Спасибо деду за Победу! Это и моя война - Алексей Махров

– Да, я тоже себя гораздо лучше чувствую! – откликнулся Хуршед. – Ладно, отдохнем еще полчаса и поковыляем дальше. Может… немцу медпомощь окажем? А то ведь не доведем!

– Ничего, перетопчется! У него закрытые переломы рук и глубокая царапина на плече. С такими ранами не умирают. Да и, по-хорошему, ему ведь надо кости вправлять да на перевязь вешать, чтобы зафиксировать. А с такими приспособами ему гораздо легче будет убежать, чем сейчас, когда они у него болтаются и при каждом шаге боль вызывают.

– А если заражение начнется? – с сомнением спросил Альбиков.

– И что? Ампутируем на хер! В качестве «языка» он нам и безрукий сгодится!

– Ну да… ты в общем прав! – нехотя согласился сержант.

– Согласно Женевской конвенции, вы обязаны оказать мне медицинскую помощь! – влез в разговор гауптман.

– Вот, блядь, еще один знаток конвенций! – усмехнулся я. – Как только их, собак вонючих, припечет, так они сразу конвенцию вспоминают! В конвенции, между прочим, не сказано, как мы тебя лечить должны! Может, как раз ампутация и является лучшим терапевтическим средством. Как гильотина от головной боли! Еще раз вякнешь без спроса – я тебе точно чего-нибудь отчекрыжу! Понял?

– Да! – немец энергично кивнул.

– Вот и славно! Будешь понятливым – доживешь до победы. До нашей победы!

Я осторожно, чтобы не потревожить больную голову, поднялся и аккуратно сделал несколько шагов.

– Ну как? – заботливо спросил Альбиков.

– Вполне терпимо! – продолжая тестировать состояние организма, ответил я. – В глазах не двоится – самое главное. А то стрелять трудно, когда все цели в двух экземплярах. Причем неясно – какая настоящая. А это двойной расход боеприпасов!

– Ну, раз шутить начал – значит, полегчало! – с облегчением рассмеялся сержант. – Я, к сожалению, такой быстрой поправкой похвастать не могу.

– Так посиди пока. А я тут метнусь, дорогу проверю…

– Хорошо. Сходи, только осторожней! Не нарывайся!

Прохожу немного вперед. Лесок снова оказывается небольшим – метров триста в поперечнике. С опушки видно, что дорогу, идущую с востока на запад, пересекает дорога, ведущая с севера на юг. Кажется, что это место я уже видел. У меня вообще хорошая зрительная память – прекрасно помню местность, в которой побывал хоть раз, лица хорошо запоминаю… Вот и сейчас – сдается мне, что это тот самый перекресток, на котором мы с Барским два дня назад танковую колонну видели. Значит, дорога с севера на юг проходит через железнодорожный переезд. Та самая, по которой мы на мотоциклах катались!

Назад возвращаюсь быстрым шагом, почти бегом.

– Сержант! Мы, оказывается, совсем рядом с перекрестком. Еще бы минут пять – и разминулись с конвоем! Переезд отсюда в семи километрах. А возле него мы с Мишкой позавчера два трофейных мотоцикла спрятали! Так что… дальше поедем с комфортом!

– Ага, а охрана переезда тебя беспрепятственно пропустит! – усмехнулся Альбиков. – Доброго пути пожелают и ручкой вдогонку помашут!

Я вспомнил предложение Барского: «Подползем и гранатами закидаем». Похоже, что так и придется делать. Иначе в разумные сроки никак не уложиться – пешком мы слишком долго добираться будем. Ладно, нам бы дойти, а уж там разберемся – подползать или подъезжать…

Помогаю сержанту встать, пинками поднимаю немца. До вожделенного транспорта нам еще долго топать.

Глава 14

Удивительно, но в этот раз обошлось без приключений. Понятно, что наша инвалидная команда сумела преодолеть несчастные семь километров до спрятанных мотоциклов только часа за три, когда солнце начало ощутимо склоняться к закату. По пути гауптман почти непрерывно скрипел зубами от боли – стонать при недочеловеках, показывая свою слабость, считал неуместным. Мне на его телесные и душевные страдания было наплевать, поэтому я постоянно стимулировал фашиста пинками по жопе, стараясь попасть по копчику.

Мотоциклы оказались именно в том месте, где мы их и оставили. Никто нашу нычку не обнаружил. И завелись они сразу, без капризов.

– Ну, живем! – радостно сказал Альбиков, вытирая обильно струившийся по бледному лбу пот.

Сержанту становилось все хуже и хуже – видимо, контузило сильнее, чем меня. И пешую прогулку Хуршед перенес гораздо тяжелей. В таких обстоятельствах находка подходящего транспорта – просто чудо. Вот только как прорваться через переезд? Ждать темноты, чтобы потом ехать всю ночь по незнакомой дороге, рискуя заехать к черту в пасть или свернуть шею на первом же глубоком ухабе? Нет уж, увольте!

