Учебный отпуск. Часть 1. Гром над Балтикой. - Олег Языков

— Есть взлет! — сектор газа вперед, самолет начал свой разбег. Я на миг оглянулся – позади, парами, разгонялись истребители моей эскадрильи…

— Здравствуй, небо! У меня снова крылья! У нас крылья!

Через несколько дней, вернувшись из ГУ ВВС, я был взволнован и нетерпелив. В душе все просто-таки бурлило, чесс слово!

— Петракова ко мне! Что значит "Нет на месте"? Срочно найти – и ко мне!

В кабинете я взял телефон.

— Ангар? Полковник Сталин на месте? В самолете возится? Пригласите его ко мне, срочно! Да, пусть захватит с собой моего ведомого.

— Разрешите? — в дверях появился наш контрразведчик. — Вызывали, товарищ майор?

— Проходи, Дима, садись. Сейчас один разговор будет… Подожди секундочку…

Я зарылся в документы, полученные в штабе. Через несколько минут вновь стукнула дверь.

— Разрешите, товарищ командир?

— Заходите, ребята, присаживайтесь! Нет-нет, Базиль! А тебе особое задание будет… Постой за дверью, посмотри, чтобы нам никто не мешал. Понял? Иди…

— Так, Василий Иосифович… Вы отчисляетесь из состава эскадрильи! Поздравляю вас, полковник!

— Как?! Почему, Виктор?! — чертом взвился Василий.

— Тихо-тихо! Слушай сюда… Есть приказ ГУ ВВС, по которому полковник Василий Сталин выводится из состава эскадрильи и переводится в распоряжение Управления кадров ВВС… Тихо, я сказал! Слушай!

— Сегодня получишь документы, возьмешь на борт инженера и полетишь в Рыбинск. За моторами… Мы тут задним числом оформим твой перевод. Вместо тебя эскадрилья получит нового пилота на "Дуглас" – полковника Надеждина… Не понял? Ну – Надеждин… То есть – сын Надежды… Аллилуевой Надежды! Вот ты тормоз, Вася! Понял, наконец?!

Покрасневшее лицо Василия начало принимать свой естественный окрас. Бледно-зеленый… Шучу я. Поздоровел у нас Васёк, окреп. К бутылке его почти и не тянет, во как!

— Нечего во фронтовой обстановке твою фамилию светить лишний раз. Думаю, скоро немцы серьезно заинтересуются нашей эскадрильей… Понял, что ли?

У Васи явно отлегло на душе.

— Понял, Виктор, понял! А что потом?

— А потом, когда получите моторы, полетишь вот сюда… Сядешь на аэродром и дождетесь нашей пары истребителей. Они тебя и проводят на нашу новую точку. Там, в прифронтовой полосе, нужна особая осторожность – тебе одному лететь нельзя. Техсостав перебросим другим самолетом. Все ясно?

— Так точно!

— Вот и хорошо… Капитан, за вами полный… я подчеркиваю – полный! — режим секретности этой рокировки. Можете пустить слух, что Василий опять нажрался и начудил.

— Ну-у, Виктор… Я же и не пью почти… На пикнике, грамм сто пятьдесят, под уху разве… Да ты ведь сам разрешил…

— Цыть! Так надо, полковник. Ничего – от тебя не убудет… А для дела полезно. Ухватили? Тогда – за дело! Вася, иди, делай штурманскую прокладку. Не забыл еще, как это делается? Вот и хорошо. Давай-давай, пошевеливайся. Постарайтесь там долго не задерживаться. Да, Дима! Полковнику Сталину заменить удостоверение личности. На Василия Ивановича Надеждина! Лично сделай, и чтобы ни одна душа… Ну, ты знаешь… Все, свободны. Вася, полетишь ночью. Справишься, надеюсь? Вот и хорошо. Все – пошли, пошли… Не до вас сейчас. Дел выше крыши. Да, Базиля давайте сюда.

— Слушай, Базиль… Ты с кем тут больше летал на тренировках? С Коптеевым? Вот и хорошо. Слушай… Завтра мы перелетаем на новое место базирования… Да, дождались! Под Ленинград. Так, вот… не долетая до Ленинграда, вот здесь… смотри по карте… ты с Коптеевым отваливаешь и садишься на вот этот вот аэродром… Запомнил? Там ждешь наш "Дуглас". У него будет новый пилот – полковник Василий Надеждин. Все понял? Ага, молодец. Сразу ухватил. А твоему тезке пока вдолбил… Вот его-то "Дуглас" ты и проведешь на нашу точку. А мы вас встретим. Ясно? Обо всем этом – молчок! Знаю, что не дурак. Дураку бы объяснил под запись… и под подписку о неразглашении. Иди, готовься, маршрут учи.

Да! Наверное, надо бы сказать пару слов про наш "Дуглас". Так уж повелось, что и наши "Ли-2", построенные по американской лицензии в Средней Азии, и полученные по ленд-лизу из Америки "Си-47" – все, на фронте, в войсках, называли исключительно "Дугласами"… Уж не знаю, почему. Так сложилось, и не мне это менять, ясно? Я подумал: а вообще-то наш "Ли-2" или американский "Дуглас" у Васи, — я точно и не знаю. Так получилось, что в нем я еще не был – времени не хватило. В общем, с его-то связями, Васёк мог выклянчить и чистого американца. У того, с родными моторами "Райт-Циклон", скоростёнка вроде бы повыше будет… Километров на пятьдесят. И дальность куда выше, и ремонтировать его проще, и радиооборудование – не сравнить…

Ну, да ладно. Это не главное. Главное – лёд тронулся.

Я потер руки. Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! Лёд тронулся! "Летя-я-т перелетные птицы"! Летят на фронт!

— Начштаба ко мне! — гаркнул я в приоткрытую дверь. Пора делами заниматься. А их столько – у-у-у! Впору за голову хвататься!

— Разреши, командир? — в дверях появился Рыбкин.

— Заходи-заходи! Сейчас я тебя радовать буду! Мы вылетаем на фронт!

— Ну, наконец-то! — обрадовался Рыбкин. — Давно пора! Что делать будем?

— Садись. Доставай свой кондуит. Пиши!

И понеслось…

И это радует!

Глава 14

— И последнее, Федор Тимофеевич, — я постучал карандашом по карте, — место базирования… Оно еще не определено. Пока приказано сесть прямо в Ленинграде, на аэродром корпуса ПВО. Прибудем и получим задачу непосредственно на месте, от командования 13 воздушной армии. Генерал-лейтенант Рыбальченко попросил нас на усиление, он нам задачу и поставит… Может, еще что-нибудь еще и командующий ВВС флота генерал-лейтенант Самохин подбросит…[9] Отказываться мы не будем. Наоборот – воспримем с благодарностью.

— А в целом ситуёвина такая… Как ты знаешь, в результате операции "Искра", в январе 1943 года наши прорвали блокаду, и Ленинград сейчас имеет связь с Большой землей через узкую полоску берега южнее Ладожского озера. Там смогли быстро бросить железнодорожный путь. Ленинградцы его "Дорогой Победы" называют… Это сразу сказалось на положении города и людей – стало немного полегче, подвоз продовольствия и других грузов заметно возрос. Но гитлеровцы по-прежнему стоят у стен города. Они стремятся любой ценой удержать Ленинград в тисках блокады, сохранить контроль над акваторией Финского залива и Балтийского моря, чтобы предотвратить выход Финляндии из войны. Ну, это уже высокая политика, задачи стратегического плана. У нас задачи скромнее.