Осколки эпохи Путина. Досье на режим - Андрей Савельев

Несообразность всех этих требований очевидна. Они требовали от людей, бежавших от войны, возвращения на пепелище с угрозой потерять жизнь. Ясно, что для многих такая поездка была невозможна и по причинам материального характера — люди, бежавшие или изгнанные из Чечни порой теряли все свое имущество и сбережения.

Компенсация за утраченное имущество для этой категории лиц была установлена в размере 5000 рублей на каждого члена семьи для семей, имеющих в своем составе до 3 человек включительно, и в размере 1000 рублей на каждого последующего члена семьи, но не более 20.000 рублей на одну семью. Ко второй категории были отнесены граждане, постоянно проживающие на территории Чечни, жилье которых независимо от формы собственности утрачено и включено в перечень разрушенного жилья, не подлежащего восстановлению. Такой перечень утверждался Правительством Чечни, и оно не поскупилось на бумагу. Размер компенсационных выплат для этой категории: за утраченное жилье в размере 300 тыс. рублей и за утраченное имущество 50 тыс. рублей.

Таким образом, в отношении одного и того же обстоятельства — наличия имущественного ущерба в форме потери жилья — вид и размер компенсации пострадавшим гражданам был поставлен в зависимость от субъективного обстоятельства, не относящегося к характеру ущерба — от того, остались они жителями Чечни или поселились вне ее территории. При этом для пострадавших, проживающих в Чечне, величина компенсационных выплат и условиях их предоставления значительно больше и щедрее, нежели для пострадавших, ставших беженцами и вынужденными переселенцами.

Максимальная выплата для покинувших Чечню составила 120 тыс. рублей за утрату жилья и 20 тыс. рублей за утрату имущества. Для вернувшихся в Чечню — 300 тыс. рублей за жилье и 50 тыс. рублей за утрату имущества. Кроме того, при выплате меньших сумм, судя по экспертным оценкам, выехавшие из Чечни получали компенсации в три раза меньшие по сравнению с вернувшимися в Чечню.

Дифференциация пострадавших граждан, введенная постановлениями Правительства, было прямым нарушением конституционного принципа равенства прав граждан, в том числе и равенства прав вне зависимости от места жительства. Введение категории оценки «безвозвратно покинувшие» выгладит и вовсе цинично-подлым. Выехавшему из Чечни Правительство предлагало или вернуться или считать себя вечным изгнанником, которому обратной дороги нет, и никто во власти впредь не позаботится, чтобы условия подобного возвращения возникли.

За очевидным социальным неравенством угадывалось разделение по этническому признаку — русские чаще всего не возвращались в Чечню, где не видели перспектив для спокойной жизни, а чеченцы возвращались, рассчитывая на помощь многочисленных родственников и представителей власти, имеющих в большинстве своем ту же этническую принадлежность. Благоприятные условия были установлены в отношении этнических чеченцев, поскольку именно они после этнического геноцида нечеченского населения преимущественно продолжали находиться на территории Чечни, неблагоприятные — главным образом для этнических русских, спасавшихся бегством из Чечни под угрозой убийства, насилия, террора и иных форм преступного воздействия.

Показательно, что в постановлениях о компенсациях вообще не упоминается участников банд, которые не выделены в особую категорию и могли получать компенсацию наравне со всеми остальными. Одни — избежав тюрьмы, другие — освободившись после множества амнистий. Ничего не было сказано про соучастников преступных сообществ, которые провоцировали, оправдывали, поддерживали бандитов и должны были понести за это предусмотренное законом наказание. Они тоже стали полноправными получателями компенсаций. Эту позицию правительства Путина нельзя было рассматривать иначе, как оправдание участия организованной и вооруженной группы лиц в тягчайших преступлениях, имевших и продолжающих иметь место на территории Чечни и за ее пределами. Терроризм, вооруженный мятеж, бандитизм, убийства, грабеж и иные формы насилия — все было оправдано, всем полагалась компенсация. Как будто бандиты сами не жгли, не грабили, на взрывали.

В депутатских запросах Фрадкову мы потребовали прекратить подобную практику и устранить вопиющее беззаконие из нормативных актов.

