт помахал мне рукой, снова расхохотался — хотя здесь его смех уже почти не был слышен — и исчез в направлении озера Берты. Я обернулась. Изможденный превращением Чирпеш нависал над полом, упираясь в него руками. Его морду закрывали волосы. Все слышали тяжелое дыхание. Ну, вот… И что теперь с ним делать? Я не разрешу себя есть, даже другу.

За спинами эльфов послышался голос Синисима:

— Разойдись, молодежь. Стрелами здесь не поможешь.

Парочка послушно рассосалась.

Старейшина вытянул вперед руку и сделал медленное манящее движение пальцами, что-то напевая. Взгляд у него стал прямо как у Кристера на озере. Безумный, с вагоном насмешки и откровенным огнем. Орк начал дымиться. Сердобольная хюльдра вскрикнула и попыталась упасть в обморок. Но дым остановился, очертания Чирпеша снова стали человеческими. Он медленно поднялся и воззрился на нас. Мы дружно оглядели его с ног до головы. Он смутился.

— Я подобрал ему одежду на пару размеров больше. — тихо пояснил Далеат. Пара наших знакомых, о которых мы ровным счетом ничего не знали, уже убрали оружие. И тут Синисим грозно поделился:

— Я чую запах мертвяков. Кто приводил вампира?

— Она. — немедленно сдали меня все. Я обиженно надулась.

— Так, девушка. Кто тебе позволил сдать наше местоположение вампирам?

— Э… — начала я.

— Это был Кристер. — вмешался Корларк.

— Кристер… Дипломат. — усмехнулся Синисим уже помягче. — Не стоило водить его сюда лишний раз.

— А я и не водила. — пояснил я.

— Да ты что? И как же он здесь оказался?

— Сам пришел. — вяло отговаривалась я.

Синисим усмехнулся, попытался меня оглядеть и сообщил:

— Ты ранена!

— Да ну это… — я опустила глаза на колено. Да ведь я точно ранена. От вида крови мне стало плохо, и я малодушно бухнулась в обморок.

Глава 10

Мне снился прекрасный сон. Я летала на прозрачных изящных крыльях над лесами. Небо было чистое-чистое, синее-синее. Внизу простиралось прекрасное царство диадемы. На мне была не моя смешная одежда, а лазурно-голубое платье со свободными рукавами и вырезом, с длинной приталенной юбкой с разрезами. Я радостно смеялась. Только иногда дневной воздух обдавал меня холодным потоком. Это было изумительно. Да что же это за зуд у меня на шее? Я протянула руку к шее, чтобы погладить больное место. И на руке осталась кровь. Я в ужасе нащупала две раны на шее и поняла, что меня надкусил кто-то из детей ночи. Где-то вдали раздался знакомый хохот. Я закричала, но уже не радостно, и начала материться. В глазах потемнело. Крылья стали плотнее и покрылись кожей, как у летучих мышей. Наступила ночь. Мое платье… оно исчезло. Я удивленно замолчала.

Я проснулась, истошно матерясь. Только остатки рассудка держали мою мысль о том, что диадема — благородное изделие, и ругательств она не потерпит. Неожиданно я поняла, что мне все равно холодно. Я опустила глаза и убедилась, что я еще и голая, а у моих ног валялась непонятная тряпочка, похожая на сорочку. Я возмущенно вскрикнула и обернулась. Разобранная кровать с откинутым одеялом говорила о том, что я только что мирно в ней почивала. Но почему я голая, и стоячая? Я в ужасе проверила шею. Никаких дырочек не было. Тут я перевела взгляд вперед. Я стояла лицом к балкону, подобрав заодно сорочку. Видимо, когда я упала в обморок, мои друзья меня уложили отдыхать. Скоро рассвет, и придется уходить. Я повернулась к окну. И тут до меня дошло, что я не одна в комнате. Путь к балкону преграждала фигура в одежде, похожей на рясу. Я вскрикнула от неожиданности. От непонятной фигуры веяло льдом. Рука была прижата ко лбу. Я даже не сразу поняла, женщина это или мужчина. Фигуру окружали темные волосы, длинные, в очень плохом состоянии. Когда я вскрикнула, рука отстранилась. На меня поднялся взгляд. Какой это был взгляд! Серые холодные глаза, обрамленные непонятной татуировкой, смотрели на меня как будто здесь было пустое место. Я пришла к мысли, что это мужчина. Это был человек. Я удивилась, что это