– Ты это… отдохни, Хуршед! А я пока сбегаю к переезду на разведку!

– Ну… сбегай! – отвечает Альбиков. Вижу, что решение послать в разведку пацана дается сержанту с трудом. Но что он может поделать? Идти к железке самому, когда ноги еле переставляешь, – верная гибель. – Только… не геройствуй, прошу тебя! Тихо сходи, понаблюдай и спокойно вернись! Не надо там никого убивать – поднимешь шухер, нам же хуже будет!

– Не волнуйся, сержант! Шепотом пройду! Немца не упусти!

Проверка на шум и бряк, подгонка снаряжения, патрон в патроннике, винтовка на предохранителе… Пошел!

Выхожу к переезду со стороны железной дороги. Примерно в том месте, откуда я два дня назад сделал свой первый выстрел на этой войне. Вон и стреляная гильза лежит! Отсюда домик обходчицы и площадка перед ним – как на ладони. Не видно только боковую стену, за которой тогда прятался фриц. Но то место будет хорошо видно со второй огневой позиции.

Итак, что мы имеем? За два дня немчура успела неплохо здесь поработать! Переезд превращен в маленький, но крепкий опорный пункт. С обеих сторон железки – дерево-земляные огневые точки. Хлипкие, в один накат, но это ведь не линия Маннергейма? В дзотах – пулеметы. На огородике за домом – позиция минометчиков. Два «подноса», если мне глазомер не изменяет. По крайней мере, на вид это именно ротные минометы. Стоят они в неглубоких, по пояс, окопчиках. Что еще? На первый взгляд – вроде все. На виду болтаются четыре солдата, да в дзотах сидит неустановленное количество живой неприятельской силы. Думаю, что не больше двух человек в каждом укреплении – троим там уже не развернуться, размерчик подкачал.

Продолжаю наблюдение, и через час обстановка проясняется. Не так просты фашисты… На чердаке домика обходчицы тоже стоит пулемет – просто он хорошо замаскирован. Не сомневаюсь, что чердак дополнительно укреплен, – сомнительно, что немцы устроят пулеметное гнездо, прикрытое тонкой дощатой стеной. Кстати, с чердака тянется провод полевого телефона. И скрывается в кустах на противоположной стороне дороги. А там, судя по периодическим шевеленьям, и сидит главная ударная сила. Подозреваю, что под прикрытием кустов выкопаны окопы полного профиля, в которых засело не менее взвода. Не думаю, что немцы дурнее меня, а я бы там посадил человек десять-пятнадцать. Тогда при атаке с любого направления, хоть с юга, хоть с севера, этот самый окоп оказывается на фланге атакующих.

Сдается мне, что этот опорный пункт – передовая застава немцев. Иначе с чего бы им такой огород городить в своем тылу? Видимо, севернее железки – наши, вот немцы и засели тут, окопавшись по полной программе. Понятно, что сплошной линии фронта нет, но в здешней местности он и не нужен. Достаточно вот так оседлать дороги – и ты контролируешь всю территорию.

Понаблюдав еще минут пять, я сменил позицию. С этой точки я сумел гораздо лучше разглядеть подозрительные кусты. Моя догадка подтвердилась – пусть и не взвод, но человек десять там точно сидели. Причем при двух орудиях. Если это не ПТО – то я просто тупой.

Все это в целом навевало не самые приятные мысли. Чтобы здесь прорваться, нужна рота полного состава с усилением в виде пары танков. Я-то надеялся, что переезд караулят человек пять-шесть. Тогда, действительно, можно было бы попробовать подкрасться втихаря и, под прикрытием самозарядки сержанта закидать фрицев гранатами. А при данной диспозиции – ловить нечего. Надо искать пути объезда. Эх, жаль, деда Игната с собой не взяли – уж он бы нашел хитрую тропинку через лес, где не то что на мотоцикле – на бронепоезде можно проехать.

Я уже собрался возвращаться к Альбикову, чтобы поведать ему неутешительную новость, но тут мое внимание привлек шум моторов. И что интересно – доносился он с севера. Немцы тоже услыхали подозрительный звук и засуетились. Болтающиеся без дела солдаты моментально нырнули в укрытия (которые я просмотрел!). Из-за домика выскочили и заняли места возле своих орудий минометчики. Стволы пулеметов в амбразурах дзотов развернулись в сторону источника звука.

Однако прошло минут пять тревожного ожидания, прежде чем на опушку леса, метрах в трехстах от переезда, задним ходом выехал шестиколесный броневик с башенкой. Ни на один увиденный досель немецкий образец он не походил. Да и цвет явно был другой. Неужели… наши?