В поступившем ответе за подписью заместителя министра регионального развития В.А. Гончарова высказанная нами позиция «в своей основе поддерживалась». Но какие-.. либо решения, как оказалось, принять невозможно, пока Минфин не соизволить выделить «достаточные финансовые средства». То есть, нам предлагалось уговаривать Минфин, а правительственные чиновники снимали с себя всякую ответственность за беззаконные постановления. Минрегион сообщил, что подготовил проект необходимого постановления Правительства, но Минфин «выразил особую позицию по данному вопросу». А Минэкономразвития «считает возможным рассматривать вопрос о выравнивании компенсационных выплат только после завершения работ по формированию перечня разрушенного на территории Чеченской Республики жилья, не подлежащего восстановлению, и определения полного объема затрат на выплату компенсаций». То есть считать до тех пор, пока беженцы не решат сами свои проблемы. А там уж можно обойтись й без выплат. На заседании Межведомственной комиссии по вопросам восстановления социальной сферы и экономики Чеченской Республики 3 февраля 2005 г. был рассмотрен вопрос о выравнивании компенсационных выплат (при особом мнении Минфина России) и включении в федеральный бюджет на 2006 год средств для реализации этих целей. Но на этом активность правительства закончилась. Большая коррупция влекла высших чиновников. Им не было дела до страданий людей, принципов законности и справедливости.

Мы провели еще один цикл вразумления Правительства, но своего не добились. Правительство перекинуло вопрос в МВД. Казалось бы, при чем тут МВД, когда речь касается компенсаций за утраченное имущество? Дело в том, что в ту пору там возникла целая команда по изготовлению отписок на депутатские запросы, возглавляемая заместителем министра Чекалиным (в 2008 году он тихо уйдет в отставку, на покой). Замминистра сообщил нам, что «вопрос не нашел своего решения в связи с принципиальными разногласиями федеральных министерств». И правительство постановило вообще прекратить какие-либо выплаты, отменив все решения по этому поводу и закрыв вопрос.

Из ответа Чекалина мы узнали некоторые цифры, которые свидетельствуют о полной несостоятельности режима, которые не знает и не хочет знать, что происходит в России. Согласно бюрократическому бумаготворчеству, за период проведения на территории Чеченской Республики мероприятий по борьбе с терроризмом было учтено около 600 тысяч человек, покинувших места своего постоянного проживания. На 01.07.2003 г. 60284 человек, получили статус вынужденного переселенца. Бюрократическая машина работала не только неторопливо, но и подло: статус, предполагающий поддержку государством, получила малая доля беженцев. Кто именно? По состоянию на 24 июля 2006 года, численность «внутри перемещенных лиц» по бюрократическому учету составила 67,3 тысяч человек, в том числе за пределами Чеченской Республики -19,6 тысяч человек. Численность граждан, выехавших из Чеченской Республики и имеющих статус вынужденного переселенца составила 26550 человек. То есть, из примерно 300 тыс. человек, бежавших от Чеченского бандитизма, бюрократы готовы были поддержать то ли порядка 20 тыс., то ли к ним надо добавить еще 25 тыс. Поскольку бюрократия вообще не желала никого учитывать за пределами Чечни как получателей компенсаций, то были установлены разнообразные статусы с неясными перспективами что-то получить от государства. Речь шла о компенсациях, а давали статус «вну-триперемещенныхлиц» или «вынужденных переселенцев». Причем тут компенсации?! Компенсации давали лишь тем, кто рисковал ехать в Чечню за справками. А таковых было меньшинство.

С момента реализации постановления о компенсациях беженцам из Чечни было подано 44964 заявления, в том числе, 19706 заявлений — до августа 1998 года. Это говорило о том, что люди просто не знали, какие заявления и кому подавать. С 1997 года до 28 июля 1998 года компенсации были выплачены 4702 заявителю на сумму 341,94 млн. рублей. То есть, бюрократия облагодетельствовала лишь каждого десятого беженца. Всего за период с 1997 года по 2006 год компенсации были выплачены 36755 заявителям на сумму 3890 млн. рублей. Программа выплаты компенсаций была прекращена, когда в очереди на получение компенсаций стояло еще около 2,5 тыс. человек. Им деньги обещали выплатить до конца 2006 года. Тем не менее, никто так и не установил, сколько человек потеряли в Чечне жилье и имущество. Их было не меньше 300 тыс. Если так, то лишь 12 % получили ничтожные суммы, и близко не покрывавшие материальные утраты. О моральных утратах и говорить не приходится.